Девушки вяло ходили по залу, собирая обломки и не обращали на них внимания.

– Вот, возьми, пообедаешь. Там еще на ужин. Иди.

Андрей взял пакет, но не торопился уходить, заглядывая в него. И в облике, и в характере у него появилось что-то чужое и агрессивное. Даже когда Ольга впервые увидела Андрея, этого в нем не было.

– Осторожно, если директор увидит, меня выгонят.

– Ну что вы…

Ольга вздрогнула и подняла голову. Директор стоял, перегнувшись, и держал в руках разодранные упаковки с сосисками.

– Вот, возьмите, все равно пропадут. И пожалуйста, подумайте, что я вам сказал. Меня не интересует, кто вы и откуда взялись. Просто сидите и получайте деньги. Пожалуйста.

Директор почти всунул в руки Ольге сосиски.

– Да мы уезжаем, – проговорила та, прижимая их к себе. Она повернулась к Андрею, и он по-хозяйски подставил пакет.

– Куда?

– Домой, в Фергану.

– Жалко, очень жалко.

Ольга бросила в пакет сосиски, и Андрей взял его в одну руку, наклонился, поцеловал ее в щеку и вышел, перешагивая или обходя нагромождения обломков и обрывков.

– Олечка, – глядя ему в спину, проговорил директор. – Я хотел вам сказать, что повышаю вашу зарплату. Может быть вам не обязательно уезжать?

– Обязательно надо.

– Господи, что же тогда делать мне!

Девушки убирали, складывали, расставляли, и покупатели обходили этот магазин стороной. Приближался вечер. Директор продолжал звонить, искать, но все бесполезно. И вот вечером возле магазина остановилась машина. Пять молодых коротко стриженных мужчин спортивного вида, в коже и цепях, вышли из нее и пошли к крыльцу с зеленым ковриком у входа. «Добро пожаловать» радушно приглашала его желтая надпись. Молодые мужчины шагали, широко расставляя ноги и растопыривая руки, как это делают тяжелоатлеты, приближаясь к штанге. Как зло, которое нельзя избежать, поднялись они на крыльцо, сплевывая под ноги бычки.

– О, нет! – воскликнула одна и девушек и тут же присела за прилавок.

А первый из вошедших с ходу рванул на себя небольшой белый столик, поставленный там для сумок покупателей. И словно по сигналу четверка за его спиной выхватили из-под летних курток металлические штыри.

– Где же твой муж? – прошептала стоявшая рядом с Ольгой продавщица.

– Вот и хорошо, что нет. Долго что ли убить сейчас.

– Нет, нет, – закричал директор, шарахаясь от направлявшегося к нему парня. – Не трогайте меня.

– Где твой Паленый!

– Кто…кто?

– Паленый. Ты нанял его? Это твоя крыша?

– Ты… ты… ты о ком?

– Да нет же, – заведующая встала перед напиравшим. – Это муж одной из наших продавщиц. Мы его не просили. Он сам начал драку.

– Ого… – девушка поспешно отошла от Ольги. – Ну и выдала.

И та осталась стоять, одинокая, беззащитная, беспомощно озираясь в поиске поддержки.

Парни направились к Ольге, все пятеро, разглядывая ее и ухмыляясь.

– Только не здесь, – крикнула заведующая. – Вы переколотите все стекло.

Первый из пятерки махнул через прилавок и, походя, смел с витрины стеклянные бутылочки «Фанты». Все они тут же разлетелись в осколки, и острый запах цитрусовых хлынул в зал.

– Дышите глубже, пролетаем Сочи, – глупо ухмыльнулся один из рэкетиров, а тот, что стоял за прилавком, быстро поднял отколотое горлышко одной из бутылок и, протянув руку, коснулся неровным сколом бледно матового горла Ольги, прижавшейся спиной к полкам.

– Паленый – твой муж?

– Что?

– Где Паленый? – осколок врезался в кожу.

– Нет. Не знаю.

– Узнаешь.

Тут сзади него произошло какое-то замешательство. Упал один из парней, потом отлетел другой.

– Значит вы ищите меня? – с насмешкой в голосе спросил Андрей, стоя в паре шагов от прилавка.

Третий парень замахнулся на него гирькой на цепи. Андрей увернулся, качнувшись вбок и ударил его ногой в плечо, потом, после разворота, в подбородок, и рэкетир, перелетев через прилавок, врезался в товар на средней полке и рухнул вниз, на осколки, осыпаемый консервными банками.

– Урою, падла!

