— Что ты здесь делаешь? — он начал с правильного вопроса, смотря злостно на Криса.

— Может мы не будем трепаться, зайдёшь и окажешь помощь, — отойдя от двери, сказал Крис, всё также смотря на Трэвиса.

Трэвис забеспокоился ещё больше, когда прошёл в спальню и увидел Мэдди без сознания. Проверив, что пульс и дыхание есть, он выдохнул. Просто обморок. Шон работал быстро — открыл укладку, достал нашатырь и протянул его Трэвису. Сам взял тонометр, обогнув напарника, принялся мерить давление, а на палец нацепил пульсоксиметр. Все измерения были в пределах нормы, их заметил Трэвис и кивнул Шону. Крис стоял подальше от всего этого, но очень сильно переживал, смотря на всё это и вызывая по всей комнате напряжение.

Запах нашатыря больно ударил в мозги и Мэдди приоткрыла глаза, на ощупь убирая от себя бутылочку ненавистного запаха. Его подставили к носу снова и её чуть не вырвало, поэтому она резко открыла глаза и ошарашенно смотря на всех вокруг. Крис резко тронулся с места, но выставленная рука Трэвиса, остановила его.

— Можешь выйти? — обратился он к Эвансу, тот лишь вздохнул и вышел. Раз так нужно было, то он выйдет. Крис ненавидел сейчас себя, Трэвиса, который сейчас отрицательно опишит его Мэдди, но он доверял ему. Шон, сложив укладку и оставив бумаги для оформления Трэвису, скрылся из квартиры, бросив слово прощание Эвансу, который расхаживал по гостиной, нервничая.

— Спасибо, — прошептала Мэдди, как только Шон ушёл.

— Что у вас произошло? Как он здесь вообще оказался? — показывая на стену рукой, разделяющую спальню и гостиную, шепча произнес Трэвис. Мэдди расположилась на кровати полусидя, и улыбалась, глядя на Трэвиса. Всё было теперь как прежде, а может и даже лучше. — Хотя, что я спрашиваю, Скотт, наверное, сказал. Нет, я даже уверен.

— Успокойся, Трэвис, — она положила на его руку свою, — я высказала ему просто всё и перенервничала, и упала в гостиной, а Скотт ему точно ничего не рассказывал, это был его друг кардиолог, он принимал моего отца в Сандер-Синай, — Трэвис покачал головой, это был какой-то ужас, — Не придерайся к нему, хорошо?

— Не обещаю.

— Трэвис? — мужчина встал с кровати, вздохнув, не смотря на подругу. Он сделает ей больно, так он думал. Она взяла планшет с бумагами, лежавшего на прикроватной тумбе, подписала всё что нужно и протянула его Трэвису. Он обернулся к ней и забрал его. — Всё хорошо, Трэвис. Я тебе позвоню, если будет, что не так, ладно?

— Ладно, — ответил он через несколько минут, обдумав всё, — я могу оставить тебя на него?

— Да, Трэвис, иди, другим тоже нужна помощь, — ответила Мэдди, смотря на друга.

Как только дверь спальни открылась, Крис подошёл к мужчине, который направился к выходу из квартиры. Увидев Эванса, он сразу поменялся в лице. Но Эванс был обеспокоен, что заметил это Трэвис.

— Крис, если что случится, звонишь мне, понятно? — сказал Трэвис, обернувшись к мужчине. Тот лишь кивнул, он всё понял. — И да, если её обидишь, мне будет насрать, что ты брат моего парня, я расквашу твою мордашку?

— Я понял, Трэвис, я не какой-то идиот, чтобы ей вредить.

— Ты, он и есть, причём полнейший, упуская её — открывая входную дверь, промолвил Трэвис, — Всего хорошего.

Мужчина исчез, Крис закрыл за ним дверь.

Он прислонился к косяку плечом, смотря на неё и не решаясь зайти в спальню. Стоя на пороге, он думал, что ему пора бы уже уйти, но ему хотелось остаться, да и он пообещал Трэвису. Тогда в этой спальне это и произошло, дав начало двум жизням. И он думал, почему не ответил взаимностью, ведь он правда влюбился. Влюбился так, как и утверждали его друзья. А он не признался ей, потому что боялся. Крис всегда проявлял инициативу в отношениях — свидания, встречи, признания в любви. Он всегда больше любил, чем его партнёр. Это всегда происходило, а тут произошёл сбой и он испугался.

