Почувствовала, как карета приземлилась, и открыла дверцу. Поблагодарила дракона и посмотрела, как он улетает, когда на его месте появился другой.

Не хотелось выслушивать нотации Мастера Лонгвея о том, что мне нельзя так разговаривать с Советом. Ситуация идеальная для нравоучений, поэтому я поспешила к дверям академии.

— Елена, — окликнул Мастер Лонгвей, — подожди.

Я остановилась. Чувствовала себя такой опустошённой. Сегодняшний день оказался не таким простым, как все ожидали. Мне хотелось в кроватку, просто пойти и поспать.

Мастер Лонгвей догнал меня в мгновение ока и просто внимательно посмотрел.

— Я говорю правду: мой отец жив. А никто мне не верит. Они будто все разом забыли, кем он для них был.

Я вытерла со щеки злую слезу.

— Не будь так строга к себе, Елена. Веришь или нет, но я не сомневаюсь в твоих словах. Мне просто сложно представить, через что он прошёл за все эти годы.

— Я… — я уже была готова защищаться, но тут я осознала его слова. — Что?

Он улыбнулся.

— Поздравляю. Ты наконец-то высказала им всё про их недоверие к тебе. Я горжусь тобой.

Я взглянула на него со слегка упавшей челюстью. Он улыбнулся и закрыл мне рот. Я вздохнула.

— Если никто не хочет сражаться…

— Подожди, Елена. Пусть сначала эта мысль уляжется в головах. Дай им время подумать и решить, что они считают правдой. Ты ещё удивишься, как сильно любили и уважали твоего отца. Я передам новости за стену, соберу всех Металлических драконов. На это уйдёт чуть больше месяца…

— У нас есть только четыре недели, — перебила я.

— Что?

— На нас давит сэр Роберт. Он хочет, чтобы мой отец вернулся домой.

— Так он тебе верит?

Я кивнула. Мастер Лонгвей улыбнулся.

— Если дракон считает, что его наездник всё ещё жив, то он жив. Люди поверят тебе, Елена. Просто подожди.

Следующие несколько дней мы только и делали, что смотрели телешоу и слушали радиостанции, обсуждающие моего отца и правдивость моих слов. Затем «Просто Кев» договорился об интервью с сэром Робертом. Его провели в лагере Лиги драконов, у него в кабинете.

— Так что вы почувствовали, когда Елена объявила нам всем, что её отец жив?

— То же, что и вы, Кевин. Первые несколько секунд пребывал в шоке, но в глубине души я всегда знал, что он был слишком невероятным, чтобы умереть от рук какого-то подонка вроде Горана. Я знаю, что он каждый день борется за свою жизнь. Елена больше не собирается умолять, тогда я буду. Помните Великую войну, где драконы сражались за свою свободу? Кронпринц пошёл против собственного отца. Многие наследники и их драконы воевали против своих родителей. Никто не хочет, чтобы такой человек разгуливал на свободе. Нам нужна ваша помощь, но если вы не желаете сражаться на нашей стороне, мы сделаем это сами и победим, — он опустил глаза. — Я бы не хотел говорить ему, что такой-то и такой-то отказались сражаться, потому что не поверили принцессе. Это ранит его в самое сердце, особенно, если речь идёт о ком-то, кого он считал одним из своих ближайших друзей.

— Это выпад в адрес короля Ариса?

Сэр Роберт улыбнулся.

— Вы могли забыть его, Кевин, но не я. Альберт обращался к каждому, как к своему другу.

Он поднялся.

— А теперь прошу меня извинить, мне нужно готовиться к войне, до которой осталось всего три недели.

— Три недели? — переспросил Кевин.

— Через три недели мой наездник вернётся домой.

Я закрыла глаза. И когда открыла, Кевин всё ещё не мог подобрать слов, он потерял дар речи.

— Видимо, всему своё время, — отметила Сэмми. Теперь, когда с нами нет Бекки, она взяла на себя обязанность вставлять свои пять копеек. Я засмеялась. Скучаю по Бекки. Я уже много раз пыталась до неё дозвониться, но она не отвечала и не перезванивала.

Сэмми засмеялась, как гиена, когда Кевин отмер и жестом показал, что пора переключить на рекламу. Я не смогла удержаться и захохотала вместе с ней.

