Ну что же, а теперь поговорим про мистическую составляющую этого случая.
Как рассказывали не посредственные участники этой истории (Персонал понятно дело, а не психи. У тех версий было столько и на столько разных, что даже перечислять не буду, ибо бред он и есть бред. А вычленять из него что-то толковое уже простите не моя специализация.) Так вот, няньки рассказывались, что ходить по коридору было по началу не уютно, а после и страшно, причем страха не был конкретным, а неким эфемерным, что давило на психику со страшной силой, и не какой рационализм не помогал. А стоило коснуться стены, как он пропадал, как рубильник обрубали. А если к стене прижаться, то можно было получить некое физическое удовольствие, сравнимая с хорошим потягивания по утру или чиханием. Мелочь, а приятно. И чем дольше все продолжалось, тем больше была зависимость от стен.
Далее перескажу что случилось с Николая Андреевича. Сами понимаете пересказ из пятых уст, и как говориться верить ему дело сугубо личное. Как гласит основная версия. Профессор отправился на пенсию и умер через пять лет в лечебнице для умалишённых. И перед смертью его навестил наш Глав. врач, толи сам так захотел толи вызвали. Так вот Николай Андреевич и поведал с чем столкнулся в ту злополучную ночь, пока, гуляя по коридорам.
Давящий страх он почувствуй еще днем, провел эксперимент с касанием стен по всей больнице, ища эпицентр. Не нашел, лишь понял, что наибольшее давление происходит в коридорах и чем тот уже, тем страх сильнее. Понимая, что ждать помощи не откуда, он решил принять бой или вызов, кому как будет угодно. Встал ночью в коридоре, что вел в кочегарку (он настолько узкий я там плечами за стены цепляюсь, и света всего от одной лампочки в сорок ват). Ждать пришлось не долго, спустя минут пять, страх и растерянность навалились монолитной политой, но профессор выдержал, и вот после началось. Пространство перед ним помутнело, выделяя некий силуэт, не прошло и минуты как он узрел Нечто. Оно до середины грудной клетке доходила до потолка, после переламывалась и тянулась дальше еще на добрый метр, далее из плеч торчали руки, уходящие тенями в пол. Голова на тонкой шее практически обычная человеческая, только с рядом ужасающих мутаций, нижняя челюсть, свисала на локоть вниз и болталась, словно от сквозняка, а за место глаз имелись пучки шевелящихся щупалец, словно ловящие некие вибрации в воздухе. Разглядывал он тварь секунды две не больше, но успел понять, поймай его эта тварь, то участь его будет по хуже смерти, и профессор влип в стену как кусок метала к электрическому магниту. И наваждение пропало. После не отлипая от стены, он пробрался в кабинет Глав. врача где пил до утра, по-прежнему держась за стену.
Как избавились от монстра и проблем со стенами? Просто, тварь была копией лица Сергея Паловича, за исключением мутаций. И не придумав ничего более умного, профессор просто вышвырнул того из профессии, благо авторитета на такое ему хватило. После он наводил справки об этом Сергее (к слову он приехал в нашу больница в начале февраля), но ничего не обычного не узнал, родился, учился, не состоял, не привлекался. Единственное если можно так выразиться мутно пятно в его жизни, это проведённые пять суток под завалом после землетрясения. Но эти домыслы, уже от безвыходности положения. Что это было за явление, не ясно. Может вы знаете?
Случай третий. Баба Маша. (Чуть вспомнил про нее, хотел было про Палочника писать.)
Находилась у нас в учреждение одна занимательная старушка, за год до моего прихода, она пропала. А теперь по порядку. Старушку звали Мария, и в официальных бумагах у нее творилось что-то не ладное. Если взять ее личное дело, то выходит, что поместили старушку сюда, некие люди их "органов" с диагнозом Микропсия то бишь заболевание, при котором нарушается правильное восприятие времени и пространства. И одно - это должно было отбить веру любым ее словам. В ее деле даже нет курса лечение, только дата прибытия 1981 год и название болезни. Всё. Это мне рассказала Арина Александровна, нянечка со стажей и ярая поборница справедливости. При ней сплетни распускать, что самого себя в могилу закапывать, тоже удовольствие получите. Суровая натура, всеми уважаемая.
