Я открыла его дурацкое письмо и застонала, увидев его отвратительный почерк. Я уже различала «е», «а» и «о». Остальное я пойму со временем. Наверное.

«Моя дорогая Елена». Меня сейчас стошнит.

«Поверить» и знак вопроса — это единственное, что я разобрала. Скорее всего, там что-то типа «Почему ты не можешь мне поверить?». Я всмотрелась в первые слова. Они не были похожи на «почему ты не можешь мне»… А, пустая трата времени. Я не могу это расшифровать. А попытки не принесут мне ничего, кроме головной боли.

Я вернулась к себе в комнату и бросила письмо в ящик.

Следующие несколько недель не были лёгкими. Мы сдали годовые экзамены. Не могу поверить, что позади ещё один год.

Каждую ночь я пыталась расшифровать часть письма.

Всё без толку, реально.

Мы смогли разобрать только:

«Почему ты не можешь мне поверить? Табита была пьяна и вошла сама».

Как? Он давал ей ключ? И если так, то почему он его не забрал? В этом нет никакого смысла.

Остальная часть письма всё ещё была в процессе расшифровки.

Я бросила на этом свои попытки, но никак не могла перестать думать о первых словах. Он закончил большим сердечком в конце и словами «всегда твой, Блейк». Это было совсем на него не похоже.

За неделю до лета начались каникулы, нас всех собрали в Колизее. Мой взгляд остановился на Питере и Табите. Он всё ещё злился на неё. Я понимаю его чувства.

— Сегодня будет заявление прав? — спросила я Бекки, когда мы занимали места.

— Я не слышала, чтобы объявляли.

— Тогда зачем мы здесь, и что здесь делают журналисты?

Она пожала плечами. Она скучала по Джорджу, о чём говорила мне по сто раз в день, но отказывалась звонить ему первой.

Мастер Лонгвей вышел на арену, за ним следовали профессор Владимир и Алекс. Они оба были в странных костюмах. Это напомнило мне спецодежду оперативников. Красивая в своей смертоносности. С ним был ещё один парень, которого я не знала, в военных штанах и рубашке. Он вышел последним.

Но он казался знакомым, хотя я не могла вспомнить, где могла видеть его раньше. Я закрыла глаза и задумалась.

В памяти всплыла картинка лаборатории, где разрабатывали Соник. Он там тоже был.

— Добрый день всем, — поприветствовал нас Мастер Лонгвей. — И нет, профессор Владимир не будет сейчас заявлять права на профессора Александру, — все засмеялись. — Мы собрали вас всех здесь, чтобы представить вашему вниманию новую разработку — САС.

Я бросила взгляд на Бекки, она покачала головой.

— Мистер Далтон давно работал над этим проектом и безмерно счастлив показать вам результат. И сложно представить более подходящее место для презентации нового изобретения, чем академия, где учат драконов и их наездников взаимодействовать друг с другом.

Я облизала губы, подумав об ироничности этих слов. Бекки хихикнула.

— А теперь я передаю микрофон мистеру Далтону, спонсору этого проекта, чтобы он мог показать нам, почему мы все должны приобрести САС.

Он передал микрофон, широко улыбнувшись публике.

— Благодарю вас, Мастер Лонгвей, за возможность представить это невероятное устройство в том самом месте, где зародилась идея его создания. Жаль, что сегодня здесь нет непосредственного вдохновителя.

— О ком это он? — спросила я Бекки.

— Не знаю.

— Я попросил профессора Владимира и Алекс поучаствовать в презентации. Они оба одеты в САС, который представляет собой специальную одежду. На заказ можно изготовить в любом цвете, — профессор Алекс и Владимир подняли руки и покрутились на месте, показывая, как выглядит этот САС. От учащихся донеслось несколько смешков.

— Это, — продолжил мистер Далтон, держа в руке лоскут ткани, из которой сделаны костюмы, — было изготовлено с использованием ДНК дракона и наездника.

Мы с Бекки одновременно хмыкнули. Далтон рассмеялся.

