Тут до актера дошло, что он толком не знает, что и как именно произошло. Настолько зациклился на том, чтобы любимая очнулась, что даже в голову не пришло найти очевидцев происшествия и узнать, как все было на самом деле.

— Авария. Машина влетела прямо в витрину кофейни… — молодой человек опустил голову, прижавшись щекой к щеке. — Прости, прости меня! Если бы я успел вовремя…

Момент испортила медсестра, принесшая обезболивающее. Увидев картину, только фыркнула. Это была та самая девица, приходившая ранее. Вставила шприц в катетер на руке актрисы и ввела препарат. Заметив резкие движения медсестры, молодой человек одарил последнюю презрительным взглядом со скрытой угрозой, словно говоря: «Причинишь боль или навредишь — сотру в порошок». Молодая женщина пришла в замешательство. Увидев, как быстро переменилось выражение его лица от одного взгляда на забинтованную пигалицу, мягко говоря, очень удивилась. Закончив все процедуры, поспешила покинуть палату.

Спустя двадцать минут боль отступила. Майя хотела обо всем расспросить мужчину, поговорить с ним, но язык не хотел слушаться. Девушка медленно погружалась в дремоту. Андрей поначалу встревожился, но быстро понял, что она уснула.

Он сидел неподвижно, боясь потревожить сон любимой. Смотрел на нее так, будто пытался запомнить каждую линию, каждую черточку. Хотя и без того давно знал все изгибы этого прекрасного тела. Наблюдая за тем, как девушка спала, брюнет потерял счет времени.

В палату тихо вошел врач. Хотел лично убедиться, что все в норме. Актер повернул голову в сторону шума. Мужчина движением руки показал следовать за ним и вышел. Горин последовал за ним. Доктор ждал сразу за дверью.

— Еще раз здравствуйте, молодой человек, — он произнес почти шепотом, чтобы ненароком не привлечь чужого внимания.

— Добрый вечер, вы хотели поговорить со мной?

— Да, хотел. Сегодня пациентка уже будет спать и, скорее всего, не проснется до утра. А вам я настоятельно рекомендую поехать домой отдохнуть, по-человечески поесть и поспать нормально. Мне сказали, что вы за весь день ни разу не выходили из палаты, кроме как за мной.

— Но как же? А вдруг она проснется, а рядом никого не будет? — начал было сопротивляться Андрей.

Все же, скрепя сердце, он признавал, что чертовски устал. Хотел принять душ и что-нибудь закинуть в желудок, поскольку уже вторые сутки ничего не ел. Но боялся, что вдруг проснувшись, Майя никого рядом не увидит. И эта боязнь заставляла оставаться подле нее. Ни на секунду брюнет не хотел оставлять девушку одну.

— Вы же взрослый человек, а ведете себя как мальчишка! — Горин замялся. Не нашел, что ответить.

— Она настолько дорога вам, да? – актер улыбнулся и замотал головой.

— Вы и представить не можете, насколько. Я не могу без нее.

— Хм-м… — доктор почесал бородку. — Занятно… А она, бедняжка, даже не догадывается об этом, правда?

— Вы правы.

— Хи-хи-хи-хи… Очень занятно! Ну, хорошо. Слушайте меня. Завтра с самого утра мы начнем полное ее обследование. После переведем в общую палату, двухместную.

— Петр Васильевич, — перебил молодой человек. — не могли бы вы определить ее в одноместную палату? Я оплачу все расходы.

— Молодой человек, я еще не закончил. Мы переведем ее в обычную палату, где вы сможете находиться денно и нощно, если того пожелаете. Здесь все-таки реанимация. Вам в принципе находиться здесь нельзя. А учитывая то, что вас отсюда силком не вытащишь, я решил предоставить двухместную палату, чтобы вы смогли вздремнуть ночью в нормальном положении, – актер никак не ожидал такой доброты.