Так вот, это баба Маша, тихо мирно жила в больнице, никогда не пыталась сбежать и всячески помогала по хозяйству. Когда ее пытались выписать, то она заявляла, что у нее приказ тут находиться, и отмените его может только некто генерал Рыжов. Исчезла она очень незаметно, просто в один прекрасные июньский день, про нее вспомнили, но не нашли. Когда ушла? Кто выпустил? Неизвестно. Подали в розыск и забыли.
А теперь поговорим про те странности из-за который я решил ее упомянуть. Первая и самая очевидная, о ней никто не помнит. Как говориться, от слова совсем. Единственное место где воспоминают про странную пациентку, эта скамейка за кочегаркой под кустом лозы. Там образовалась незаконная курилка, там я про эту бабашку и узнал, сначала от Арины Александровны, ну а после и другие дополнили и потвердели ее слова.
Вторая странность баб Маши это невероятный ум и эрудированность, она щелкала кроссворды как орехи, всегда знала, что ответить на любой вопрос, неважно в какой сфере он был задан. Почему странность? Ну для начала, всем на это было плевать, дальше совершено не понятно откуда она черпала знания. Псих больница в провинциальном городе в восьмидесятые не то место, где можно улучшать свое образование.
Третья: она часто рассказывала необычные и интересные факты о Великой Отечественной войне. Такие как: Битва При Пеште, где был тяжело ранен Сталин. Осада крепости Бур. Подземные бои второй бригады под командование Жукова. Ага, вы тоже заметили, что таких фактов нет даже у консперологов. А те горазды придумывать и накручивать сюжеты. И как заверила мне Арина Александровна, если она все это и выдумала, то верила в сказанное свято и безоговорочно. Кроме вымышленных фактов баб Маша так же рассказывала и про те, что мы знаем. Про Панфиловцев и Курскую дугу, про взятие Варшавы, ее послушать так она была почти во всех крупных битвах той ужасной войны. На прямой вопрос как так вышла, что она побывала в стольких местах военных действий. Ответ был просто. Она сопровождала надсмотрщика за Черным человеком.
- Типо негр? - спросил я Арину Александровну, куря очередную сигарету на протертой скамье.
- Сам ты негр. Нет, именно черный. Мы ей тогда фото негра показывали, а она обиделась. Говорит, что знает про африканские народы. А тот, про кого она рассказывает был сотворён из тьмы, на столько не естественно он выглядел. Остальное все как у людей, зубу белые, пусть и тускло, язык и нёбо красное, зрачки серые, глазные яблоки мутно белые.
Стоило ее спросить: кто это такие она сразу становилась серьезной и чеканила ответ - это секретная информация к разглашению не подлежит. Так же она не рассказывала какие цели те черные преследовали. Иногда под хорошие настроение она иногда сбалтывала лишние, про ее злоключения подле этих существ. В основном бытовых, но все же. Они многого не понимали и эти не со стыковки культур, никак не играли на комедию, скорей на драму с печальными последствиями. То Черный руки оторвет бойцу, (без крови и болевого шока, раз и нет рук), то бьющееся сердце санитарочки, передаст смазливому лейтенанту, или пол взвода в коллективный разум объединит. А те после в самоволку уйдут в Белорусские леса и там такого наворотят, что до середины семидесятых разбираться будут. Из военной практики она рассказала про один случай, когда Черный поднял наших бойцов в атаку на укреплённый дот, и довел всех невредимыми. Вроде и стреляли фашисты и били штыками, а наши будут призраки шли вперед.
