Улыбайся, Кармэн!
4
За дверью кабинета герцогиня решительно выбросила из головы все брачные планы. Это — потом.
— Тетя Кармэн… — выпалил Гор, едва успев закрыть дверь.
Ну вот — то «тетя», то «кузина». Учитывая, что, исходя из родства — верно второе. А Кармэн — не так уж стара.
— Анри Тенмар — жив! И его люди…
Нет, она — героиня всё-таки. На ногах удержалась. И даже поплывший в сторону мир сумела усилием воли на место вернуть. А вот Виктор с грохотом уронил на пол бокал, что как раз собирался подать Грегори. Хорошо хоть графин успел поставить.
Кармэн, старательно концентрируясь на самых простых действиях, налила вина Гору, себе, сыну. И опустилась с бокалом в кресло. Махнула юношам рукой — садитесь уже.
А ей нужно переварить известие.
Анри жив! Ее черноглазый герой. Жив и смотрит на то же солнце, что и она!
И его сторонники…
Ясно, что не все. Кто? Кевин? Конрад? Так не вовремя тогда уехавший гостить к Эверрату Крис? Вот радости-то для Элен! И для Эстелы — когда та вернется. А если жив Рауль Керли, то здесь его дети — все четверо. И скучная, до боли праведная супруга — у своей не менее чопорной аравинтской родни.
Кармэн, ты размечталась, как Александра о Витольде Тервилле! Сначала узнай, кто действительно жив. Сглазишь ведь.
— Кузина, это еще не всё! — Так, судя по серьезным глазам Гора — хорошие новости кончились. — Они — в Квирине, в плену. И Квирина не собирается их отпускать!
Как похож на отца! Темные волосы, серьезные серые глаза. Одного возраста с Виктором, а будто гораздо старше. Изгнанник и сирота.
Смысл слов Грегори ясен — куда уж яснее. И понятно, что сказал ему дядя.
Из Квирины пленников не выцарапать. Угрожать единственному союзнику — даже не просто глупость. Самоубийство.
Рассорившийся с Квириной Аравинт мигом угодит в пасть к Эвитану. Тот давно на него зубы точит. А они все, включая Грегори и Виктора, загремят сначала в Ауэнт, потом — на плаху. Если, конечно, добрый Регентский Совет специально ради них не вернет многоступенчатую казнь! Сто с лишком лет как отмененную.
— Эвитан требует их выдачи?
Извини, Гор. Кармэн понимает твои чувства, но больше спрашивать не у кого.
— Да! — выдохнул юноша. Глаза цвета благородного серебра потемнели. Как когда он, очнувшись от лихорадки, узнал, что восстание в Эвитане продолжается. С именем Грегори Ильдани в качестве знамени. А сам он — уже в Аравинте. В безопасности. — Всеслав потребовал, но Квирина не отдала. И они теперь — квиринские гладиаторы.
Ну и молодцы! А квиринцы, конечно, мерзавцы. Но не последние. На крайнюю подлость по отношению к тем, кому обещали помощь и предали, — всё же не решились.
Мерзавец — Всеслав, когда-то сражавшийся бок о бок с Арно Ильдани. Найти бы того, кто подошлет к предателю отравителя! Цены бы такому союзнику не было.
— Кузина, Его Величество также просил передать вам приглашение на аудиенцию, — Грегори потащил из-за пазухи конверт.
Бумага слегка помялась. И туда ей и дорога! За без малого два года король Георг вспомнил о племяннице всего трижды. И всегда повод был не из приятных. Так какая муха укусила любящего дядюшку на сей раз?
Кармелита надорвала конверт и протянула Виктору пустой бокал. Тот понял верно — наполнил до краев. Как и себе. А Грегори еще и половины не выпил…
Ну конечно. Самый великий в подзвездном мире король посылает осчастливленной его вниманием родственнице приглашение на аудиенцию на гербовой бумаге. Воистину, у мелкого барона спеси больше, чем у герцога.
Хотя и у герцогов ее хватает. Арно Ильдани и Алексис были исключением, больше таких нет!
Лицезрение племянницей августейшего дяди назначено на завтра. На послеобеденное время.
Прекрасно — значит, можно рано не вставать. И желанием сидеть с родственником-благодетелем за одним столом Кармэн тоже не горит. При всей благодарности за предоставленный приют.
