— Так она тебя любит или нет? — спросил Вико.

Петро чуть не забыл о Вико, впитывающем каждое слово.

— Вряд ли, — честно и с сожалением признался он. — Хотя я не уверен, важно ли это.

Вико вздохнул и похлопал Петро по спине.

— Ты это переживешь, — он звучал как эксперт в этой теме.

Они пошли к амфитеатру в центре долины, на путь ушло несколько минут. Древние камни были старее Кассафорте. Говорили, это место построили боги в первые годы мира. Пять этажей колец и круг в центре под небом. Ряды скамеек стояли на густой траве на каждом уровне и точно были современным дополнением, но неотполированный мрамор, из которого был построен амфитеатр, был гладким и белым от солнца и ветра. Казалось, долина была создана вокруг него, а не наоборот.

— Кто они?

Они стояли на верхнем кольце камня с южной стороны амфитеатра. Вико указал вниз, и Петро подумал, что он заметил брата Нарцисо или Саймона Якобучи, а то и другого лоялиста. Но нет, мальчик указывал на центр, где пилигримы в сером собирали большие стволы сосен для церемониального костра. Костер был большим, дерево собирали пирамидой. Каждое бревно требовало нескольких человек, чтобы добавить в огонь. Бревна были бережно соединены, направленные к небу, и пламя с запахом трав поднималось выше в воздух.

Чтобы добавить бревна в костер, требовалось двигаться слаженно, и это впечатляло так, что Петро на миг забыл о вопросе Вико.

— Ты про гобелены? — он указал на место, где за костром стоял каменный алтарь. Даже издалека им было видно два гобелена по бокам алтаря. — Это Муро и Лена. Боги-близнецы, — Петро с интересом посмотрел на Вико. — Ты знаешь, кто Муро и Луна, да?

Вико выглядел в этот миг как принц.

— Дядя говорит, религия — ложное утешение немытых масс, — он задумался. — Хотя, пожалуй, не стоит верить всему, что говорит дядя. Говорил.

Гобелены занимали высоту в два этажа, и Петро едва мог представить количество стежков на них. Слева длинная ткань изображала профиль улыбающегося Муро с гончими у его ног, словно его заметили в узкое окно. Серьезное лицо Лены украшало гобелен справа, она разглядывала книгу на коленях, белый олень спал у ее ног.

— Решать тебе, — сказал он мальчику. — Нет закона, заставляющего верить в богов.

— А все эти люди? — Вико кивнул на ряды людей в амфитеатре. Со своего места он видел десятки плеч и капюшонов, порой перемежающихся с платками женщин из города, как у жены стража на пенсии. — Их заставили бросить подношения богам, чтобы ваша страна превзошла меньшие народы?

Слова изо рта мальчика были такими официальными, что Петро притворился, что кашлял, чтобы скрыть смех.

— Нет, — сказал он. — Люди тут, потому что хотят. Они оставили уют домов и все знакомое и отправились в путь. Они пришли проявить уважение к богам, потому что хотят поблагодарить их за все, что им дали. Не из-за торжества над меньшими народами, — эта идея напоминала Веренигтеланде.

— Ты пришел сюда, потому что хотел? — спросил Вико.

Вопрос был странным. Петро не хотел в путь, когда старейшина Катарре объявила, что он обязан пойти. Он не был рад храмам и молитвам в первую половину пути. Но после Кампобассо его будто тянуло сюда. Было естественно и правильно находиться тут, помочь предотвратить то, что было задумано. У него были возможности пойти домой, вернуться в безопасность. Он ими не воспользовался.

— Да, — твердо сказал он. — Я хотел прийти.

— Мальчики, — Петро ощутил ладонь на плече, отодвинувшую его. — Прошу, пропустите, — широкоплечий мужчина в рясе отодвинул их от лестницы, которую они перекрыли. Как только путь был свободен, фигуры в похожей одежде пошли к костру. В руках они несли металлические корзинки, которые позвякивали с каждым шагом. Видимо, это были официальные представители, потому что, в отличие от людей, которых Петро видел последние несколько часов, они были в одинаковых масках-черепах, как в Кассафорте на празднике Середины лета. Петро жалел, что не взял свою — маска скрыла бы его лицо. — Амулеты для этой ночи, — сообщил мужчина, отодвинувший их. — Вы готовы к празднику?

Вико спросил:

— Что нужно делать, кроме как просто появиться?

Мужчина сдвинул капюшон и потрясенно посмотрел на них. Рыжеватые волосы окружали его дружелюбное лицо, и он казался неплохим жителем деревни.

