Поток энергии пролетел над долиной, преодолев расстояние за мгновение, но, ударившись о стену Гаур-Хэс, безрезультатно рассыпался на миллион искр. На том месте осталась лишь крохотная зелёная бабочка. Насекомое встряхнулось, взмахнуло крыльями, осыпав себя золотистой пыльцой, и полетело через окно внутрь замка. Преодолев пространство, бабочка спикировала и аккуратно уселась на плечо Силия.

Арбитр Стихий удивлённо посмотрел на крылатое создание, чётко ощутив, что это не просто насекомое. Силий вошёл в мгновенную медитацию, стараясь разгадать послание, но никакой информации бабочка не принесла, а через мгновение и вовсе сорвалась с места и унеслась прочь.

Тем временем все собравшиеся были слишком увлечены общением со знаменитым затворником, чтобы заметить такую малость, как какая-то бабочка. Тем более, надо сказать, что и сам дворец и всё вокруг просто кишело самой различной живностью. Легкокрылые бабочки и мотыльки, резвые стрекозы и медлительные шмели размером с кулак, все они слетались к Гаур-Хэс, словно сама природа Адальира стремилась помочь. Некоторую живность из далёких земель приносили на ногах воины, пришедшие на подмогу. Так выходцы из Гленнвуда принесли на сапогах с частичками почвы каких-то диковинных жуков лилового цвета.

Силий проводил крылатку взглядом и вдруг наткнулся в толпе на группу воинов из Гленнвуда. Каково же было его удивление, когда среди рыцарей Арбитр Стихий внезапно узнал Силля! Неужели, это бабочка специально сделала, чтобы привлечь его внимание? Силий ощутил, что рядом вновь действует Путь Вавилона…

Парень был одет в зелёный вавилонский плащ, но вот только сильно потёртый. И сам он выглядел довольно усталым, видимо, долго брёл по дорогам Адальира. Зная, что случилось с вавилонцем, пожелавшим ради любви стать одним из обычных обитателей королевства, Силий мигом смекнул, что тому действительно пришлось добираться сюда на своих двоих.

Рядом с Силлем стояла Аэл'орри в накидке с капюшоном, скрывающим верхнюю часть лица, но Арбитр узнал и её. Силль выглядел не только усталым, но и взволнованным. Поймав взгляд Uberrima Fides, он незаметно сделал жест рукой, прося того подойти. Было заметно, что парень что-то сжимает в кулаке. Силий поспешил подняться с места и, на всякий случай стараясь не привлекать к себе внимание, направился к бывшему вавилонцу.

Сальир-Вери в это время разглагольствовал о смысле бытия и о том, что всё в королевстве рано или поздно должно прийти к полной гармонии. Мудрец древности видел пользу мирозданию даже в надвигающейся войне с Т'эраусом, как в факторе, объединяющем народы. В подтверждение собственной тезы он указывал на собравшуюся вокруг Гаур-Хэс разношёрстную компанию, что свидетельствовало: наиболее верно объединяться существа могут лишь для отражения общей угрозы.

— Что-то случилось? — спросил Силий, немного нервно расправив бородёнку, привычным движением протащив её сквозь плотно сжатые пальцы.

— Я даже не знаю, что у меня за информация для вас, Арбитр, — неуверенно начал Силль. — Но здесь что-то неладное.

— Говори яснее, — Силий нахмурился.

— Вы помните, как отправили меня домой из этого самого места? — вступила в разговор Аэл'орри.

— Конечно, помню, — подтвердил Силий. — Правда, не я, а магистр Сальир-Вери.

— Медведи, которые несли Аэл'орри, — продолжил Силль. — Они превратились в чудовищ и едва не сожрали нас. Вовремя подоспел Аллвэ, причём с эльгвейтом оказался сбор подчиняющихся ему герддронов, а если бы не он, то мы бы сейчас не разговаривали.

— Что ты такое говоришь? — Силий не поверил услышанному. — Медведи из Гаур-Хэс оказались монстрами, а вас защитили добрые герддроны? Ты сам-то себя слышишь?

— Говорю же, Арбитр, это были не медведи! — с напором повторил Силль. — Думаете, раз я ушёл из братства Вавилона, то и ума лишился? Это были какие-то чудовища, каких я раньше не видывал, вот, смотрите!

С этими словами парень разжал пальцы, продемонстрировав Силию ладонь, на которой лежало несколько ржавых шестерёнок, винтов и заклёпок.

— Это то, что осталось от медведей Сальира-Вери, — пояснила Аэл'орри.

