– Вуд, все хорошо? – Вздрогнув, я резко отпустила его руку, а свои спрятала за спиной. – Не получается? Может быть, позвать профессора Тэрволин?

– Она не поможет, это заговор для седьмого поколения. – Я осторожно вытерла руки о широкие штаны, что ничуть не помогло, и опять протянула ладони к Астеру.

– Что вас беспокоит? – спросил он, когда я напряженно взяла его руку.

– Я не знаю, как понять, что заговор лег, – тихо призналась ему.

– А как раньше понимали, с другими заговорами?

– Сила уходила, появлялась небольшая опустошенность или наподобие того.

– Значит, и здесь так же, – заключил он. – Все просто. Если все заговоры вызывают одинаковый откат, значит, все заговоры вызывают одинаковый откат. Не думайте об этом заговоре как о чем-то уникальном, делайте так же, как всегда.

Ну да, у профессора всегда все просто. Я вздохнула и тихонько зашептала, вплетая силу в слово «бой». Каких-то полминуты – и я почувствовала привычное опустошение, которое быстро сменилось неверием. Так просто? Широко распахнув глаза, я посмотрела на Астера.

– Как проверить «удачу в бою»? Я бы очень хотела проверить, – скороговоркой обратилась к нему, все еще не отпуская мокрую руку.

– Выстрелите в меня?

– Что? – Я сильнее вцепилась в его ладонь.

– Вуд, где ваше чувство юмора? – Он хмуро покачал головой. Но больше не успел ничего сказать.

К нам бойкой походкой шел декан факультета боевиков. Астер забрал у меня свою ладонь и протянул ее профессору Берджину. Руки встретились с мокрым шлепком. Нехорошо как-то получилось…

– Комендант крепости ранен, – проговорил декан боевиков. – Временно я исполняю его обязанности, как старший по званию. И думаю, пора форсировать события. К ангериссцам движется подкрепление с пушками, к завтрашнему утру будут на месте. Самое время отбросить их в низину, так у нас будет хороший шанс продержаться до подхода основных сил. Мы будем держать линию, как и прежде, и отправим конницу вперед, как только пройдут воскрешенные. Здесь должны будете вступить вы с этой стороны и прикрыть.

– Согласен, я бы еще предложил взрыхлить землю по дуге. – Астер протянул карту с пометками декану. – Это затруднит проход воскрешенным.

– Идея хорошая, но, пока мы будем копать, нас расплющит. Надо постараться без этого. Смотри, если расставим здесь барьеры, может, тоже получится задержать. – Он показывал точки на карте, и Астер хмурился.

– Ловчие сети здесь не подойдут, – задумчиво ответил он.

– А мы возьмем нашего созидателя, и он поставит заграждения. Ловко у него это получается. Пока ломают его барьеры, наши маги успевают и перестроиться, и подготовить атаку.

– Так вот почему ты не задействуешь первый курс, а ангериссцы не могут пройти?

– В основном да. Они не ожидали встретиться с созидателем. Но еще до нас гарнизон хорошо укрепился. Солдаты сделали невозможное. И все под прикрытием одного мага-мальчишки. Он выжат досуха, а все равно не уходит с поля, углубляет окопы. – Он недовольно поморщился и, отдавая карту, сказал: – Переброшу его к тебе, чтобы ему подкачали резерв.

– Про Риверса не забудь, ему тоже нужна подпитка, хоть он и созидатель. Он, кстати, как вообще?

Я уже совсем не по-человечески вытягивала шею, прислушиваясь к разговору. Тянула шею и раздумывала, будет ли слишком, если я непринужденно напою песенку, окончательно показывая, что меня их разговор совсем не интересует.

– Держится. Не волнуйся, он пока наше единственное ощутимое преимущество, так что за ним все следят. Сейчас я к тебе пришлю часть второго и третьего курса. Самых пустых. Основной удар придется на нас, так что более или менее свежих оставлю у себя и еще возьму пару ведьм. А тем, что придут, пусть здесь тоже подкачают резерв. Первокурсников оттягиваем назад, и они вступают в бой, только если кто-то из нас проседает.

– Понял, только еще один момент. Фарун! – без перехода крикнул Астер так, что я чуть не присела.

Эзра появился как по волшебству, размахивая длинными руками. И встал во фрунт перед деканом боевиков и Астером.

