Галина ответила:

— Будь мягче. Таксин приходит в себя от свежих ран.

— Тогда ему будет хорошо со скорваланской сомой и моим исцелением, — сказала Одруна.

Гетен сменил тему.

— Педран не ваш, воительница?

Галина улыбнулась.

— Он твой. От меня, — собравшиеся воительницы удивленно шептались.

Гетен посмотрел на нее, на Одруну и женщин, на коня и детей и снова на Галину.

— Ты даришь мне этого коня? — медленно и тихо сказал он.

По традиции Урсинума женщины дарили зверя — лошадь, козу, курицу, то, что могла позволить семья — мужчине, за которого она хотела замуж.

— Да. Я дарю тебе этого коня, Гетен Риш, маг солнца из Ранита, герцог Риш. Ты принимаешь мой подарок?

Он шагнул вперед. Он поймал ее челюсть и отклонил голову.

— Я принимаю твой подарок, Галина Персинна, маркграфиня Кхары, воительница Ордена Красного клинка, — он поцеловал ее. Женщины захлопали, смеясь и кивая. Он отошел и посмотрел на коня новыми глазами.

— Одруна выбрала его, — сказала Галина.

Он улыбнулся скорваланке.

— Вы разбираетесь в лошадях.

Она кивнула. Ее взгляд задержался на Галине, а потом вернулся к нему.

— Я завидую вам, господин маг, — она поклонилась им и сказала. — Идемте, мальчики. Почистите после еды, — она покинула конюшню с пажами и другими Красными клинками.

Галина отвела от него взгляд.

— Прости, что они уничтожили платье Тегвен. Оно было красивым.

— Моя мать ненавидела то платье, — сказал он. — Она боялась, что испортит его.

Галина закатила глаза.

— Знала бы она, что с ним будет, когда я его надену.

Педран зашуршал сеном, подошел к двери загона. Гетен оглянулся на коня и спросил:

— Когда мы поженимся? — коню нюхал его раскрытую ладонь.

— Ты и Педран? Такое не позволит закон, — Гетен рассмеялся, и она добавила. — Жаль. Такой красивый сильный зверь будет чьим-то мужем, — она зашла за него, ее тело прижалось к нему. Она обвила руками его пояс, подняла их до груди. Гетен прижал ее ладони ближе. — Потому я решила сделать тебя своим, Гетен Риш.

— Потому что я — зверь?

— Да. И потому что я люблю тебя.

Он поднял ее ладони и поцеловал пальцы.

— Тогда я сделаю тебя своей женой, Галина Персинна. Потому что я люблю тебя.

Они стояли так какое-то время, Педран пробовал сено из кормушки.

Гетен притянул Галину к своему боку.

— Боги, он чудесен.

— Под стать мужчине.

Он опустил голову и поймал ее губы в долгом медленном поцелуе. А потом скользнул губами к ее виску и прошептал:

— Мужчине повезло.

Галина прильнула к нему.

— Как и женщине.

После пары мгновений ощущения магии и тепла в ее теле, сладкого запаха лиминта и меда от ее волос и слабого аромата их совокупления, Гетен потянул ее из конюшни.

— Мне нужно поговорить с теми детьми.

— Их ты встретил в Налвике? — они пошли на солнце. — Я думала, Одруна взяла их в гарнизон реки Баллард.

— Как и я.

Они нашли воительницу на кухне с Элофом и Фэдди. Она прислонялась к деревянному столу у окна, резала сливу на кусочки, каждый ловила с ножа языком, напевая, пока жевала. Дети сидели за столом в центре, ели козий сыр и хлеб, смазанный медом, делили сливу. Воительница посмотрела на Гетена, когда он вошел.

— Заканчивайте, — сказала она. — У лорда Риша есть вопросы.

— У лорда Риша есть подозрения, — сказал он. Элоф и Фэдди послушно проглотили остатки еды, словно это был последний прием пищи в жизни. Гетен отвел всех в библиотеку. Галина села у камина, он — напротив нее.

Одруна не стала садиться.

— Зад болит от езды, — дети остались ближе к воительнице, смотрели на него и маркграфиню с тревогой и вызовом на лицах.

Гетен начал с Одруны.

— Что случилось в гарнизоне?

— Мы туда не добрались. В лесу между Гримбу и Баллардом было слишком много крикунов. Мы отправились на восток, пересекли острова Дельта и Кулак. Я добыла для нас место на рыбацком судне, плывущем в Айестру, а потом мы пересекли Горло Бесеры у Северной Сельги. Неделю назад на барже добрались до Сокоса.

