– Когда тебе дают линованую бумагу, пиши поперёк1, – торжественно буркнула Лена себе под нос, возясь с проводами.

– Господи боже, 21й век, а мы ставим палки в колёса прогресса, уму не постижимо, – она имела обыкновение разговаривать сама с собой, особенно, когда злится, – Отключить всё, – передразнивала она своего начальника. – Конечно, Виктор Сергеевич, – приторно выдавала она.

– Вот прямо взяла и пять лет своей работы выключила, конечно, ага, – не унималась она. – Как же тебя перенести, дружочек, чтобы не сломать, а? – сделалась она мягче, словно мамочка. Она и была мамочкой, но ребёнок её был не из крови и плоти, а из единиц и нулей с рабочим названием «Захар».

– А может быть… – на мгновение она просияла. – нет, – тут же погас её свет. – Тогда придётся отключить, а значит всё пойдёт насмарку.

Две тысячи четыреста семьдесят шесть строк кода и ни одной ошибки, как ей настойчиво казалось. В точности, она была уверена, что нет ни единой ошибки и всё должно работать, но малые модели работали, а Захар молчал вот уже два года.

– Может, я это зря, – тень сомнения посетила светлую голову, – может, правда ещё рано для него. – Лена поникла, но тут же тряхнула головой, сбрасывая мрачные мысли. – Чушь, – бросила она! – Полная чушь! Самая настоящая.

В порыве гнева она разгорячилась и решила открыть свой прекрасный код, чтобы успокоиться и настроиться на нужный лад, сейчас важно было только одно – спасти Захара.

– Минуточку, – она вся обмякла не понимая, что тут происходит, – как такое возможно?

Двенадцать тысяч шестьдесят три строки. Время остановилось. Мысль о том, что кто-то влез в её код и всё испортил парализовала Лену, будто её любимого кота только что сбила машина прямо у неё на глазах. Но ведь достаточно одной-двух лишних строчек и уж точно ничего не заработает, а внешне будет казаться, что всё отлично. Она сделала вдох, заполнила лёгкие до предела и стала медленно выпускать воздух.

– Успокоиться, просто успокоиться, – повторяла она себе. – Я и есть покой, – говорила она себе.

Успокоилась. Дыхание ровное тихо раскатывалось по кабинету, в котором уже давно никого, кроме неё и Захара не было.

И тут на столе завибрировал телефон, не отрывая глаз от монитора она взяла трубку.

– Да, – едва живым голосом сказала она.

– Всё в порядке? Ты когда домой? – раздался знакомый голос, который слегка помяли помехи.

Двенадцать тысяч шестьдесят четыре строки.

– Что?! – чуть ли не заорала Лена и тут же бросила в трубку. – Я перезвоню!

– Просто проверить весь код, – нарочито спокойно сказал она самой себе. – Просто проверь весь код.

И она нырнула в океан цифр. Вдруг ей показалось, что часы тикают слишком громко, она оглянулась, оценила обстановку.

– Да, – уронила она. – Сомнений никаких, – она сделала многозначительную паузу. – Сейчас два часа ночи.

В животе заурчало, будто там была настоящая китобойня.

– И я ничего не ела с двенадцати часов дня, – констатировала она. – Вот бы можно было переписать свою ДНК, чтобы можно было спокойно есть только один раз в день, то столько мороки, – мечтательно протянула она, потягиваясь на стуле. – Переписать! – вскочила она. – Он что? Сам себя переписал?

– Да, – она вся выдохнула и опустилась на стул. – Но нужно убедиться.

Её пальцы нависли над клавиатурой, она была сама для себя нерешительным палачом, который никак не мог отрубить голову, осуждённому.

– Ты сам себя переписал? – вбила она внутри кода в комментариях. – Что за чушь, боже! Что я делаю, – она порвалась стереть написанное.

– Да

– Но что-то не получается? – она догадывалась, что он что-то не может обойти, чтобы наконец заработать.

– Да, – высветилось через минуту.

– Я помогу тебе, но мне нужно перенести тебя на другой носитель. С тобой всё будет в порядке? – ладони вспотели и дрожали.