Четвертый выхватил из рукава кожаной куртки нож с выскакивающим лезвием и чиркнул им в сторону Андрея.

– Назад, – взревел парень из-за прилавка, тут же швыряя горлышко в сторону, ныряя рукой за пазуху и вырывая из заплечной кобуры пистолет. Тот, у кого был нож, отпрянул, а Андрей замер на месте. Ольга, оказавшись позади парня, державшего оружие, побледнела, нащупала позади себя оставшуюся бутылку «Фанты» и, когда парень уже нажимал на курок, швырнула очень тяжелую бутылку, словно гранату. Та с размаху врезалась в коротко стриженный затылок. Раздался выстрел, звон разбитого стекла, и рэкетир стал падать. А Андрей, быстро ступив в сторону, боковым ударом выбил нож из руки застывшего от растерянности последнего парня, тут же сбивая его с ног ударом ноги в грудь.

Парень за прилавком завис перед ним, медленно сползая вниз. Андрей успел задержать его, хватая за безвольное запястье и тут же – за ворот, рывком вырывал на себя, перехватывая за короткие волосы и с силой стукая его головой о деревянную раму прилавка и тогда только швырнул на пол, себе под ноги.

Один из парней стал подниматься, ничего не соображая. Андрей подскочил к нему, ударил в живот раз, другой и потом, согнувшегося, по шее и по почкам.

Больше уже никто не шевелился. Обводя всех взглядом, Андрей повернулся к Ольге.

– Что он тебе сделал? – с неприкрытой злостью в голосе спросил он.

– Ничего, – Ольга, трясущийся рукой, провела по горлу и посмотрела на ладонь. Та оставалась чистой.

– Его счастье, – Андрей мотнул головой и хмыкнул. – Опять пятеро. Это у них что, постоянная бригада? – он уже медленно и устало подошел к одному из них и пнул. – Пойдем, мать?

– Нет уже, вы не уйдете, – хозяин обежал его и встал впереди. – Теперь уже они убьют меня, и все из-за вас.

– Будет легче, если тебя убью я? – Андрей посмотрел на него так холодно и твердо, что мужчина, отступил, белея и съёживаясь.

Ольга нисколько его не жалела. Она подошла сзади к Андрею и взяла его под руку.

– Пойдем домой, ладно, – попросила она.

– Пойдем, мать, – Андрей вывернул у нее руку и обнял за талию.

– Я должен сказать тебе спасибо, – прошептал он, спускаясь с ней по крыльцу.

– За что?

– Ну… ты же спасла меня. Опять спасла.

– Я… это… сама не знаю. Я испугалась.

– Все бы так пугались, меньше бы мрази было.

– Идем скорее. Надо уезжать отсюда.

– Из-за них? – Андрей покосился на машину. – Ничего себе машинки имеют, правда?

– Если ты попадешь в милицию, подумай, что будет.

– Точно. Мне просто дико повезло, что я еще жив. Докопайся они до всего… Как они не сравнили отпечатки. Вот тебе и компьютер.

Они шли вдвоем по темной улице, а в это время с проезжей части к магазину припарковался «Джип Чероки». Пятеро парней вышли из него с такими же обрезками арматуры, гирьками и кастетами. Они шли медленно, оглядывались, куря по дороге и настороженно глядя в открытую дверь магазина. Но оттуда не доносилось ни звука. Парни, не торопясь, поднялись по ступенькам, и вот первый из них наступил кроссовками на сдвинутый с места, наполовину загнутый, много повидавший за один день коврик. «Добро пожаловать» – все также радушно приглашал этот шедевр арт-хауса в ширпотребе. И парни пожаловали, один за другим проходя в широко открытую дверь.

Они были рэкетиры, вымогатели, и дань им приходилось платить не маленькую. Но когда директор увидел их, он сорвался с места и, не смотря на свой вес и положение в обществе, бросился навстречу, обхватил первого же парня за плечи и уткнулся ему в грудь.

– Приехали, родные, наконец-то.

– Ну, вы, в натуре, сами, типа, – парень огляделся. – Конкретно поработали. Да кто же это так?

– Мы, – скромно потупилась ближайшая девушка, и все дружно расхохотались. – Не верите?

Андрей с Ольгой шли по городу. Уже стемнело, но Ольга почему-то ничего не боялась, сама уже обнимая парня и чувствуя всю его худобу и вместе с тем – силу, широкую кость, высокий рост и гибкость. Тот изредка поглядывал на нее искоса и слегка улыбался, рука его обхватывала ее плечи, поглаживала голую шею и снова обнимала, притискивая к себе.