— Если все пойдет по плану, завтра мы будет пробовать свадебные торты и пить безалкогольные коктейли, — заверила я и сжала ее плечи.

— Точно, — Габи покосилась на Нила и Барретта. — Я прибегла к тяжелой артиллерии. Отказываю ему в сексе, пока не согласится.

— Черт, неудивительно, что он такой злой. И как давно между вами ничего не было?

— Одиннадцать часов и двадцать семь минут. Не знаю, сколько еще продержусь, — она наигранно заплакала. Закатив глаза, я развернулась, чтобы уйти, но Габи схватила меня за руку. — Дженни, сегодня же разберись с Барреттом. Мои гормоны бушуют, и у меня есть определенные потребности. Понимаешь?

— Вместе мы справимся, — ответила я, и мы ударились кулаками.

На протяжении всего ужина Барретт не сводил с меня глаз. Поначалу я грешила на то, что все женщины в доме давили на него и убеждали отпустить нас завтра отдохнуть. Но вечер шел, мы перешли к десерту, и в глазах Барретта снова запылал голод. Как всегда, я отреагировала, словно принадлежала ему. Словно была его собственностью, которую он мог использовать в свое удовольствие. Господи помилуй, я не должна была возбуждаться, но ничего не могла с собой поделать.

Будучи сильной независимой женщиной, я не нуждалась в мужчине, однако когда Барретт так на меня смотрел, превращалась в заточенную девицу, спасти которою мог исключительно его член.

Откашлявшись, я поставила на стол банановый пудинг и раздала тарелки. Я очень старалась не смотреть на Барретта, в то время как он буквально раздевал меня глазами. Я вспотела, у меня заныло между ног. Мне ничего не хотелось сильнее, чем опуститься на его лицо.

— Дженни? — окликнула Стеф, и мне пришлось напомнить себе, что мы были не одни.

— Прости, что?

— Хотите? — она с улыбкой смотрела на нас с Барреттом.

Да, я очень его хотела и едва сдержала стон. Но тогда до меня дошло, что Стеф спрашивала отнюдь не о его члене.

— Может, позже, — закусила я губу.

— Ладно, — ответил Барретт, и все в комнате смолкли.

— В смысле? — подстраховалась я, чтобы не надеяться понапрасну.

— Дамы завтра сходят в магазин. Но мы с Нилом будем все время стоять за дверью. И даже не помышляйте выйти оттуда или поехать куда-то без нас. Договорились? — спросил он, но повернулись все ко мне.

— Думаю, мы согласны на твои условия, — ответила я, сохраняя хладнокровие.

— Слава Богу, — Габи вскочила и схватила Нила на руку. — Мы уходим.

— Черт, да, — воскликнул он, и они практически выбежали за двери.

Прекрасно зная, чем они собирались заняться, я прикрыла рот ладонью, заглушая смех.

— Думаю, нам тоже пора, — сообщила Линн, и они со Стеф взяли свои сумочки. — Завтра у нас большой день.

— Дождаться не могу, — Стеф подошла ко мне и крепко обняла.

— Будет здорово. Утром увидимся.

Барретт проводил сестер к машине, и до его возвращения я убирала посуду. Заперев дверь, он включил сигнализацию и помог мне унести тарелки.

— Я хочу кое-что тебе показать, — сказал Барретт, когда мы закончили.

— Окно в крыше я уже видела, но буду рада, если ты снова мне его покажешь, — напряглась я от желания.

— Всему свое время, божья коровка, — улыбнулся он и, притянув меня в объятия, поцеловал.

Барретт провел меня вверх по лестнице к комнате по соседству со спальней. Мы нежно прозвали ее чуланом и хранили в ней коробки с нашим хламом. Чтобы не раскладывать вещи до завершения ремонта, мы просто их спрятали.

— Я скрывал ее от тебя, — Барретт вытащил из кармана ключ.

— Признайся, ты перевез гораздо больше вещей, чем я думала? Сейчас я увижу новые коробки? — пошутила я, но он оставался серьезным. — Ладно, выкладывай.

— Нет. Дело в нас, — повернув ключ, Барретт распахнул дверь и, шагнув за порог, включил маленькую лампу. Комнату залило мягким светом.

— Барретт, когда ты успел? — ахнула я, осматривая красивую детскую.

— Я некоторое время над ней работал, — Барретт протянул мне руку, и я без промедлений подошла к нему. — В основном пока ты спала. Между прочим, ты спишь так, что пушкой не разбудишь.

