Хлоя моргнула. Посмотрела на него. Опять моргнула.

«Вау».

Она действительно была такой стервой? Скорее всего, если у него прорезался акцент. В голове у нее прокатились звуки той ночи, когда он вызвал Лоуренса и сегодняшнего утра, когда он появился в ее доме. Спустя мгновение она вздохнула.

– Спасибо, – пробормотала девушка, вызывая вспышку удивления в его сузившихся глазах. Тогда, поскольку вопрос давил на нее с тех пор, как Найл появился в ее доме впервые, она спросила. – Почему ты делаешь это?

– Черт, – прорычал он, качая головой и отворачиваясь к окну.

Хлоя прочистила горло, сдерживая дрожь в голосе.

– Я знаю, это не причина.

Найл резко вскинул голову, прибивая ее к месту нечитаемым взглядом, заставляя ее сглотнуть, а сердце упасть. Опасность. Да, опасность покрывала его неспокойный, непроницаемый взгляд.

– Мы не общались три года. Ни телефонного звона, ни Е-мэйла, ни, блин, дымового сигнала. Но, внезапно, ты здесь, как и до того, как Майкл... – Хлоя запнулась, сделала вдох, – как Майкл умер. Ты оплачиваешь преображение, покупаешь мне новую одежду, – она подняла руки ладонями вверх. – Почему, Найл? – Когда он не ответил, продолжив изучать ее все в той же темной, угрожающей атмосфере, она громко выдохнула, выпуская с воздухом все отчаяние и разочарование, бурлящих в ней как в ведьмином котле. – Что это? Вина? Запоздалый подарок на день рождения? Из-за Майкла? Жалость?

Правда ударила по ней стальным кулаком.

– Вот оно что, да? – спросила она онемевшими губами. – Это все из-за Майкла и всяких неуместных обязательств, которые ты чувствуешь по отношению к его странной простушке-сестренке. – В ее груди сотнями ярких огоньков вспыхнула боль. Он вернулся в этот раз не ради нее. Никогда он не приезжал ради нее. – К черту это все, – прошипела Хлоя сквозь сомкнутые зубы, вцепившись руками в колени. – Мне не нужна твоя жалость. Не хочу, чтобы ты...

– Разумеется, я обещал Майклу, что буду помогать тебе, – рявкнул Найл. – Можешь не говорить мне, что я облажался. Но то, что я здесь, никак не связано с обязательствами и жалостью, так что выбрось эту ерунду из головы.

– Тогда с чем связано? – спросила она. И, когда мужчина промолчал, а его голубой взор прожег ее до костей, она, упершись кулаком в сидение, фыркнула. – Тебе нечего сказать, потому что я права. Черт побери, Найл, я...

В одно мгновение он сидел неподвижной статуей, а в следующую секунду уже навис над ней. Уперевшись ладонью в окно машины, а другой рукой обхватив спинку кресла, мужчина склонился над девушкой угрожающим, разъяренным хищником. Его колено коснулось внешней стороны ее бедра, лицо было всего в паре дюймов от ее. Пространство автомобиля сжалось до размера клетки между его руками и торсом.

– Ты хочешь ответы? – Он согнул руку и приблизился к ней. – Думаешь, что хочешь.

Хлоя молча кивнула.

Найл рассмеялся тихим злым смехом, в котором не было ни грамма юмора... но, черт побери, была тонна обещаний.

– Нет, не хочешь, малышка. Поверь мне, не хочешь. – Жесткая усмешка чуть-чуть искривила его рот, когда он вернулся на свою часть сидения.

Автомобиль снизил скорость и остановился, прекратив тем самым водоворот мыслей в ее голове и спасая от необходимости отвечать, а Найл и не казался заинтересованным в ее ответе. Он уже отключился от разговора, отвернувшись к окну. И когда ему открыли дверь, выбрался из машины так быстро, будто находиться рядом с ней, было для него проклятьем. Его рука появилась в открытой двери, и Хлоя тихонько вложила в нее свою, позволив ему помочь ей выйти из автомобиля.

Как только они вошли в бутик, к ним подошли три красивых, высоких, худых женщины, одетые в туалеты, которые могли украсить собой любой подиум. Их трепет перед Найлом мог показаться смешным, если бы не чувство, что в ее животе в направлении юга пролетел клин гусей. Или, скорее, на север. Хлою затошнило и, чем больше девушки стелились перед ним, игнорируя ее, тем хуже становилось ей.

Большая, теплая ладонь обхватила ее руку и твердо сжала.

Девушка взглянула на его длинные, музыкальные пальцы, обхватившие ее, и подняла на него глаза. Найл никак не прокомментировал этот тихий жест поддержки и продолжил разговор с продавщицами.