Отсмеявшись, она посмотрела на меня:

— Думаешь, они пойдут сражаться?

— Не знаю. Мастер Лонгвей сказал, что постарается связаться с драконами за стеной. Так что давай надеяться.

— Знаю, это прозвучит странно, но я уже в предвкушении, Елена. Это нечто совершенно новое, захватывающее, — она выглядела готовой к тому, что нам предстоит. Я обняла её за шею крепко-крепко.

— Мне бы твою уверенность.

— У тебя она есть, просто ты пока об этом не знаешь.

Я покачала головой.

— Бекки… — я не смогла договорить.

— Дай ей время, Елена. Ей надо многое переварить.

— Никто из них не отвечает на мои звонки. Как я могу извиниться за всё, если они даже разговаривать со мной не хотят?

— Некоторым нужно время, чтобы принять, особенно Джонсонам. Ты же знаешь, она всегда хочет быть в курсе всего. Просто дай ей время.

Снова начался «Просто Кев», и он продолжил интервью, но теперь уже на месте отца сидел Блейк.

У меня в груди всё затрепетало. По нему я тоже очень скучала.

— Итак, Блейк. Ты, очевидно, знал об этом уже давно?

— Да, Кевин, я знал.

— И что ты подумал, когда об этом узнал?

Блейк улыбнулся.

— По правде говоря, это не Елена рассказала мне правду. А жители Итана. Горан костьми ляжет, но не даст королю Альберту освободиться, так что если вы хотите знать, видел ли я его… — вместо ответа он покачал головой. — Но я видел остальных. Они ещё живы, но только потому, что жив их король. Будь он мёртв, они бы тоже погибли. Так что да, я всем сердцем верю, что он до сих пор жив.

— Это правда, что Елена не хотела, чтобы люди узнали об этом?

— Да, потому что он взял с неё обещание никому не рассказывать. Он всегда любил свой народ, хотя многие, кажется, успели об этом позабыть. Он всё ещё любит свой народ так сильно, что готов навсегда лишиться шанса увидеться с дочерью и жить счастливо. Но я скажу так: да пошло оно всё нахуй. Я хочу, чтобы она встретилась со своим отцом. Человеком, которого мы все знаем лично, а она только по учебнику истории. И я найду способ освободить его. Клянусь своей жизнью.

Кевин не знал, что ответить. Блейк только что выругался на телевидении.

Слёзы набежали мне на глаза, когда он говорил это. Один из нас умрёт, если ягоды Луи окажутся не тем самым недостающим ингредиентом.

Блейк тоже закончил упрашиваниями:

— Каждый должен сражаться, не из страха за свою жизнь, а ради человека, что сейчас в плену за Лианами, за все семьи, что заперты в Итане. Пришло время вновь встать плечом к плечу, как мы делали это много лет назад, когда та сторона хотела забрать себе всё. Никто не сможет нам навредить, если мы просто научимся стоять друг за друга горой.

— Спасибо, Блейк, за уделённое время и воодушевляющие слова, — Кев прочистил горло. — И я искренне желаю вам удачи в продвижении.

— Спасибо, Кевин.

— Только он может матюкнуться в прямом эфире, и ему ничего не будет, — сказала Сэмми.

— Ага, только представь, каким королём он будет, — добавил Дин, сидящий рядом с ней.

— Королём? — переспросили мы с Сэмми.

— Ну, — растянул Дин, — вы сами подумайте. Когда-нибудь вы с ним поженитесь, а твой отец всё-таки не вечен. Однажды вы оба будете править этим миром, вместе.

Я взглянула на Сэмми, которая зависла на несколько секунд.

— Мой брат станет грёбаным королём!

— И не каким-нибудь, а королём-драконом, — улыбнулся Дин.

Мы засмеялись. Я бы всё отдала, чтобы это стало правдой. Всё.

Глава 33

Следующие пару дней показывали интервью с теми, кого я привела из Итана. Я улыбнулась, когда увидела Чарльза, отвечающего на вопросы ведущего, параллельно помогая в саду Дэвида.

Он так легко рассказывал, как видел моего отца несколько раз, как Горан пытался сломить его, но блеск в глазах короля Альберта никогда не угасал.