– Фарун, вы можете взрыхлить землю своей силой вот по этой линии? – Астер ткнул пальцем в карту, заботливо подставленную под нос ведьмака.

– Нет, так не получится, – серьезно ответил Эзра. Хотя не прикасался к земле и не шептался с природой. – Но я могу пропахать глубокую борозду вот отсюда и досюда.

Он лихо провел ногтем полосу чуть ниже. Не слушая землю, он по карте сообразил, где и что сможет сделать. Загадочная сила земли теперь стала для меня окончательно непонятной. Декан боевиков, несмотря на удивление, быстро сориентировался и решил, что к нам отправит не только истощенных магов, но и своего единственного созидателя. Декан боевиков был доволен сверх меры. Так, будто не ожидал, что какой-то захудалый ведьмак способен сделать больше, чем любой боевик.

– Тогда делаем так. – Берджин взял в руки карту и вернулся к разговору с Астером. – По сигналу пускаем воскрешенных и, как только они преодолеют эту линию, ставим барьеры. На вашей стороне – созидатель, на нашей – ведьмак.

Они с Астером опять склонились над картой, уточняя у Эзры, как конкретно ляжет борозда и насколько она будет глубокой.

А я отвлеклась, рассматривая, как к нам на двух скрипучих телегах везут мертвых животных. К горлу в момент подкатила тошнота. Я знала, что на войне используют трупы животных. Но вид двух телег, с которых свешивались мохнатые лапы и окоченело торчали хвосты, выбил дух. В голове замелькали мушки, воздух перестал поступать в легкие…

Пришла в себя лежа на земле. Мою голову осторожно поддерживали, а под носом водили листиком полыники. Отвратительный и резкий запах горелой подошвы мог поднять на ноги даже мертвеца.

– Не дергайтесь, – холодно сказала Тэрволин, укладывая под мою голову скатанное одеяло. – Вы упали в обморок, но через несколько минут придете в норму. Вероятно, потратили слишком много сил на заговор. В следующий раз уменьшите поток силы вдвое.

Она говорила и отсчитывала капли зелья восстановления во флягу с водой одновременно.

– Это будете пить вместо воды в течение трех часов. Силы должны вернуться к вечеру в полном объеме. С одной стороны – это плохо, потому что нам бы не помешала помощь еще одной ведьмы, а с другой, – она вздохнула и посмотрела мне в глаза, – у вас получился заговор «на удачу». Такое истощение характерно только для сильных заговоров.

Надо же, я уж было решила, что стала трепетной барышней, падающей в обморок от вида мертвых животных. Как только подумала об этом, перед глазами предательски мелькнули мушки. И я быстро забрала флягу у Тэрволин, тут же слегка подрагивающей рукой поднесла ее к губам.

Значит, заговор лег, и это хорошая новость, но я до вечера никого больше не смогу заговорить, и это по-настоящему плохая новость. Я осторожно села и сделала еще один глоток из фляжки. Тэрволин посидела рядом еще около минуты, наблюдая, а потом, не говоря ни слова, ушла в дальний конец лагеря к своему котлу. Астер тоже давно отошел, только совсем на другой край, откуда лучше просматривалось поле боя. Слышались одиночные удары и хлесткие выстрелы из ружей, но мясорубки пока не было.

К нашему лагерю сейчас тянулась цепочка магов. В обмороке я, судя по всему, пробыла не одну минуту, раз началась переброска сил. К нам быстро шли те, кто участвовал в плане Берджина. По одному очень шустро мелкими перебежками они пересекали открытое пространство перед крепостью и ныряли за нее, пропадая из видимости и поднимаясь к нам. Грязные, с бледными лицами и круглыми глазами. Они останавливались рядом с Тэрволин и ведьмаками лишь на чуть-чуть, чтобы протянуть руку для заговора и взять зелье восстановления. Садились на землю уже рядом с Астером или сразу ложились, часто дыша и рассматривая небо. Как обычно, среди прочих выделялся граф. Он тоже был бледен, тяжело дышал, но, остановившись у Тэрволин, поблагодарил, судя по поклону. Его спина оставалась прямой, взгляд холодным. Правда, когда заметил меня, чуть не подавился зельем, которое пил. Он бы, наверное, и подошел, но Астер перехватил. Профессор развернул его к полю и принялся объяснять, что от него требуется.