— Скрывать не буду. Я тоже хочу так. Бесстыдным образом надеюсь хоть чему-то научиться. Как думаешь, кого можно попросить?

— Меня.

— Нет. Кроме тебя.

Он удивленно приподнял брови, мол с чего это. Поясни! В ответ я пожала плечами, вот так, без комментариев, но все же потом ответила:

— Давай спишем на то, что в роли друга ты мне интереснее чем в роли опекуна и подтирателя моих ошибок и косяков.

— Ну в этом есть своя правда. Если знаешь, что хочешь, мое тебе уважение.

Эх, если бы я знала, что хотела! Мысли клубились, не могли собраться в стройный ряд. Дома я взяла себе за правило в непонятных и сложных ситуациях писать все на бумагу. Причём настоятельно рекомендовала этот способ всем знакомым. Объясняла это таким образом. Мозг, он все пытается держать под контролем, тысячи процессов и механизмов, от дыхания до «хочу мороженку» — нужно все помнить, разруливать и так далее.

Если я сажусь и пишу на бумагу все свои шальные и переживательные мысли, то наивный мозг решает, что написанное благополучно сохранено и можно это забыть. Вот сейчас мне очень хотелось сесть и перенести всю свою мыслемешалку на внешний носитель информации. Что и как я хочу, что думаю по поводу происходящего. Просто беседа не поможет, да я и не решусь озвучить это вслух. Мне с самой собой это неловко обсуждать, а бумага все стерпит. Добраться бы поскорее до сумки, там припрятаны тетрадка и ручка, с некоторых пор я всегда держу их при себе.

Меж тем мы дошли до кабинета, он оказался в другом конце дома, совсем не там, где я искала. Мой географический кретинизм снова буйствовал махровым цветом. Если бы я знала как дом выглядит с наружи, то ещё худо-бедно могла бы ориентироваться, а так… Ну вот как вышло так вышло, не самый плохой вариант, кстати.

— На этом диванчике Гэйшери спал?

Макс улыбнулся, видимо вспомнил этого занимательного типа и кивнул.

— Теперь смотри, продолжение демонстрации жизни ленивых и несобранных. Я вроде как знаю, что трубка тут, но не знаю где конкретно. Произношу заклинание малого призыва и оп! — он ловко поймал правой рукой прыгнувшую из шкафа курительную трубку, — она у меня. Идём!

И он исчез. Ох уж эти мальчишки. Ладно хоть я понимаю, что выход там где окно и только собралась залезть на подоконник, как со стороны улицы ко мне метнулся Макс.

— Дырку надо мной в небе! Я неучтив, невежлив, что я ещё? Подсказывай мне скорее. Давай руку, я помогу!

Мил, загадочен, все как не надо для моих взвинченных нервов. Вот же ж зараза такая обаятельная, я теперь понимаю эти жадные миры. Тьфу ты! Чур меня, чур меня, отведи и побереги, помоги сохранить ясный ум — еще влюбиться мне не хватало.

— Еще ленив, забывчив и несобран. — с ехидным удовольствием добавила я.

— Это да. Не спорю.

На крыше валялась куча подушек и одеял.

— Собирай себе трон, а я буду тренироваться. Вот я такой весь из себя начинаю рассказывать, подошёл к самому что ни на есть трагическому моменту и… — он ненадолго замолчал.

— И-и-и-и? — требовательно протянула я.

Он поднял ладонь, давая понять, что с кем то разговаривает, потом достал трубку и начал набивать ее табаком. Хотел было что-то мне сказать, но я его остановила.

— Молчи! Слишком быстро. Тяни момент!

Отличная получилась практика. Я уже была готова его треснуть подушкой по голове, как он продолжил:

— Итак! Кенлех сейчас сказала, что приедет раньше.

— Все хорошо, ничего не случилось?

— Нет, у неё перенеслось театральное собрание и она хочет заполучить тебя в компанию. А может и сама все перенесла, они никуда не денутся, а ты можешь.

Он раскурил наконец трубку.

— А табачок-то ничего! Мне идёт? — приосанился и сотворил умиротворенное выражение лица.

— Очень идёт. И пахнет намного лучше сигареты. Все чиффы твои!

Мы засмеялись.