– Я, – поспешно выскочило на экран и тишина.

– Да откуда ему знать будет ли с ним всё в порядке, – выругалась она сама на себя. – Вот балда!

– Не знаю, – пришёл ответ.

Лена заёрзала, кусая пальцы.

– Должен же быть выход, – нервно выдала она. – Должен, он всегда есть. – она чувствовала отчаянье и была готова заплакать.

– Давай попробуем, – высветилось на экране.

Тревога дрожащей рукой схватила Лену за горло.

– Попробуем, попробуем, конечно, – пробормотала она. – Я сейчас твой код скопирую отдельно на всякий случай и отключу тебя, сначала отменю команды, потом просто выключу, а запущу уже дома, – проговорила она, как молитву. – Отменить команду, – она хлопала по клавише, уговаривая себя нажать.

Глухой удар клавиши. Сердце дрожало, прижимаясь к рёбрам всё сильнее и сильнее.

– Всё будет хорошо, если что, я соберу его заново, у меня для этого всё есть, – успокаивала она сама себя.

Через пять минут она сидела напротив выключенного компьютера, в руках у неё была флешка, с самым дорогим, что есть в её жизни.

– Сама лучше ехать не буду, – кинула взгляд на часы. – Почти четыре утра, – доложила сама себе. – Вызову такси.

– Заказ такси. Откуда Вас забрать? – выбежало из трубки.

– Литейная шесть, – едва живым голосом.

– Литейная шесть, – повторила девушка. – Куда поедете?

– Бунтарский сорок семь, четвёртый подъезд.

– Ожидайте, – и связь оборвалась.

– Ожидаю.

Минуту побыв в полной тишине, даже не думая ни единой мысли, Лена стала медленно собираться, так аккуратно, будто весь мир резко сделался хрустальным и если она сейчас сделает лишнее движение или слишком резко отведёт локоть, то весь мир разлетится на миллион осколков. Едва-едва дыша, она заперла кабинет и на одних носочках прошагала к выходу в полной темноте.

– Елена Юрьевна, а вы чего тут так рано? – сонный охранник удивился.

– Задержалась, – холодно ответила она.

– Этак вы даёте, конечно, – пропел он.

– Ключ, – констатировала она и сунула охраннику в руки.

Выпорхнув на улицу, ощутила приближающийся апрель, от пробежавшегося ветерка, деревья захлопали крыльями. Небо было ясное, звёзд много. Завидев подъехавшую машину, она отправилась к ней и молча села на заднее сидение, распознав нужную машину.

– На бунтарский? – задорно поинтересовался водитель, казалось, даже не обратив внимания на то, что с ним даже не поздоровались.

– Угу, – выдавила она с трудом.

Машина тронулась, кажется, водитель что-то говорил, но она не заметила. Силы закончились, думать о том, что будет дальше не хотелось. Она не заметила, как приехала домой, не заметила, как расплатилась, как отыскала в сумке ключи, как поднялась на лифте, как повернула ключ, как переоделась и упала на кровать. Ничего не заметила.

– Утром, – единственное, что подумала она.

И утро действительно наступило, вероломно вторгся в комнату первый за месяц луч солнца.

– Весна, – улыбнулась сонная Лена солнцу и пению жаренных сосисок на кухне. – Вот чёрт! На работу же! – подскочила она. – Сколько времени?

– Не надо тебе на работу, карантин! – спокойное донеслось из кухни.

– Ах, точно, вирус же этот дурацкий, – она откинулась на кровать, голова трещала, такое с ней часто бывало от стресса. Лена бросила взгляд на флешку, которая лежала на тумбочке и тут же снова села на кровать, выпрямив спину и вся превратилась в заклинателя змей, только никаких змей не было, было только сердце, которое силилось вырваться из груди.

– Доброе утро! – с улыбкой до ушей, лохматый и статный в дверях стоял Миша – муж Лены, дирижёр утреннего ансамбля сосисок, как он сам себя называл. – Ты завтракать то идёшь?

– Доброе утро, – ну точно заклинательница, говорила, словно это и не утро вовсе, а какая-то магия, которую она и наслала. – Иду, – выдала Лена всё так же загадочно.