Силий растерянно поглядел на обломки в ладони, поднял взгляд на влюблённую парочку, затем снова опустил его к частям какого-то механизма.

— Но ведь это детали дартгрота, — мотнул головой Арбитр Стихий, вновь протянув бородёнку сквозь плотно сжатые пальцы, пытаясь призвать к порядку непослушные волоски, совсем отбившиеся от рук без красной шерстяной ниточки.

В этот момент рядом вновь показалась крохотная зеленоватая крылатка, она сделала вираж и полетела через зал над головами собравшихся в сторону трона Сальира-Вери.

Арбитр Стихий напрягся, как струна, он не знал, что думать, но, поддаваясь интуиции, которая обычно не подводила просветлённого, решил проверить, нет ли в Гаур-Хэс скрытых отрицательных энергий, замаскированных подобно тем медведям. Для этого стал просматривать пространство всеми доступными способами, анализируя всё вокруг не только обычным, но и магическим зрением. В какой-то момент всё вокруг завращалось и поплыло куда-то прочь, как бывает, когда истинное зрение разрушает завесу магии. Люди и предметы перемешались, лишь по центру обзора сохранился нетронутый коридор, подобно дисперсионной инверсии на тонком уровне, посреди которого мотылялась зелёная крылатка, и который выводил взор точно на трон Сальира-Вери. Просветлённый выглядел умиротворённым и излучал такую позитивную энергетику, что Арбитр сразу же расслабился.

— Всё в порядке, — заверил Силий, успокоившись. — Это какое-то недоразумение.

— Нет, это не недоразумение! — напористо возразила Аэл'орри.

Силий пристально взглянул в её сияющие глаза, в которых внезапно промелькнуло лицо Эллмэороса. Видение древнего волшебника заставило Арбитра вздрогнуть и внимательнее отнестись к словам юной эрфнии.

— Возьмите это, — Аэл'орри вынула из складок одеяния пузырёк из чистейшего хрусталя с золотистой жидкостью, протянув его Силию. — Эликсир верного толкования эрфнического народа, — пояснила она.

Силий ощутил, что теряет контроль над ситуацией, теперь явно происходило нечто невероятно важное, но что именно, он не понимал. Меж тем внутреннее стремление явственно побуждало его воспользоваться эликсиром, даже супротив логики. Арбитр вытряхнул жидкость на ладонь и протёр ею глаза. Однако, вешнее ничего не изменилось. Он вновь пристально оглядел залу, анализируя Гаур-Хэс всеми доступными способами, но ничего не обнаружил. Лишь одно смутило Арбитра Стихий: теперь вместо умиротворения он ощущал какую-то утомительную дурноту, а до обоняния добрался непонятно откуда взявшийся отвратительный запах гари и гнили.

— Авельир! — шепнул Силий, подзывая готического рыцаря.

Гот вынырнул из толпы, мигом очутившись рядом:

— Что, Арбитр?

— Нужно твоё суперзрение, — Силий протянул остатки золотистого эликсира парню. — Вотри в глаза и присмотрись, ничего странного вокруг не видишь?

Едва гот воспользовался эликсиром, как сразу вокруг всё стало одновременно выпуклым и прозрачным. От мощнейшего усиления и без того обострённого восприятия Авельир чуть не потерял сознание. Голова его загудела, поплыв, и лишь чудом он удержался на ногах. Когда организм немного свыкся, Авельир вспомнил о том, для чего воспользовался эликсиром, и огляделся. С новым уровнем восприятия пространство залы показалось эфемерным миражом, он мог видеть не только через присутствующих существ, но и через стены дворца магии. Всё пронзал его чудесный взор, кроме одного…

Авельир отшатнулся и ошеломлённо округлил глаза, лицо его выражало неподдельный ужас.

— Что ты видишь?! — воскликнул Силий, узрев перемену в готе, но Авельир словно потерял дар речи, заворожено уставившись прямо на трон Сальира-Вери.

Силий тотчас подключился к разуму вавилонца и смог посмотреть его глазами: весь зал плыл полупрозрачными контурами, завиваясь спиралями, а вместо просветлённого мудреца Сальира-Вери на троне восседала громадная чёрная фигура Т'эрауса в мощных доспехах. Рядом стоял Низерельдер с восстановленным оком. Но вместо одного концентрата на гарде располагалось сферическое сооружение из обручей, в котором было вмонтировано сразу три сверкающих огня. Это были концентраты из жезлов истребителей богов Ронгторнов, только теперь они горели не зелёным, а фиолетовым пламенем.