— Чиффы! Ну ты даешь! А это тебе!

В меня полетела белая дымно-ванильная ромашка.

Ванильный табак я была готова стерпеть, по крайней мере он не такой тошнотворный, как сигареты. Цветочек полетел дальше, а я встала и подошла к краю крыши, возвращаться домой хотелось все меньше и меньше.

— Вот там замок Рулх?

Макс кивнул.

— Да, ночью в свете огней все ещё красивее. Можно задать тебе личный вопрос? Не хочешь — не отвечай.

— Спрашивай, конечно, как смогу так и отвечу.

— Ты счастлива там? Где живёшь?

— Это хороший вопрос, а не личный. Скорее да, чем нет. Вселенная скучать мне не давала, то одна история, то другая. Ты знаешь, у меня последнее время было ощущение, что меня заметили какие-то высшие силы и не давали просто закиснуть в болотце. Постоянно что-то происходило. Так сказать путь мага ясельная группа. Какой бы ни была тяжелой или болезненной ситуация я всегда выходила из неё, сильнее, мягче…

— Умнее?

— Это было бы прекрасно, но тут что-то другое. Шире, глубже, темнее, понимаешь о чем я?

— Скорее да, чем нет. Кстати, хорошо, что ты отказалась от моей помощи. Наблюдать со стороны твои изменения будет интереснее, чем участвовать.

— Можно теперь мне личный вопрос? Ответишь и пойдём. Если откажешь, я, конечно, пойму.

— Ну-ка смути меня.

Макс принялся чистить трубку.

— Можно мне в твоём кабинете немного поработать? Нужно привести в порядок мысли, а кровать и гостиная не самые удобные для этого дела места.

— Пф. Это не личный, а организационный вопрос. Конечно, если там никого не будет, смело заходи и верши судьбы!

Когда мы спустились вниз, леди Кенлех уже ждала нас в гостиной. Если бы мне было не тридцать семь, а семнадцать, я ещё вчера бы умерла от зависти на месте. По истине это воплощённая королевская элегантность, утонченное, доброжелательное, с безупречным вкусом создание. У меня достаточно широкий выбор субличностей, чтобы более или менее вписываться в контекст ситуаций. Вот сейчас, высунувшая было нос юная, вечно комплексующая девица была торжественно отправлена в угол, к с утра доедающей пирог ноющей частичке меня. Но выйти на ее замену никто не спешил: «Трусихи!» Мысленно рявкнула на всех меня и решила не подставлять ни одну из них, а как-то да вырулить из ситуации самой. Короче говоря мне очень не хотелось быть разительным контрастом с Кенлех. У меня есть такие подруги, такие девочки-девочки, я на их фоне угрюмый лесоруб.

Но что-то пошло не так, мы всю дорогу ржали как ненормальные. Макс травил байки и местные анекдоты, а если мне было непонятно, то они дружно бросались объяснять контекст.

В итоге я оказала обладательницей двадцати лоохи. Мои «да куда мне столько?» были сметены:

— У тебя отпуск! Пока все платья не износишь даже не думай назад возвращаться! Я так хочу! А потом, если захочешь, ещё продлим твой отпуск. — подмигнул этот олигарх местного разлива.

— Да уж! Отправим smsку: «Систер, держись, ещё одно платье осталось».

Мы рассмеялись.

Кенлех ушла с лавочником, чтобы дать какие-то распоряжения

— Как думаешь? — я крутилась перед зеркалом, рассматривая очередной наряд, по моим ощущения это что-то типа нашего «Dior» элегантно и дорого. — Если мне попробовать тут пошить наши платья? Вспомни принцесс из книжек, зашло бы местным женщинам такое? Или лучше не рушить экосистему?

Я не поверила глазам, этот тип достал трубку и начал ее набивать табаком!

— Боже! Я породила чудовище!

С приветливой улыбкой людоеда он кивнул, но молчать продолжал.

— Хотела бы я быть на том совещании, где тебя сотню раз испепелят и воскресят за это.

— Учти! Половина экзекуций достанется тебе, за творение! Учись отвечать за свои поступки.

— Мне пророк сказал, что я хорошая ученица и кое что ещё сказал. — пожала плечами и отвернулась к зеркалу.