- Хорошее начало, - подумал я, никто из находящихся в кабинете и сидящих за столом не предложил нам с Вяткиным присесть, хотя это не касалось командира дивизиона.
Платонов приказал доложить о выходе корабля.
Я сообщил всем собравшимся в кабинете, то же самое что, и командиру Иоканьгской ВМБ капитану 2 ранга Дианову, перечислил всех убитых и раненых, добавив, что тяжелораненого краснофлотца Лапенкова, оставили в госпитале Иоканьгской ВМБ. Сообщил о том, что корабли ЭПРОН РТ-67 "Молотов" и РТ-32 "Кумжа" повреждений не имели и были доведены до Иоканьгской ВМБ в целости и сохранности, как и два 40-тонных судоподъемных понтона. Т.е. приказ командования ОВР СКР-22 "Пассат" выполнил. О том, что я встал за наводчика к носовому, а потом и кормовому орудию я не упоминал. Отметил так же героические действия всего экипажа во время боя.
- Что ещё можете сообщить? - по-деловому спросил у меня батальонный комиссар Холтобин, не отрывая взгляда от своего блокнота.
- Как командир БЧ-2, могу добавить, - начал я, - что установленные 45-мм орудия слабы против немецких эсминцев, поэтому есть конкретное предложение. Я выжидательно посмотрел на командира ОВР капитана 1 ранга Платонова, как бы спрашивая его разрешение на дальнейшие продолжение разговора.
- Какое у вас предложение, - вклинился Холтобин.
Я же дождавшись положительного кивка Платонова, продолжил, - предлагаю на такие случаи - как сопровождение кораблей не имеющих вооружение переделать один из сторожевых кораблей поставив на него, вооружение посильнее орудия примерно от 76 мм до 130 мм, что есть в наличии. Конечно, несколько орудий погоды не сделают, но нанесению серьёзных повреждений одному из эсминцев будут в состоянии, а там и наш флот своё веское слово скажет.
- Вы предлагаете свой "Пассат"? - с напором спросил Холтобин.
- Как вариант, - подтвердил я, - но решать такие вопросы будет командование, я только вношу предложение на рассмотрение.
- У вас есть что добавить? - уточнил у Вяткина Платонов.
- Всё сказанное подтверждаю, - сообщил Вяткин, - наш командир лейтенант Окуневич и его помощник лейтенант Подгорных, погибли героически на своём посту в рулевой рубке.
- А вы где были на момент боя? - уставившись на Вяткина, спросил уже Новожилов.
- Оказывал посильную помощь расчёту кормового орудия, - тут же ответил Вяткин, - подносил из оружейной комнаты ящики со снарядами.
Такой ответ, по всей видимости, удовлетворил Новожилова и тот тут же посмотрел на командира ОВР главной базы, как бы говоря - вот смотрите, как личным примером действуют наши партийные товарищи на кораблях.
Платонов тут же поставил задачу командиру дивизиона сторожевых кораблей на ремонт нашего "Пассата", в частности установки новой мачты, антенного хозяйства, заделки пробоины на корме, а так же капитальный ремонт рулевой рубки и достройки кают командира корабля и помощника.
Кроме того нам было доведено, что в ближайшее время нам на наш СКР-22 "Пассат" будет назначен новый командир, а так же пополнен экипаж взамен погибших.
На этом мы покинули кабинет командира ОВР базы.
Как только нас покинул начальник дивизиона, Вяткин не вытерпев, спросил у меня, - почему назначили не тебя?
На что я, пожав плечами философски сказал, - начальству виднее, по всей видимости, у них другой взгляд на назначение командира, возможно, дадут более опытного и кадрового, мне без разницы.
16-го июля нашему СКР-22 поступило указание о переходе к плавмастерской "Красный Горн" (бывшая "Кама" - многоќфункциональный корабль, способный выполќнять ремонт не только у берега, но и в море. Построена "Кама" была в 1910 году на верфи Невского судостроительного товарищеќства по проекту адмирала флота России С. О. Макарова.), где рабочие, совместно с нашим экипажем, принялись спорно заделывать пробоину в корме, а так же менять повреждённую мачту, что и успели сделать в течении дня, после чего на следующий день 17-го, за нас взялись специалисты радиоцеха всё той же судостроительной верфи НКРП, которые вместо разбитого передатчика "Бриз" смонтировали и настроили новый. Были смонтированы так же новые антенны. Средство связи прошли полную проверку на работоспособность.
В этот момент на борт корабля поднялся новый командир, которого представил прибывший с ним наш командир дивизиона сторожевых кораблей. Приказом по ОВР командиром СКР-22 "Пассат" был назначен старший лейтенант Гончар Николай Фёдорович, командир гидрографического отдела штаба флота. Меня назначили помощником командира корабля с выполнением обязанностей командира БЧ-2.
К тому времени кстати, командование ОВР всё же рассмотрело моё предложение, нашло его рациональным, а так как именно наш СКР-22 проходил ремонт, то и было принято решение о переустановки на него двух 100-мм орудий Б-24-БМ, для чего было сделано усиление мест на которых их монтировали, предварительно демонтировав 45-мм орудия. Монтаж орудий был закончен к концу 19-го июля. Модификация Б-24-БМ отличалась бронещитом, измененной длиной ствола 56 калибров и наличием свободной трубы, т. е. легкосъемного ствола-моноблока, заменяемого, как лейнер, в корабельных условиях.
Так что 17-го, 18-го и 19-го июля, я был занят по двадцать часов в сутки. Я одновременно передавал новому командиру "Пассат" и одновременно с этим демонтировал 45-мм орудия, после чего принимал активное участие в монтаже уже 100-мм Б-24-БМ, к тому же весь боеприпас 45-мм снарядов, так же сдавали на склад вооружений, а получали уже снаряды к новым орудиям.
Кроме того бригада плотников полностью переделала рулевую рубку и восстановила каюту капитана и помощника.
С новым командиром мы нашли общий язык, я более подробно сообщил ему об обучении экипажа корабля, после уже моего прибытия в самом начале войны. Был подробно расспрошен о выходе 2 июля с десантом на борту в район губы Западная лица, а так же о бое с тремя немецкими эсминцами в районе залива Губа Воронья 13-го июля. После рассказа о бое, я специально немного замялся, и сообщил, что не всё сказал, когда пошли уточняющие вопросы, сказал, что во время боя стоял у носового орудия, а в конце перешёл за кормовое, сказал, что об этом не докладывал командиру ОВР.