— Это было два года назад, — начала Мэдди, держа в руках какую-то фотографию и глядела на неё, — я как говорила, была полмолвлена, я была счастлива, весь это трепет, девичья радость. Мы съехались после этого, отец и все близкие испытывали радость за меня. Ещё прошло три месяца, начался небольшой контроль в мою сторону, где я и с кем, — Крис зашёл в спальню, внимательно её слушая, медленно направляясь к кровати с другой стороны от неё, — Потом начались летающие вещи, от которых я вздрагивала. А последнее это было избиение, — она подняла на него глаза и там не было ничего, что связывало её с историей, наоборот, какая-то доброта и любовь. Он сел на кровать, облокотившись об изголовье, так же как и она, и не понимал, как Мэдди спокойно говорит. — Он вытащил меня из ванны, швырнув на кухню и избил каким-то шнуром, меня нашла Кэтрин, а его не было рядом.

— О боже, Мэдди, прости меня, за всё, я такой дурак, — он понял, Крис сейчас всё понял, что он действительно сделал. Ее предали, жестоко предали, а кинутый телефон послужил триггером для её обморока. Он обнял её, утыкаясь в макушку каштановых волос, вдыхая их аромат. Она не была против, сейчас вся боль уходила, вся та боль собранная за эти месяцы и за те годы.

— Смотри, — она протянула ему фотографию, которую держала в руках. Это были снимки с УЗИ с лицами их детей выполненные в 4D формате. Когда доктор Норд ей предложила их сделать, она безусловно согласилась. Это же память. Крис взял их и долго разглядывал, сравнивая лица детей с лицом Мэдди и своим собственным, по памяти. Она любовалась им, с каким трепетом он это делает, как медленно проводил по ещё непонятным очертаниям лица детей, и улыбнулась всему этому.— Хочешь потрогать?

— Что? — Крис оторвался от просмотра фото, когда Мэдди взяла его правую руку и положила на свой живот, накрывая своей, показывая, где может ощутить пинок. И дети не заставили себя долго ждать. Мэдди перенаправила его руку на левой бок и Крис ощутил движения.

Мэдди хохотнула от его реакции — глаза округлились, улыбка до ушей — это было очень мило со стороны. Он знал, об этих всех движениях в утробе, сестры были беременны. Но здесь другой случай, здесь его дети. Ещё один пинок он ощутил своей ладонью через её платье, а потом ещё. Он взглянул на Мэдди, которая смотрела на его руку. И он не выдержал. Она была так близка и так красива.

Он поднял её подбородок пальцами свободной руки, посмотрел в её глаза и робко коснулся губ своими губами. Мэдди ответила на поцелуй, когда он прикоснулся ещё раз к её губам. Ей так не хватало его, а ему её. Ее губы были мягкие, вкусные, он так скучал по ним. Крис скучал по её объятиям, ласке, смеху, сморщенному носу, когда он её подкалывал прозвищем.

— Ты такая красивая, — прошептал он ей, оторвавшись от её губ, прекратив поцелуй. Нужно было перевести дыхание, обогатить лёгкие кислородом и весь мозг, а то бы он умер, — я тебя люблю.

— А если бы не была такая красивая? Не любил бы? — она приподняла голову, всматриваясь в эти голубые глаза с серым оттенком.

— Не знаю, — чуть прищурившись, ответил он, — навряд ли.

— Давно это ли?

— Недавно.

— Почему ты этого не говорил?

— Потому что я идиот, Мэри Сью, — губы тронула улыбка, он опять издевается над ней.

Она вытащила декоративную подушку из-под поясницы и кинула в него, а потом сложила руки в локтях, демонстративно надувшись. Крис притянул её к себе и обнял, понимая, что это она — всё, что ему нужно и больше он не отпустит её. Он ещё долго думал, обнимала ли она его от избытка чувств, как он, но взглянув снова ей в глаза, он понял: как сильно нуждались друг в друге всё это время.