— Ох, спасибо! Не знаю, как и благодарить вас! Что я могу для вас сделать?

— О, это сущий пустяк для вас… — замялся врач. — Понимаете… Не знаю даже, как сказать…

— Я выполню любую вашу просьбу. Вам не стоит волноваться об этом, уверяю вас.

— Видите ли, в чем дело… Моя жена… просто боготворит вас. Не могли бы вы дать автограф для нее?

— И это все?! — удивился актер. — Это самое малое, что я могу для вас сделать!

— В таком случае, я принесу завтра фотографию? — обрадовался доктор.

— Разумеется! Я с удовольствием подпишу ее для вашей жены. Если еще что-нибудь потребуется — только скажите!

— О! Благодарю вас, молодой человек! Да! Совсем забыл. Вы можете перейти в вип-палату, если вас не устроит обычная. Она, разумеется, одноместная, но там есть диван. Думаю, с вашим ростом вы там должны поместиться. Расценки сможете узнать у регистратора. Уж извините.

— Нет-нет, все в порядке. Не беспокойтесь по этому поводу. Думаю, учитывая нашу с Майей Сергеевной профессию, будет лучше сразу занять вип-палату.

— Да, я понимаю. Тогда завтра переведем ее сразу с утра, — на всякий случай уточнил мужчина.

— Да, хорошо. Спасибо вам, Петр Васильевич.

Они обменялись любезностями. Доктор еще раз посоветовал актеру поехать на ночь домой, а завтра вернуться ближе к обеду, поскольку Михеевой будут заниматься диагносты. Мужчина сдался.

Зашел к любимой попрощаться. Девушка крепко спала. Андрей был несказанно рад тому, что актриса, наконец, пришла в себя. Но на все эти повязки, бинты, датчики и ту страшную штуковину, воткнутую в руку на сгибе локтя, смотрел с содроганием и тяжелейшим чувством вины. Молодой человек подошел к рыжеволосой. Наклонился к лицу…

“Она ведь не узнает? Один только раз. Всего один!”

Их губы разделяла всего пара сантиметров, не более. Горин закрыл глаза и нежно коснулся губами кончика носа спящей. Задержавшись, плавно перешел к щеке. Снова замер. Спустился ниже и припал к шее. Вдыхая аромат ее кожи, не мог заставить себя оторваться. Там, почти под самым ушком. Несмотря на двое суток, проведенных ею в стерильном помещении, он смог уловить запах ее тела. Опомнившись, поднял голову.

— Спокойной ночи, милая. Спи и набирайся сил. Завтра я обязательно вернусь, — прошептал брюнет и тихонько вышел из больничных покоев.

“Та женщина оказалась права. Сегодня и вправду случилось нечто очень хорошее!”

Если бы Майя не спала в этот момент, она была бы ошарашена таким поведением наставника. И тут только два варианта. Либо девушка сгорела бы со стыда или, скорее, от смущения, либо провалилась сквозь землю.

***

Горин проснулся необычайно поздно. Часы показывали 10:27.

“Так даже лучше. Меньше времени останется ждать до конца обследования.”

Шел третий, последний день «отгула». Надо было наведаться в агентство. Работы, наверняка, накопилось немало. Но еще неизвестно, что скажут в клинике. Лучше пока отказаться от предложений на долгосрочные проекты. Он должен был быть более-менее свободен, чтобы, в случае чего, сразу примчаться в больницу. К ней.

Выпив на ходу кофе, молодой человек быстро оделся и вышел из квартиры. Погруженный в мысли, не заметил, как добрался до места работы. Разговор с дядей предстоял не из легких. Ну конечно! Вытворить такое, еще и без вразумительных объяснений. Каково же было удивление брюнета, когда он, приготовившийся к добротной выволочке, застал президента в хорошем расположении духа.

— А-а-а… Мой мальчик! Заходи-заходи. Выпьешь что-нибудь?