Без понятия, как Малдо понял про плитку и оттенок с рисунком, но они были точь-в-точь как я себе представляла.

— Как? Малдо! Как ты это делаешь? — я все ходила по дому кругами.

Обнимала стены, посидела на всех подоконниках, изобразила, как буду готовить блинчики и сразу кормить ими гостей. Он был тем самым — моим.

— Работа у меня такая, — радовался он. — Вот ради таких восторгов и тружусь. Малдо ещё немного с нами побыл, мы обсудили оплату: когда я завтра приеду к нему чтобы создать воспоминание для аттракциона. Я ещё до кучи получила выговор за то, что до сих пор так и не пришла к нему и не посмотрела, на его великое творение.

— Что-то как-то все некогда было. То одно, то другое, но я же приду завтра и посмотрю.

— И что теперь? — усаживаясь посередине пустой гостиной спросил меня Макс. — Переедешь?

-Нет. Зачем. — отозвалась я из гостевой комнаты напротив. Слова, как мячики, отскакивали от стен в пустых комнатах. — Люблю это эхо в новых квартирах. А ты?

— Да как-то не задумывался. Я, конечно рад, но зачем затеяла эту кутерьму? Я думал…

— Ты умный, ты думал, а я только сейчас поняла зачем. — подошла и улеглась рядом на пол. -Хотела так сделать в новой квартире, да забыла.

— И, что ты поняла? — кто-то уже явно бесился, вытаскивая из меня слова клещами.

— Не злись, — дотронулась до его руки. — Просто я только сейчас поняла зачем и мне нужно время перевести это осознание на понятный язык.

— Переводи, а я тогда пока обживу немного кухню. — поднимаясь с пола сообщил он мне. — Ты же не против?

— Не а, ни в чем себе не отказывай.

Ну разумеется, долго я одна не просидела и пошла следом за ним. К моему появлению Макс уже натаскал откуда-то джезву, кофе, меленку, всякие специи и сосредоточенно колдовал над пропорциями.

— Это правильно, что первым тут приготовят кофе, хорошее доброе первое воспоминание дому.

Понятное дело, что стульев не было, но были широкие подоконники один из которых я и заняла.

— Так вот, про дом. Где-то я слышала… и правда, где же я могла это услышать? — лукаво улыбнулась, получила в ответ такую же улыбку и продолжила. — Что у новичков в путешествии между мирами есть только одна дверь и она привязана к определённому месту, откуда было совершено первое путешествие в Хумгат. Я решила, что будет логичным, если эта дверь будет моя. По всем законам и воспоминаниям других людей, надежнее якоря я не придумала.

— Вот откуда у тебя это все берётся? Почему ты задумываешься о таких мелочах, а я нет?

— Ты обаятельный и везучий, ну и привык, что выпутаешься из любой паутины или тебя спасут поддавшись порыву.

— Согласен, — весело хмыкнул он.- А чашки то!

— Ой, момент! — опустила руку в открытое окно и достала из кустов под ним две глиняных чашечки. У одной на кромке была лиса*, а у второй отпечатанный на дне листик папоротника.

— Ничего себе, смотри какой шедевр!

Поделюсь своим открытием, недавно, буквально на днях, я поняла почему мне стало так легко таскать вещи из другого мира. Они не исчезали, они там портились. Например тот вчерашний поднос с плюшками просто сгорел в печке, а сейчас — дочка художницы толкнула стеллаж с кружками и эти две упали и разбились. В принципе можно было уже никуда и не идти, но я хотела, очень хотела нормально попрощаться с теми, кто мне был дорог, ну и деяния Графа Монтекристо не давали мне покоя.

— Реально, занятные вещицы. Тебе с лисой, а мне с травой.

— Это папоротник же! — укоризненно поправила его я, поднесла полную чашку к носу и вдохнула. — Божественный аромат.

Кофе мы пили молча, так здорово, когда есть тот, с кем можно просто быть рядом без этих обязательных бесед.

