Как только Алиса Симонова увидела старинный сундук на блошином рынке, на который приехала с отцом, она поняла, что не уедет из Парижа без этого предмета мебели.

Не будучи дизайнером, Алиса знала, куда поставит обшарпанный сундук, а именно – на лоджию.

Дело в том, что в московской квартире Алисы и ее бабушки Татьяны Петровны самым красивым и привлекательным местом была лоджия, оформленная прежними хозяевами в виде пещеры-грота.

Стены лоджии были выложены разноцветными голышами, привезенными с южного моря еще в советское время, когда семейство выбиралось летом на отдых.

Бра-свечи в вечернее время отбрасывали причудливые тени на стены. И сундук прекрасно дополнит дизайн лоджии.

Докупив мелочей, Алиса и ее отец-француз Серж Симон вернулись в дом его родителей.

Родители Алисы больше двадцати лет назад были разлучены из-за интриги соотечественницы Сержа, но сохранили любовь друг к другу. В прошлом году мать Алисы Виктория Симонова и ее отец Серж Симон поженились, а этим летом у них родился сын.

Алиса и мама Вики приехали во Францию и провели в Париже две недели.

И вот гардероб девушки с помощью деда Матиса и бабушки Алисии пополнен, подарки и презенты для друзей и подруг закуплены, и Алиса с Татьяной Петровной были готовы к отъезду.

Они улетали утренним рейсом, провожал их Серж. Алиса не разрешила его родителям и своей маме сопровождать их в аэропорт. Ни к чему так надолго оставлять малыша.

Серж, Алиса и Татьяна Петровна сидели в зале ожидания и тихо говорили по-французски. Отец Алисы выучил всего лишь несколько русских слов.

Напротив них на диване разместился молодой человек лет двадцати славянской внешности.

«Наверное, как и мы, летит в Москву», – подумала Алиса.

Девушка улыбнулась, заметив, что юноша обратил на нее внимание.

В нежно сиреневой кофточке, темно-фиолетовом брючном комплекте, в сиреневой шляпке на темных прямых волосах Алиса была чудо как хороша. В отличие от бабушки и матери, натуральных блондинок, Алиса была похожа на темноволосого отца-француза.

Этим летом Алиса с красным дипломом окончила институт иностранных языков и в совершенстве владела французским языком.

Объявили регистрацию пассажиров их рейса. Все ожидавшие засуетились. Молодой человек вытащил из переднего кармана рюкзака паспорт и авиабилет и положил их рядом на сиденье.

К изумлению Алисы сидевшая рядом с парнем девица потянулась к документам, а занятый поисками чего-то в рюкзаке молодой человек не заметил этого движения.

– Славик, неужели это ты! – воскликнула Алиса по-русски, бросившись к парню, и практически выхватила документы из рук девицы. Та, выпустив добычу, бросилась к выходу из зала ожидания.

Алиса строго посмотрела на парня.

– У Вас хотели украсть документы, – уже тихо сказала Алиса. – Будьте внимательны.

– Вы говорите по-русски, – изумился молодой человек. Кажется, это его удивило больше, чем возможная потеря паспорта и авиабилета.

Спохватившись, он взял из рук Алисы документы и держался все время рядом с Алисой, ее отцом и бабушкой.

Алиса и Татьяна Петровна летели эконом-классом. Юноша зашел в бизнес-салон.

Татьяна Петровна сразу откинула свое кресло у окна до упора, подложила под голову подушечку. Алиса накрыла ее пледом, принесенным стюардессой. Из-за тяжелого ранения у Татьяны Петровны при взлете начинало ломить в висках.

Сзади их кресел грузный мужчина попросил у стюардессы коньяк и признался, что боится летать. Он так же откинул кресло, выпил коньяк, прилег и укрылся пледом. Его миниатюрная жена заботливо поправила плед, а их сынишка взял в руки игру и уткнулся в нее, не обращая внимания на родителей.

На третье сиденье рядом с Алисой села красивая женщина лет сорока. Подошедшая к ней бортпроводница тихо о чем-то с ней поговорила и та, забрав ручную кладь, направилась в салон бизнес-класса.

– А вот и я, но я не Славик, – услышала Алиса и, повернув голову, увидела молодого человека, документы которого она недавно спасла.