Я шлепнула его по груди, но он поймал мою руку и поднес к своим губам, чтобы поцеловать в запястье.

— Я скрывал от тебя кое-что еще, — Барретт опустился на одно колено. — Сегодня вечером сестры принесли мне кольцо нашей бабушки. Мама захотела передать его мне, чтобы я сделал предложение. После первого же нашего разговора они сразу поняли, что мы с тобой созданы друг для друга. Фактически Линн пришлось буквально вломиться в их дом и забрать кольцо, настолько мы хотели отдать его именно тебе.

Когда он надел мне на безымянный палец тонкую металлическую полоску, по моим щекам потекли слезы счастья. Крупный ограненный изумруд в золотой оправе с россыпью желтых алмазов вокруг него. Вечная классика, как и наша любовь.

— Я люблю тебя, Женевьева. Я хотел подождать с признанием, пока не сделаю тебе предложение. Знаю, в тот день по телефону я проболтался, — улыбнулся Барретт, пожав плечами. — Но с тобой я не могу сдерживаться. Я очень тебя люблю, в чем хотел признаться каждый день с нашей первой встречи, но опасался, что ты примешь меня за сумасшедшего. Прошло несколько недель, и я прошу тебя выйти за меня замуж в комнате нашего будущего ребенка.

— Я тоже люблю тебя, Барретт, — ответила я, вытирая слезы.

— Я женюсь на тебе, но не спрашиваю, согласна ли ты. Просто я хочу подобающе предложить руку и сердце, — он погладил кольцо на моем пальце и поцеловал его. — Я не позволю тебе передумать и не стану ждать. Пожалуйста, соглашайся, чтобы мы могли уже перейти к делу.

— Да! — закричала я, бросившись в его руки.

Глава 24

Барретт

Когда Дженни бросилась ко мне, я шагнул ей навстречу и схватил ее за талию. Стоило мне подняться, как она инстинктивно обвила меня ногами, и наши рты слились. Прижав Дженни к стене, я ухватил ее за зад и потерся об нее.

— Черт, дождаться не могу, чтобы жениться на тебе, — прорычал я и, вынеся ее из детской, направился в нашу спальню.

Дженни вцепилась в меня. Я сумел сделать лишь несколько шагов, прежде чем развернулся и усадил ее на комод неподалеку. Мне не хватило выдержки дойти до кровати, и пока Дженни стягивала с себя шорты, я вытащил член.

— Оголи грудь, — приказал я, дернув ее майку. Ткань затрещала, но мне было плевать.

Дженни приспустила чашку лифчика, и я сразу наклонился, чтобы припасть к соску, вместе с тем притянув ее к краю комода. Теребя языком твердый пик, я вошел во влажный жар. Она крепче сжала в кулаках мою футболку, сдавила меня ногами и вскрикнула, упрашивая о большем.

— Сожми свою грудь. Хочу трахать тебя и видеть кольцо, которое надел на твой палец.

Когда Дженни исполнила приказ, я стянул другую чашку и пососал второй сосок. Боже, как же мне нравилось видеть на ней свою метку. Всего лишь кольцо, но я знал, что у нее в животе рос мой ребенок.

— У тебя не было месячных, — я поглядел туда, где проникал в Дженни. Придавив ладонью низ ее живота, я большим пальцем поиграл с клитором.

— Я знаю, — застонала она, и член стал еще тверже.

Стоило мне подумать о том, чтобы кончить в нее, и он набух сильнее. Дженни хныкала от того, как я ее растягивал, но не просила меня остановиться.

— Твое невинное маленькое влагалище вытянет из меня все, — нагло усмехнулся я. Она впилась ногтями в мои плечи, и я склонился поцеловать ее. — Все хорошо, божья коровка. Мне нравится твой голод. Прямо сейчас в тебе растет мой ребенок, — толкнувшись до основания, я прижал Дженни к себе и продолжил натирать клитор.

Я покачивал ее бедра, пока она не начала ерзать, готовая перелететь через край. Киска напряглась, Дженни вскрикнула. Я вытащил член и наблюдал, как семя брызнуло на ее живот. Водя ладонью по скользкому стволу, я стиснул зубы, отмечая то, что принадлежало мне.

Излив все до последней капли, я провел массивной головкой между набухшими половыми губами и вернулся в тепло Дженни. После нескольких неглубоких толчков я остался внутри и соприкоснулся с ней лбами.