— Мальчик, нужно говорить молитвы, петь песни, быть готовым к ритуалу на закате.

— Мне не за что молиться.

— Это мой младший брат, — быстро объяснил Петро, подражая Эмилии. — Мы тут еще не были, — мужчина с пониманием кивнул, не замечая разницу акцентов Петро и Вико.

А потом священник охнул и чуть попятился.

— Прошу прощения! — тут же извинился он, стыдясь своей реакции. — Просто твое лицо… боги рады и уродам.

— Он не урод, — мрачно сообщил Вико. — На него напал барсук.

Мужчина похлопал Вико по капюшону, и мальчик сжал ткань, чтобы мужчина остановился.

— Барсук! Ужасно. Если вы тут еще не были, помните, что когда пройдете ниже, нужно шептать и не опускать капюшоны. Это для уважения. Но не говори, что тебе не за что молиться, мальчик. Всегда есть, за что молиться.

— Например? — заинтересовался Вико. Последние три фигуры с корзинками прошли мимо, и Петро заметил амулеты луны, мерцающие на солнце. Процессия несла сотни сложенных и запаянных полумесяцев в руках.

— Молись о мире, — предложил мужчина и сцепил ладони на животе. — О процветании. За свою семью. За тех, кто покинул нас в этом году. Молись и думай. Тебе станет лучше. Вы из Кассафорте?

— Мой брат — официальный посол из инсул, — сказал Вико, Петро не успел его остановить. — Он очень важный.

Петро не успел запаниковать из-за того, что его раскрыли, или обрадоваться из-за восторга в словах Вико, мужчина вскинул руки.

— Ах! Из инсул! — сказал он так громко, что несколько человек неподалеку повернулись и зашипели на него. — Мы думали, вы заблудились или передумали приходить. Хотя инсулы еще не оставляли нас одних. Когда вы прибыли? Где сестра Беатрице? Мы были в инсуле Детей Муро вместе много-много лет назад. Может, она упоминала меня? Брата Иоаннуса? Я из священников, которые помогают ритуалу.

Петро вдруг обрадовался, что Вико выдал эту правду о нем.

— Иоаннус? — он сделал вид, что уже слышал это. — Тот Иоаннус, имя которого… о, как же там…

Мужчина ответил за него:

— Оливьеро! Да!

— Оливьеро Иоаннус! — согласно воскликнул Петро.

— Так сестра Беатрице упоминала меня?

— Нет, — признался Петро. Он ощущал вину за такую ложь, но он делал это во благо, так что боги не должны были наказать его на священной земле. — Сестру Беатрице в последний миг заменили. Она нас не сопровождала, — мужчина приподнял брови. — Нас привел брат Нарцисо.

— Нарцисо?

— Склаво Нарцисо? Вы видели его тут? Вы его знаете?

К разочарованию Петро, Оливьеро покачал головой.

— Я знаю Нарцисо, конечно. Делают неводы. Со мной в инсуле была девочка, Серена Нарцисо, когда я был парнем. Постоянно задирала нос. Не нравилась мне, — он сморщил нос и подмигнул. — Думаю, мне не стоит плохо говорить о ваших старейшинах, да? Хорошо, что я ничего такого не сказал, да? Занимайте места для ритуала.

Оливьеро Иоаннус поправил капюшон и пошел по крошащимся ступеням к костру. Вико и Петро едва поспевали за ним.

— Места? — спросил Петро, когда они вернулись к нему, на них тут же зашипели молящиеся рядом.

Брат Иоаннус опустился со стуком на пол второго яруса. Он не замедлился. Он сказал шепотом:

— Пилигримы из инсул обычно среди почетных гостей. Конечно, вы получите хорошие места. Прямо у алтаря, — он указал вперед.

Они спустились по амфитеатру, земля под ногами была вымощена тем же неотполированным мрамором, жар от костра был таким сильным, что лицо Петро нагрелось, напоминая запеченное яблоко. Они прибыли всего на пару минут позже группы с черепами, те разделились на два отряда и пошли вдоль круга. Брат Иоаннус, казалось, не замечал жар огня, прошел в сторону алтаря. Петро был рад, что капюшон хоть немного скрывал от жара. Он смотрел, как первый из группы с черепами кивнул остальным. Они стали опускать корзинки у стенок, обрамляющих лестницы, ведущие к центру. Все было слаженным, как и у тех, кто добавлял дерево в костер.