– Еще не разобрались, как он добрался до стольких банков одновременно?

– Предполагают, что сломал каким-то образом защиту Центрального финансового узла.

– Это почти нереально.

– Но оттуда было очень легко подключиться ко всем этим банкам. Они все входят в резервную систему и хостят бек-ап сервера межбанковской системы обмена данными. И, конечно, их защита к проникновениям в их сеть из центра минимальна. Проверяют только протоколы доступа, но не сами данные.

– Просто никто никогда не думал, что кто-то сможет взять и взломать Центральный узел.

– Там, конечно, сейчас ад. Все ищут этот вирус, или бекдор, или шпионскую программу, что бы это там ни было.

Я тру шрам на щеке и думаю, что трудно искать черную кошку в темной комнате… особенно если ее там нет. Центральный узел был очевидной идеей, но что, если дырка не там?

– Что-то еще проверяют так массивно?

– Например?

– Например, Центральный узел был сам только звеном в сети, и там уже все вычищено, а червяк сидит где-то еще. В Министерстве Финансов например, или у кого там еще есть относительно прямые доступы? Хоть какие-то доступы? Небось, какой-нибудь особо хитрожопый админ сделал себе выделенный проброс до терминала в собственном сортире, и с домашнего компа с порнухой подцепил туда вирус, когда «удаленно администрировал» это безобразие.

– Ты параноик и плохо думаешь о людях.

– По-моему, недостаточно параноик, – не соглашаюсь я. – И думаю о людях куда лучше, чем они того заслуживают. Сколько раз у нас весь архив летел к чертям, потому что кто-то открыл письмо с вирусом? А? Продолжалось же до тех пор, пока всю архитектуру сервера не сменили начисто и не наставили фаерволов на каждом шагу.

– Давайте зайдем с другой стороны, – примирительно подняла руки Дип. – Кто вообще мог такое сделать? Наверняка не просто любой паренек, возомнивший себя, как говорит Иль, кулхацкером. Для такой операции надо обладать какими-то реально крутыми навыками.

– И еще более крутой наглостью, – добавляю я. – Можно попробовать поднять информаторов полиции и пошерстить на предмет того, что, может, кто-то хвастал такой мощной победой, или участием, или что-то такое. Или просто про кого-то ходят слухи, что он так крут, что может взломать даже сервера Правительства.

– Да, – согласилась Дип. – Я свяжусь с ребятами из полиции, которые нам в прошлый раз помогали.

– У нас еще есть счета людей, через которых была осуществлена часть переводов. Как тот в банке «Фаради», – сверяясь со своими записями, сказал Кин.

– Ах, да, – спохватываюсь я. – Владельца прозвонили?

– Одноразовый номер, еще вчера проверила, – Дип повернулась к своему терминалу и прислала нам с Кином ссылку на очередной документ. – Зарегистрирован на те же учетные данные, что и счет, но это виртуальная карта связи, и владелец подтвержден дистанционно, по чипу ИД. А вот сам чип ИД…

– Дай угадаю. Клонированный.

– Точно, – подтвердила Дип. – Ну, у нас как будто бы должен был бы быть голос этого чувака на записи, поскольку ему звонили и он поднял трубку. Вот только голос синтезированный, и отвечал на вопросы очень хороший чат-бот. Я не поленилась – проверила другие потенциальные номера и ИД с счетов людей, по которым точно были проводки по этому делу. И вот все ИД либо клонированные, либо сгенерированные, номера все виртуальные, все отключены со вчерашнего дня, но я более, чем уверена, что там мы бы тоже мило поговорили с шикарными чат-ботами.

– А ты отслеживала сами клоны чипов, или комм-карты?

– Они отвечают из распределенной облачной сети на Тайрене.

– Ну, – заключаю я. – Это сужает район поисков, правда? По крайней мере, наш загадочный мастер-хацкер скорее всего, где-то рядом с нами, а не сидит где-нибудь под сиреневым небом Алихорна, потягивая коктейль под звуки прибоя.

– Оптимист, – фыркнул Кин. – Он может и там. А все автоматизированные штуки – тут. Разве не для этого они придуманы?