— Вы всё правильно услышали. Каждый костюм разрабатывается индивидуально для каждого наездника и дракона, чтобы они соответствовали друг другу, — он начал изъясняться научными терминами, как они делают эту ткань, что было ужасно скучно и слишком сложно для меня. Я не сильна в науке, но мы всё равно все слушали. Заучки, которые понимали каждое слово, бурно поддержали учёного, когда он закончил свои объяснения.

— Чтобы всем стало понятно, я покажу на деле, — он обернул пергамент вокруг своей ладони и подошёл к Алекс. Он коснулся передней части её костюма, и серебряная ткань превратилась в густую липкую массу. Мы все зачарованно смотрели, как костюм пошёл рябью на теле Алекс.

Ладонь мистера Далтона, обёрнутая пергаментом, погрузилась в костюм Алекс.

— Осторожнее, мистер Далтон, — грозно предупредил профессор Владимир, и весь Колизей взорвался смехом. Учёный медленно вытащил руку с пергаментом, уже готовым развалиться. Липкая масса вновь срослась в серебряный костюм Алекс.

— Черкруто! — Бекки хлопала громче всех.

— Это невероятно черкруто, — поддержала я.

— Невчеркруто! — выкрикнула Сэмми, и мы засмеялись.

— Это только первая часть. Профессор Владимир, будьте добры.

Профессор подошёл к ним, и мистер Далтон кивнул Алекс.

Она превратилась, не снимая костюма, и вся эта жидкость, похожая на гель, повторила очертания её чешуйчатого тела. Она защищала её корпус, её ноги, даже шею и голову, закрыв всё лицо. Хвост тоже части покрылся серебряной жидкостью. Все снова отреагировали с восторгом, защёлкали камеры со вспышками.

Профессор Владимир подошёл ближе и развернулся лицом к нам. Затем он пошёл спиной вперёд, пока его костюм не соединился с жидкой бронёй Алекс, и половина его торса, до груди, тоже превратилась в гель.

— Куда ты хочешь, Алекс? — спросил мистер Далтон, и мы засмеялись. Профессор Владимир направился к её хвосту и подошёл к ней с другой стороны.

— Алекс, — притворно рассердился профессор Владимир, и мигом взобрался ей на спину, но отвернувшись от её головы.

Мы захохотали ещё громче. Он медленно развернулся в правильную позицию.

Ещё одна волна аплодисментов наполнила Колизей. Как только она затихла, мистер Далтон прочистил горло.

— Пора нажать вторую кнопку, — обратился он к профессору Владимиру.

— Эту? — переспросил тот, и мистер Далтон кивнул.

Видимо, он нажал её, потому что в этот самый миг гель вновь затвердел. Костюм Алекс стал металлической бронёй, закрывающей больше половины тела. Даже её морда была защищена прекрасной серебряной пластиной. Это просто самая потрясающая вещь, которую я когда-либо видела.

Ноги профессора Владимира сплавились с бронёй Алекс, словно он и его дракон стали единым целым.

Мистер Далтон снова кивнул Алекс, и она начала вести себя как бык, пытающийся скинуть наездника со своей спины, но как бы она ни старалась, профессор Владимир не сдвинулся ни на дюйм. Он даже кричал, как ковбой, что вызвало ещё больше смеха. И когда всё закончилось, он снова нажал кнопку, всё стало, как было. Броня стала густой жидкостью, и он мягко спустился на землю. Ему не сразу удалось оторваться от неё, пришлось приложить силу, но в итоге костюмы вновь стали твёрдыми, как и было изначально. Профессор Алекс вновь стала человеком, и её костюм изменился вместе с ней.

Мы все поднялись со своих мест и зааплодировали стоя. Хлопки ещё не утихали.

— Больше не нужно носить с собой седло. И можно выбрать любой цвет, какой только нравится. У нас уже есть специальная команда дизайнеров, готовых учесть все ваши пожелания, — он рассказал, где мы можем купить эти костюмы, поклонился под конец, и мы снова ему похлопали.

Мы все начали выходить из Колизея, пока мистер Далтон отвечал на вопросы журналистов с радостной улыбкой, приклееной на лице.

После демонстрации САС у нас было немного свободного времени, и все вокруг не могли перестать обсуждать это изобретения. Оно просто невероятное.

Эта штука обязательно пригодится нам с Блейком в нашей последней совместной миссии как дракона и наездника.