Закинув рюкзак на верхнюю полку, парень присел рядом, раскрыл паспорт и протянул девушке.

– Тимофей Галактионов, – тихо сказал он, боясь потревожить Татьяну Петровну.

– Алиса Симонова, – в ответ произнесла Алиса.

– Я так признателен Вам за спасение моих документов, решил лично поблагодарить. Вы француженка, говорящая по-русски или наоборот? – поинтересовался молодой человек.

– Моя мама русская, папа – француз. Они живут во Франции, а я с бабушкой в Москве, – неожиданно для себя призналась Алиса.

– А я москвич, живущий в Париже, – усмехнулся Тимофей.

Они летели минут сорок. Татьяна Петровна дремала. Алиса и Тимофей тихо переговаривались.

– Таша, есть будешь? – спросила Алиса.

– Чаю попью, а поем позже, – ответила Татьяна Петровна.

– Странно как Вы ее называете, – удивился Тимофей.

– Ее вообще-то Татьяной Петровной зовут, а я не хочу называть бабушкой…

– Меня мама в детстве называла Тишей. Начну баловаться, а она шепчет: «Тиша, тише. Папа отдыхает». Я в ответ: «Тиша, тише, кот на крыше», – грустно произнес молодой человек.

Они поели, Татьяна Петровна, глядя на них, последовала их примеру.

– Я, пожалуй, еще подремлю. Под ваше бормотание я, кажется, заснула, – сказала Татьяна Петровна и откинула кресло.

– Алиса, а можно я Вам расскажу о себе и о своей семье. Может сможете дать дельный совет?

Алиса заметила некоторую взбудораженность соседа и, зная, что иногда легче поделиться сокровенным с незнакомым человеком, молча кивнула.

Отец Тимофея, Аристарх Степанович Галактионов, известный в своих кругах бизнесмен, его жена Анна Владимировна и двое их сыновей: Тихон и Тимофей жили в огромном загородном доме в элитном поселке недалеко от Москвы.

Семью обслуживали кухарка, повар, две домработницы, два водителя, садовник и приходящая прислуга при необходимости.

Родители Аристарха Степановича жили в Подмосковье в собственном доме, который он им купил и обустроил.

Анфиса, младшая сестра Анны и их родители жили в просторной трехкомнатной квартире, купленной им Аристархом Степановичем. Он и Анфисе предлагал купить отдельную квартиру, но та отказалась.

Мама Тимофея погибла, когда ему исполнилось двенадцать лет, а Тихону восемнадцать. Все свое имущество она завещала сыновьям, некоторые суммы родителям, сестре – часть своих украшений.

Аристарх Степанович ходил мрачный два года. Анфиса пыталась переехать к ним, чтобы поддержать всех в общем горе, но он отказался.

Тимофей и Тихон обрадовались, когда отец познакомился с двадцативосьмилетней Глорией и женился на ней. Они любили мать, но веселая жизнерадостная Глория внесла в их дом радость. Аристарх Степанович ожил, у него появился вкус к жизни. Они часто путешествовали все вместе.

Тимофей заканчивал школу, когда погибла и Глория. Он впервые видел отца рыдающим. Глория ждала ребенка. Погибла не только она, но и дочь, которая так и не родилась.

Тихон и Тимофей всерьез опасались за здоровье отца, его разум и за налаженный бизнес. Родители Глории перестали бывать в их доме. Анфиса, тетя Тихона и Тимофея, пыталась убедить Аристарха Степановича, что нет его вины в гибели Глории, а ее родители напрасно так ведут себя.

Родители Аристарха старались не лезть сыну в душу, надеясь, что время поможет смириться с утратой. И никто не ожидал, что у мужчины появится излишнее беспокойство за сыновей.

Аристарх Степанович купил Тихону квартиру в Москве, приставил к нему телохранителей, взял к себе на работу, чтобы старший сын всегда был рядом. А Тимофея отослал учиться во Францию.

Два раза в год они навещали Тимофея, не позволяя ему приезжать в Москву.

– Я шесть лет не был дома, успел закончить учебу в университете.

– Да ты на год старше меня, а я думала тебе лет двадцать, – шепнула Алиса, машинально перейдя на «ты».