– Спасибо, что пошли навстречу и закрыли магазин, чтобы помочь Хлое и мне.

В голове Хлои промелькнуло изображение трех вздыхающих горничных из «Красавицы и Чудовища». Разве что легкий сексуальный ирландский акцент Найла был привлекательнее французского акцента Гастона или рычания Чудовища, и, разумеется, эти дамы согласились бы. Он потянул ее за руку, выводя перед собой.

– Вас очень хвалили, и я передаю ее в ваши умелые руки.

И вот так стремительно ее отпустили и подтолкнули вглубь бутика в красивую примерочную, которая была больше ее спальни. Платья, костюмы, брюки, свитера, блузки, белье – все больше и больше роскошных предметов одежды вплывало в дверь. Девушка уставилась на одежду, ошеломленная количеством, не зная с чего начать.

– Как насчет этого для начала? – Милая рыжеволосая Линдси держала кремовое платье с длинными рукавами. Хлоя кивнула и с помощью девушки скользнула в платье. – Вот, – сказала та, ставя перед ней шикарную пару карамельных сапожек длиной до колена. – Примерьте их.

Секундой позже Хлоя вышла из примерочной, и ее взгляд сфокусировался на тройном зеркале высотой до потолка. Обманчиво простой крой и присборенная талия делали акцент на изгибах, которые девушка всегда пыталась спрятать. И высокие сапоги были чертовски сексуальными.

– Вот так тебе и следует выглядеть.

Хлоя отвернулась от зеркала и обнаружила Найла, засунувшего свои руки в карманы, в нескольких футах позади. Мужчина оторвал взгляд от ее тела, и его яркие глаза встретились с ее.

– Никогда больше не прячь свою грудь, бедра и задницу за теми бесформенными тряпками.

Хлоя сглотнула с сухим горлом.

– Это приказ? – спросила она, ненавидя хрипотцу в своем голосе. Ненавидя грохот в груди и ответную боль между бедер, когда Найл опять принялся изучать ее тело.

Он изогнул бровь. Переключил внимание на кого-то позади нее.

– Я бы хотел посмотреть вечернее платье следующим.

– Как скажете, мистер Хантер, – сказала Линдси.

– Ты выбрал платье для меня? – В неверии Хлоя пыталась игнорировать трепет удовольствия, пронзившего ее при мысли об интимности его поступка. Ни один мужчина никогда не выбирал для нее личных вещей. Еще один первый раз, пережитый с ним.

– Для вечеринки.

Вечеринка Беннета. Он выбрал платье, которое она наденет для другого. Удовольствие испарилось, будто его ветром сдуло. Конечно. Игра в заботливого бойфренда, преображение, шопинг – все было для того, чтобы она привлекла внимание и, в конечном итоге, любовь Беннета. Найл всего лишь помогал ей достичь цели.

Глупо было забыть об этом. А еще глупее было поверить, что его намерения происходили не из обязательств.

Хлоя вернулась в примерочную, Линдси зашла за ней. Сняв с нее платье, продавщица взяла с вешалки изумрудное платье и помогла Хлое облачиться в требуемый наряд. С огромными глазами она последовала за женщиной в торговый зал.

Найл отошел к зеркалу, но она даже не взглянула на свое отражение. Хлоя знала, что ее там ожидало. Прекрасное изумрудное платье с кружевным верхом и нюдовой подкладкой под ними, бархатный ремень, обхватывающий ее талию, зеленую юбку до колен... широкий v-образный вырез, спускающийся в ложбинку между грудей и по спине с обратной стороны. Мило и чувственно. Элегантно и соблазнительно. Сдержано и дерзко. Да, она знала, что отразится в зеркале. И это ее не интересовало. Ее интересовала реакция Найла.

Он медленно выпрямился, оттолкнувшись от стены, к которой прислонялся. Достал руки из карманов, и его пальцы дрогнули, а потом напряглись. От желания коснуться ее? Схватить ее? Пройтись по кружевной дорожке, извивающейся между ее грудей? Приласкать обнаженную спину?

Жар растекся под ее кожей, делая ее такой чувствительной, что нежный шелк и кружево казались слишком грубыми. Ее соски напряглись в ожидании. Ее женское естество сжалось, будто умоляя дать согласие, которое Хлоя не могла озвучить. Потому что, если бы он дотронулся до нее сейчас, она, конечно же, сказала «да». Ей уже было известно, что его глаза отлично передавали похоть и обещания. Вчерашний поцелуй пробудил все спящие в ней три года желания и потребности. Нет – это было бы ложью. Не его поцелуй сделал это. Его присутствие – первый взгляд на него на аукционе холостяков – вот что запустило реакцию.