— Ты сама доберёшься домой? Джуффин связался со мной и сегодня я уже больше не праздный бездельник, а тайный сыщик коим и являюсь по долгу службы.

— Иди, иди. Когда нибудь я все же вас раскручу на должностное преступление и вы мне расскажете чем занимается сейчас тайный сыск, а то Джуффин только обещает, а ты даже не обещаешь.

— Не обещал ещё? Исправляюсь! -взял за руки, заглянул мне в глаза и уверенно так повесил мне лапшу на уши. — Аня, обещаю, что расскажу про эту нудную рутину при первой же возможности, и, попробуй только, её не слушать!

— Ладно, — рассмеялась я. — Иди уже.

Получила в ответ поцелуй и ещё раньше чем он закончился Макс ушёл. Все бы ему выпендриваться, хотя, в этом большая часть прелести: «my precious», — изобразила я голос Голума, навела порядок на кухне и пошла в очередной обход дома.

Ходила по комнатам, прислушивалась к мягкой тишине, она уже не была звенящей. У стен теперь были воспоминания, которые вплелись в магическую основу дома — звонкие голоса друзей, наш с Максом разговор, кофейный аромат. Как было бы здорово, чтобы дом никогда не узнал про злость, горе и разочарование, так скорее всего думает каждая мать, смотря на своего ребёнка.

Вообще-то я сейчас была рада, что осталась тут одна — наметились кое-какие дела. Например сесть в центре дома, а это был потолок у входа в гостиную и выпустить погулять мою личную собачку, имя ему придумать надо, а то как-то странно получается — собака есть, а как позвать её не знаю. На потолке сидеть научилась недавно, просто учила все, что под руку попадётся: становиться невидимой, открывать бутылки, удерживать в воздухе всякие вещи, хождение по потолку и стенам, ходить не касаясь ногами земли — полезное и не очень, но кто его знает, когда может пригодиться то или иное заклинание. Тем более, что наконец мне хоть что-то давалось легко, например танцы, где нужна четкая последовательность движений мне давалась с трудом, впрочем как и иностранные языки.

Забралась на потолок, выпустила собачку, посмотрела на его умильную морду и имя пришло само по себе — типичный Хони, это типа Хонхона, только в микро размере. Пёс с таким положением вещей согласился и убежал исследовать помещения. Дом, что только не дрожал от восторга, какой чувствительный попался, надо же. Было очень приятно вот так сидеть, сливаясь с новой обстановкой, рассказала дому кто я, что жду от него, просила помощи и защиты. Дом слушал, запоминал, — не знаю сколько я так сидела, когда меня застал зов Джуффина:

«Ворожишь, незабвенная?»

«А. Ой. Кому-то опять плохо?»

«Нет, просто четыре близлежащих квартала сидят на мостовых и поют песни.»

«Блин, надо мне научиться контролировать себя. Пустила на самотёк, простите меня. Сейчас отзову это все безобразие.»

«Ну почему сразу безобразие, очень мило они тут сидят. Я бы тоже к ним присоединился, но внутреннего трепетания мне достаточно.»

«Сейчас, сейчас. Мне надо опять сосредоточиться. Отбой.»

«Ну отбой так отбой.»

Позорище то какое: «Хони! Быстро домой!», — позвала я растекшееся по городу счастье. По моим ощущениям, пёс, то есть магия, бежал назад не по прямой, а кругами, будто я колышек, а он коза на поводке — закручивался спиралью вокруг меня. Видимо и убегал тоже так, только разматывая поводок — надо запомнить и понаблюдать. Счастливый пёсель вернулся примерно минут через пять, и я отчиталась Джуффину о результате.

«Ну что, все с пользой оказалось. И горожане довольны и ты что-то новое узнала. Как тебе дом?»

«Ну вы хоть на минутку зайдите и посмотрите.»

«Позже, обживешься когда.»

«Да ну вас, вдруг это ещё долго не произойдёт.»