Много лет назад отец Георга, родной дед Кармелиты, и не подумал пригласить разведенную супругу короля Фредерика и ее дочь обратно в отчий дом. Хоть обвинение королевы в адюльтере с герцогом Ральфом Тенмаром и добрачной связи со свекром было шито белыми нитками. Дед предпочел сделать вид, что поверил. И бросил родную дочь в Эвитане — доедать чужие объедки.
А вдобавок закрыл глаза на будущий монастырь для внучки. В качестве искупления несуществующих грехов матери!
Две пары глаз взволнованно смотрят на давно выросшую дочь Анны Ларнуа. Спокойно, Кармэн!
— Король что-то просил передать на словах?
— Нет, кузина.
— Тогда забудем о нем! — улыбнулась она. Когда-то ее улыбка сводила с ума весь Лютенский двор. — Приглашение — на завтра, вот до завтра и забудем. Виктор, тебя не затруднит позвать всех ужинать?
Не затруднило. И не удивило. Не усталого же Гора посылать. У Кармэн, конечно, была именно такая мысль, но — до этого разговора.
Арабеллу рядом с Александрой Грегори успеет и в Малой Зале увидеть. На очень позднем ужине — в два часа ночи. После чего Кармэн разгонит-таки всех спать!
— Грегори, кого ты видел сегодня во дворце моего дяди?
— Мидантийского посла, — честно ответил Гор. — Я с ним едва не столкнулся.
А вот это уже не просто плохо, а паршиво! Потому что дальше Аравинта бежать некуда. Не на вольный же остров Элевтерис — пиратствовать. Или на Восток — к султану. Старовата уже герцогиня Вальданэ для гарема. А Грегори с Виктором там и вовсе без надобности.
Как относится к проигравшим союзникам Квирина — ясно на примере Анри и его людей.
Можно еще в Мэнд. Но оттуда выдадут еще быстрее. Мэнд изгнанникам не должен вообще ничего.
Кармелита, не выдержав, усмехнулась. Бывало ли хуже?
Да!
Бедность, почти нищета. Старые платья, перешитые из материнских. Ветхие перчатки, штопаные чулки…
Слабовольная Анна Ларнуа не смела ни просить, ни требовать. И не могла постоять ни за себя, ни за дочь. Родной папаша-король только и мечтал упрятать ненужную дочь в монастырь! А сама она была всего лишь девчонкой! Ничего не смыслила в интригах, еще не имела власти над мужчинами. Загнанная в угол и готовая кусаться… но еще не научилась даже этому.
Было ли тогда хуже? Нет! Еще не было детей, за которых надо драться. Своих и чужих. Детей, которых слишком многие хотят видеть в светлом Ирие или в Бездне Вечного Льда и Пламени!
Вот именно — драться, а не дрожать! А герцогиню Вальданэ бьет озноб. Куда сильнее, чем в детстве — в плохо натопленной комнате…
Почти тридцать лет назад нынешний император Мидантии взошел на престол. Сверг предыдущую династию Зордес. А потом — перебил ее или ослепил и заточил по монастырским темницам. Как сплошь и рядом — в полувосточной Мидантии.
Выжил и сбежал лишь один из обреченных. Восемнадцатилетний Алексис Зордес.
Изгнанник нашел приют в Эвитане, при дворе младшего из братьев короля Фредерика — юного Арно Ильдани. И заслужил титул сначала графа, а затем и герцога Вальданэ.
Алексис никогда не пытался вернуть мидантийский престол. А Кармэн была бы еще большей дурой, чем сейчас, — вздумай она мужа к этому подталкивать. Но его сын Виктор — законный принц Зордес. И имеет все права на престол. Те, что никогда и ничего ему не дадут, а вот погубить — могут!
— Грегори, — вздохнув, перевела разговор незаконнорожденная принцесса и вдова законнорожденного принца. — Пока все не собрались — расскажи, кто из соратников Анри Тенмара жив? Хочется хоть чему-то порадоваться!
5
Солома, плащи, грязные каменные стены закутка. И дорогое оружие, какое найдется не у каждого всадника. Далеко.
Правда, всадник — даже обедневший — может позволить себе не жить в сыром подземелье. И не ждать в качестве будущего публичную казнь на площади. В отличие от этого «короля». Да и от Анри Тенмара.
— Я тоже прежде был гладиатором, граф, — тонкие смуглые пальцы вертят изысканный золотой кубок. Краденый — как и всё здесь. — А еще раньше — мидантийским дворянином. Ты хочешь свободы?
