Джо отнесла ящик в кухню. В нем лежали маленькие кочаны цветной капусты, репчатый лук, листья салата и еще одна сладко пахнущая дыня.

– Они хорошо выглядят, – понизив голос, отметил Мэтт, заходя следом за ней в кухню. Он достаточно хорошо знал Молли и Артура, чтобы понимать: даже в их возрасте им не понравится, что за ними присматривают. – Артур уже не кажется таким усталым. Это точно.

– Да. На прошлой неделе он побывал у врача, у него все хорошо. – Джо кивнула в их сторону, и Мэтт посмотрел туда же. – Сидя там, они выглядят почти как посетители.

Мэтт улыбнулся.

– Когда я только приехала, они не позволяли мне почти ничего делать, все время бросались мне помогать.

– Или мешать, – добавил он.

– Вот именно.

– Как ты поладила с бухгалтером?

Мысли о матери вытеснили из головы Джо мысли о Гарри, но теперь ей напомнили о том, что ей предстоит после того, как она закроет кафе.

– Мы встречаемся сегодня.

– Надеюсь, они за тобой присмотрят.

И снова Джо захотелось отменить встречу, но она подавила это желание. После того, как Гарри порвал с ней, она надеялась, что встреча будет для него такой же мучительной, как и для нее. А еще ей хотелось, чтобы он понял, что ему не удалось сломать ее. Она взяла себя в руки, продолжила жить и отлично справлялась с этим, спасибо ему большое. Пусть она одна, но она сохранила себя и стала более уверенной девушкой, чем была, когда уехала из города.

После того как Мэтт ушел, Джо вернулась к бабушке и деду, которые наконец прочли открытку. Молли положила ее на столик перед ними обоими.

– Когда я с ней разговаривала, она сидела вот здесь, – сказала Джо, указывая на фото с идиллической сценой в бухте: лодки, подпрыгивающие на волнах, тоненькая полоска суши с кафе и столиками на улице перед ними. – Вы бы тоже могли себя побаловать, поехать туда в отпуск. Вы еще не видели, где она теперь живет.

– Твоей Ба не удалось затащить меня в самолет, чтобы навестить тебя в Эдинбурге, поэтому у Саши нет шансов убедить меня отправиться еще дальше, в другую страну.

– Теперь мир – это твоя раковина, Дед. – Джо попыталась пошутить, не углубляясь в причину, по которой он никогда не поедет к дочери. Все трое не представляли, как им сосуществовать в одном городе, не говоря уже об одном доме. – Ты отошел от дел. Пора побаловать себя немного больше.

– У нас есть кое-какие сбережения, – поспешила сказать Молли, но, посмотрев на мужа, добавила: – Но я не думаю, что это хорошая идея. Мы должны думать о здоровье Артура. И страховка в путешествии будет астрономической для людей нашего возраста.

Оправдания, оправдания, подумала Джо. Не в этом была причина. Ба и Дед цеплялись за что угодно, только бы не ехать. Все трое были невероятно упрямыми или, по крайней мере, упрямцами были двое, Саша и Артур. В чем-то они были очень разными, но в чем-то были очень похожи друг на друга.

– Просто подумайте об этом, – предложила Джо.

– Мы давили на тебя? – спросила Молли, когда Джо направилась было к стойке. – Честно?

Джо сразу вернулась к ним.

– Вы на меня совершенно не давили, я все делала по собственной воле. Это правда. – Она посмотрела на них обоих по очереди. – Я романтик, иногда люблю помечтать, но моя практичность, которую я унаследовала от мамы – и от тебя, дед, – помогла мне принять логичное решение. Вы меня знаете. Я не пасую, если становится трудно. Когда я решила переехать в Шотландию, то поступила так только потому, что там передо мной открывались новые возможности. То же самое произошло и теперь. Я не была абсолютно счастлива, занимаясь преподаванием. Долгое время я была этим довольна, но мне не хватало страсти. И как только вы мне предложили приехать сюда, вы как будто зажгли во мне пламя. Именно здесь я хочу быть, именно здесь я хочу остаться.

Молли сжала ее руку, убежденная в том, что они поступили правильно. Тут появилась Энджи, и Джо отправилась ее обслуживать, оставив деда и бабушку наедине.