Галина спросила:

— Но почему не остаться в Скорвале?

Гетен разглядывал Фэдди. Она глядела в ответ с той же смесью упрямства и страха, что и в Гримбу. Он склонился, упер руки в колени.

— Потому что север опасен для принцессы Фэдерики Жанны Бурсук, — девушка опустила взгляд, но потом подняла его. Она была крепкой. Ее упрямство, сила и любопытство спасли ей жизнь. — Ты не легла спать в ночь Ним. Ты убежала в тронный зал, ждала Элофа. Он обещал показать тебе танцующие огни. Но твой отец был там с незнакомцем. Они обсуждали убийство. Ты боялась, что тебя поймают и побьют за то, что ты не в кровати, и Элоф испугал тебя, пробравшись в зал. И там были страшные звуки борьбы и крики. Вы оба боялись, но Элоф знал тайные проходы под замком. И, уверен, он знает пару простых заклинаний, как чары перемещения, которым его научила тетя Лаума.

Оранжевый огонь сверкнул на мече Одруны, она вытащила оружие.

— Такое можно знать, только если ты был чужаком в тронном зале Древьи Линны.

— Стой, — приказала Галина. — Это невозможно, Одруна. Гетен был со мной в ночь Ним.

Фэдди сказала:

— Другой мужчина в комнате был призраком. Я видела, как отец говорил с ним раньше. Он живет в тени моего отца.

— Шемел? — спросил Гетен.

Она кивнула.

— Так его зовут.

Элоф сказал:

— Из-за него Лаума хотела, чтобы я оставался в замке, ваша светлость. Она хотела знать, что он делал с кронпринцем, и как он попал туда.

Одруна убрала меч в ножны.

— Кто этот призрак?

— Теневой маг Шемел — мой бывший наставник, — ответил Гетен. — И дядя короля Валдрама, — он посмотрел на Фэдди. — Твой двоюродный дедушка.

Галина выругалась так, что рыбак на пристани покраснел бы.

— Ты уничтожил его в Пустоте, Гетен.

— Да. А до этого я убил его в базилике и приковал его дух к Хараяну. Но у него противная привычка убегать из могилы.

— Откуда вы знаете, что случилось? — осведомилась Фэдди.

Гетен отклонился в кресле.

— Потому что ты поделилась воспоминанием со мной в Гримбу, когда зашивала мою руку. Такое сильное событие тревожило твою душу.

Одруна притянула детей к себе в грубых объятиях.

— Они не могут вернуться в Налвику.

— Конечно, — сказала Галина. — Мы возьмем вас на Совет королей, — сказала она им. — Меня и Гетена вызвали в Татлис для показаний. Мы поедем как можно скорее, — она встала. Она выглядела как маркграфиня Кхары сильнее, чем за недели. Ей подходило быть занятой, защищать кого-то. — Одруна, ты продолжишь защищать их. Назначь по воительнице к каждому ребенку, и мы устроим их в лазарете. Ви, ты останешься со мной.

— Конечно, Галина, — служанка-воительница появилась из теней. Гетен приподнял бровь. Он не ощутил ее присутствие, и не впервые. Он стал подозревать, что и у нее была магия, что не удивляло у убийц.

— Дуэш и Гвин могут спать в мастерской, — сказал он. Галина кивнула.

— Кто это? — спросила Одруна.

— Волки.

Элоф улыбнулся.

— Правда? Я люблю волков. Их можно погладить?

— Это не питомцы, — сказал Гетен. — Но я спрошу у них, можно ли тебе почесать их за ушами.

— Они не ваши? — спросила Фэдди.

— Конечно, нет. Они сами себе хозяева.

Одруна отошла.

— Хорошо, малыши, пора спать, — дети ворчали, но лишь немного, и ушли за Одруной и Ви из библиотеки.

Галина пошла за ними, но Гетен поймал ее за руку.

— Насчет брака.

— Да?

Гетен обнял ее, его руки были вокруг ее бедер, ладони легли на изгиб спины. Она ощущалась правильно.

— Думаешь, Илькер сдержит соглашение твоего отца со мной, когда сам Король-медведь угрожал разорвать его?

— Илькер всегда меня поддерживал. Он хочет, чтобы я была замужем. Еще лучше, чем меня будет сдерживать закон верности Бесеры.

— Мы живем не в Бесере.

— Возможно, но некий капитан сказал, что ты властный и с гадким характером.