– По межпространству было бы трудно следить за срабатыванием всех элементов, – не соглашаюсь я. – Я думаю, он тут. Или, хотя бы, был тут на момент кражи. В любом случае, надо попробовать найти этого наглеца. Может, кто-то что-то слышал, все-таки. Я, конечно, могу представить, что он так крут, что провернул это все в одиночку, но шансы, что у него были какие-то помощники или контакты, все-таки есть.

– Ах, да, кстати, – Кин вскинулся, словно его озарила некая светлая идея. – Дип, проверь, пожалуйста, когда были созданы эти счета на левые данные. Тот бухгалтер в «Фаради» сказал, что счет был не самый свежий, но не использовался все это время.

Дип нахмурилась, повернулась к экрану и мы почтительно замолчали, пока она колупалась в цифрах, запрашивая какую-то несчастную, задерганную жертву из финансового управления на каждом шагу.

– Такая важная, – шепотом комментирую я.

– Да. Деловая, – так же тихо согласился со мной Кинслеер, украдкой улыбаясь. Я записываю эту улыбочку на счет своих гипотез.

– Что там Кольбейн? Он же дрюкал вас всех с утра пораньше?

– Еще как, – Кин даже сморщил нос. – Невзирая на чины, заслуги и звания. Директива 22! Надо бороться, надо препятствовать, угроза безопасности у нас под носом. Мы, сам понимаешь, виноваты, что, допустили такое безобразие под носом, и даже парочка накрытых «прачечных» его не порадовала. Он объявил само их существование признаком того, что мы ни хрена не делаем.

– О, конечно. Как насчет налоговой, чье это дело, вообще-то, – буркаю я. Впрочем, Колбейна я понимаю. Это его дело – брызгать слюной и орать, когда что-то идет не так, иначе кто-нибудь наверху подумает, что это он не справляется. – Он хоть что-то дельное сказал?

– Что за всем этим дерьмом пристально наблюдает Совет, так что нам предлагается расковырять это дело побыстрее.

– Значит, Созвездие не будет ерепениться и вернет деньги, – делаю вывод я.

– Потому что испугаются?

– Именно. Сейчас издадут специальный какой-нибудь приказ по этому поводу, и вернут все бабки.

– Ты так уверен?

– Готов поспорить. Хочешь поспорить, Кин?

– Только с тобой, – хмыкнул он. – Я так и не пойму, ты можешь или не можешь меня считывать?

– Только когда ты сильно фонишь наружу, – пожимаю плечами я. – Я могу, скорее всего, сломать твои щиты, но они вполне хороши. Кто их ставил? Кольбейн?

– Нет, другой парень, – отмахнулся Кин. – Старик тогда не мог.

Подозреваю, что не мог потому, что еще не родился – но Кин тщательно следил за своими словами, а я не налегаю, потому что это совсем не та тайна, которая меня на самом деле интересует.

– У тебя есть плазменная пушка?

– Причем тут это?

– Ну, будь снисходителен. Есть?

– Есть. Не табельное оружие, конечно. Думаешь, потребуется?

– Нет, – удовлетворенно отвечаю я, и образ малыша-Кина с плазменным оружием обретает больше веса и правдоподобия.

– Это все подстава, – прервала наш тет-а-тет Дип, кидая на стол стилос.

– Счета-проводки ведут к нам, и мы немедленно должны арестовать друг друга? – с юмором предполагаю я.

– Не настолько. Но у них явно левые даты создания, потому что мы проверили по «Фаради», и, в общем, там дата пять лет назад, но в бекапе годичной давности этого счета нет. Не мудрено, что ваш этот Дональдс его не помнил.

– Кстати, сколько там, все-таки счетов? – уточняю я, пока речь зашла об этом.

– Сто пятьдесят семь, – с неудовольствием ответила Дип, не слишком довольная тем, что я не прямо-таки впечатлен результатами ее проверок.

– Сколько потребуется времени, чтобы определить точные даты подсадок этих счетов в базы данных?

– Да, это дало бы нам дату настоящего взлома, – согласился Кин. – Управление кибербезопасности просто в дерьме. Получается, они проморгали взлом еще хрен знает когда.

– Не забудь макнуть их с головой, чтобы Кольбейн орал именно на них, а не на тебя. Я знаю, как бесит его брызгающая слюна, – ехидно советую я.

– О, она прекрасно будет смотреться на море дерьма, – мечтательно сказал Кин.