– Здравствуйте, что вам принести? – Этот мужчина, одетый в костюм и галстук, подошедший к стойке, не был завсегдатаем кафе.

– Черный кофе, пожалуйста.

– Сию минуту. Что-то еще?

– Нет, больше ничего, спасибо. – Он оглядел кафе. – Симпатичное у вас местечко.

– Спасибо. Честно говоря, я только провела весеннюю уборку и перекрасила здесь все.

– Вы отлично поработали. – Мужчина не смотрел на нее, он все еще рассматривал интерьер, и Джо почувствовала прилив гордости. Ведь даже посетители заинтересовались ее кафе.

– Благодарю за комплимент. – Она сварила черный кофе, взяла у посетителя деньги и наблюдала, как он устроился за столиком в глубине зала, открыл свой айпад и начал печатать, время от времени поднимая глаза от экрана. Но Джо была слишком занята другими посетителями, делавшими заказ и болтавшими с ней, чтобы гадать, какая история у мужчины с айпадом. Он был очень ухоженным, высоким брюнетом с четко очерченным подбородком. Его даже можно было назвать красивым. Когда мужчина ушел, она решила, что Солтхэйвен был краткой остановкой на его пути куда-то еще.

Молли и Артур задержались в кафе дольше, чем ожидала Джо, но продолжали держаться в тени. Ей было приятно, что они рядом, смотрят, как она делает завсегдатаев их кафе счастливыми и приветливо встречает тех, кто пришел впервые. Это дало им шанс пообщаться с постоянными посетителями, заходившими в кафе. У Джо появилось подозрение, что именно ради этого старики и пришли. Чувство общности в Солтхэйвене было несравнимо ни с чем из того, что доводилось переживать Джо. Она надеялась, что ее мама нашла некое подобие дома в Испании со Стюартом. Они оба выглядели счастливыми во всех отношениях. Но Джо знала: если бы она была в таких отношениях с мамой, в каких та была со своими родителями, то напряжение было бы постоянно с ней, пятная все остальное, что она делала. Джо ненавидела конфликты и предпочитала сглаживать проблемы, а не позволять им кипеть и ухудшаться.

В конце дня, когда у Джо уже заболели ноги, а солнце висело низко над горизонтом, она перевернула табличку на «Закрыто», и ее сердце гулко забилось в ожидании новой встречи с Гарри. Она вернулась в Солтхэйвен, почти не думая о нем, потому что не ожидала, что он может быть здесь. С тех пор как он прислал ей ту открытку, Джо предполагала, что Солтхэйвен слишком мал для Гарри Сэдлера.

Она вытерла все столики. Поставила на них салфетки, в последний раз за этот день запустила посудомоечную машину. Джо протерла стекло витрины там, где внизу остались отпечатки крохотных пальчиков, а в верхней части – и больших. Она как раз собиралась окунуть швабру в ведро с мыльной водой и начать мыть пол, когда фигура у двери подсказала ей, что время истекло.

Это пришел Гарри.

Она повернула ключ и с некоторым усилием открыла дверь, которая снова начала заедать.

– Привет, Гарри. – Джо сумела улыбнуться.

– Рад видеть тебя, Джо.

Она посмотрела на него внимательнее, отмечая коротко подстриженные волосы, более темные, чем она помнила, отсутствие сережки в левом ухе, которая его украшала в эпоху их отношений, пытаясь увидеть двадцатилетнего парня в этом солидном мужчине с кейсом в руке. «Солидный» и «Гарри» – эти слова она никогда раньше не пыталась сочетать в одном предложении.

Джо сделала шаг назад.

– Входи.

Когда Гарри проходил мимо, она уловила древесный аромат лосьона после бритья, которым он пользовался в те времена, когда они встречались, куда более нежный, чем Lynx, который предпочитали все ребята в школе. Это вызвало у Джо улыбку и не только не огорчило ее, а, наоборот, помогло успокоиться и не слишком нервничать.

– Сварить тебе кофе? – Им предстояло разбираться с кипой документов, но Джо требовалось сначала отвлечься и чем-то занять руки. И больше всего ей хотелось быть доброй, хотелось быть выше того, что случилось много лет назад.

– Да, черный, без сахара, спасибо. – Гарри поставил кейс на один из столиков. – Извини, я пришел раньше времени, но я только что закончил другую встречу, и не имело смысла возвращаться в офис на двадцать минут.