- Нам бы еды.

  Гиноид кивнула.

  У нее было миленькое, вечно семнадцатилетнее лицо из синтетической плоти, красивая фигура и штопаные руки. Андроиды и гиноиды встречались чаще, чем роботы. Они ели человеческую пищу и нуждались во сне, испытывали боль - были несовершенны. Их не коснулась порча, выкосившая роботов.

  - Аяме-сан держит тут небольшую идзакаю, - пояснил Санширо. - Пошли, поедим. Вернее, ты поешь.

  - Будет еда? - оживилась Цубаки.

  В идзакае было солнечно, просторно, под потолком вился сигаретный дым. Посетители сидели за маленькими столиками. Они покосились на робота, но вступать с ним в драку не стали. На Цубаки обратили еще меньше внимания. Мокрая и грязная, пахнущая потом и пустыней, она ничуть не напоминала себя прежнюю. Мастер Шиппей ни за что бы не узнал в ней свою шуструю воспитанницу.

  Аяме принесла им суп с рыбой и крабовую соломку. Цубаки стала жадно есть. Она ужас как проголодалась. А Санширо слушал музыку из старого радиоприемника, что стоял на барной стойке. Он слушал внимательно, отстукивая ритм ржавым пальцем; и, наверное, радовался, что вернулся в цивилизацию.

  - Откуда деньги взялись? - между делом спросила Цубаки.

  - На входе в городе был барабан крутящийся, а там куча монеток. Я вытащил оттуда, - он показал ей горсть монет.

  Цубаки попехнулась.

  - Это ужасный грех!

  - Можешь отказаться от еды, если хочешь, - сказал Санширо.

  - Не хочу, - замотала она головой.

  Продолжая есть, Цубаки сказала роботу:

  - Теперь ты мой вассал.

  - Я счастлив. Принимаю от вас жизнь, и все такое.

  - Не бойся, ты мне особо не нужен. Победим нескольких злодеев, и можешь идти на все четыре стороны, - объяснила Цубаки.

  - И кто это?

  - Клан Кумадори. Их знак - окровавленная ладонь без безымянного пальца.

  - Как у тех ребят? - осведомился Санширо, указав куда-то позади нее.

  Цубаки обернулась.

  В идзакаю вошли двое якудза в черной коже и в капюшонах. На груди у них болтались бумажные медальоны с искалеченной ладонью. Они заказали у Аяме пива и уселись в дальний угол. Цубаки заскрежетала зубами.

  В животе у нее разливалась сытая теплота, хотелось спать. Но не получится. Проклятые Кумадори отравили ей все удовольствие. Как же это странно - чувствовать ненависть к людям, которых видишь первый раз в жизни.

  Она наклонилась вперед и прошипела:

  - Где мы вообще находимся? Как называется город?

  - Фукуран, по-моему, - ответил Санширо. - Память слегка барахлит.

  - Понятно.

  - Или Фукурода, - сказал Санширо.

  - Нет, - сказала Цубаки. - Это Фукуран. Ладно, иди и вызови тех ребят на поединок!

  Санширо посмотрел через ее голову на якудза и переспросил:

  - Извини, что?

  - Иди и подерись с ними! - повторила Цубаки, отчаянно краснея.

  Интересно, у отца, когда он правил Фукураном, тоже были проблемы с непонятливыми вассалами? Или он сразу ставил их на место? Как жаль, что она не знала своего отца. И это все - из-за проклятых Кумадори и мерзкого Ван Тао.

  Ван Тао...

  Как часто он повторяла про себя это имя, пока оно не превратилось в рефрен. Бывший солдат, ставший в Фукуране предводителем якудза. Мастер Шиппей сказал, что именно Ван Тао убил ее отца. Она росла, зная, что однажды отомстит.

  А теперь этот день настал - и все летит в тартарары из-за одного строптивого робота!

  - Тебе так сложно побить их? - вздохнула Цубаки.

  - Тут есть проблема, - спокойно произнес Санширо.

  - Какая?

  - Я робот. Роботам запрещено убивать людей.

  - Тогда... - растерялась Цубаки. - Да просто побей их!

  - Роботам запрещено причинять вред людям, - Санширо пожал плечами.

  - И что мне с тобой делать? Ты бесполезен!

  В этом момент Аяме подошла к якудза. Она положила поднос, пожелала им хорошего аппетита и повернулась, чтобы вернуться за стойку - но тут один из якудза, совсем еще молодой, ухватил ее за запястье. Аяме вскрикнула. Не говоря ни слова, якудза подтянул ее к себе и начал с довольным видом задирать юбку. Показались трусики. Посетители и второй якудза дружно расхохотались. Андроиды, конечно, считались людьми - но Аяме была женщиной, и ее унижение изрядно всех развеселило.

  Забыв о Санширо, Цубаки резко встала и подошла к хохочущим якудза.

  - Отпустите ее! - сказала она звенящим голосом.

  Якудза переглянулись.

  - Не понял, - сказал тот, что постарше.

  - Еще одна подоспела, - осклабился молодой. - Клюют на меня, значит...