— Все готово, но я бы хотел, чтобы мы внесли поправки в пункт контракта о запрете сексуальных отношений.

— Изменить или исключить его?

— Исключить.

— Почему? — Он пожал плечами и рассмеялся. — Ты собираешься спать с Пенелопой? Не могу представить, чтобы она когда-нибудь сделала это с тобой. Она слишком шикарная, слишком умная, слишком... — Он тут же замолчал, словно до него дошла правда. А потом начал расхаживать по моему кабинету. — Пожалуйста, не говори мне, что ты трахнул Пенелопу...

— Хорошо, не буду.

— Ты издеваешься надо мной? — Он зашагал еще быстрее. — Я только начал думать, что ты изменился, только подумал: «Наконец-то он осознал», — ты нашел способ это опровергнуть. Неудивительно, что ты так хорошо справлялся со своим пресс-туром...

— Мне больше нравятся твои разглагольствования, когда ты готовишься заранее, — сказал я. — Тогда они звучат не столь ребяческими.

— Вы двое трахались все это время?

— Не все время. Вчера мы не трахались.

— Ты можешь быть серьезным? — Он стоял неподвижно, выражая крайнюю степень озабоченности. — Это интрижка, которая может аукнуться нам в виде иска о сексуальных домогательствах, или это настоящие отношения?

— Последнее.

— Ладно, это только начало. — Он плюхнулся на диван, прижав руку к сердцу. — Это очень хорошее начало. Чтобы знать, как прикрывать твою задницу, когда это началось?

— До того, как она пришла к нам. Из-за нее я пропустил церемонию разрезания ленты в Оазисе. Мы встретились в клубе и провели ночь. А затем я увидел ее снова, когда пришел к ней в офис. Ирония в том, что я бы преследовал эту женщину в любом случае, даже если б обстоятельства не сложились так.

— Ты действительно думаешь, что я поверю в это?

— У меня нет причин лгать.

— Честно. — Он вздохнул. — Продолжай.

— После начала контракта мы держались друг от друга тридцать дней, — сказал я. — И даже потом секс с ней был не таким, как с другими женщинами.

— Ты хочешь сказать, что там были радуги и бабочки?

— Были чувства. Несильные чувства, но тем не менее.

Он поднял брови, как будто это была самая шокирующая вещь, которую я когда-либо говорил.

— Значит, ты хочешь удалить этот пункт, чтобы продолжать спать с ней?

— Я бы предпочел термин «встречаться».

Он встал и подошел ко мне, положив ладонь мне на лоб.

— Ты случаем не заболел?

— Я в порядке, спасибо. — Я проигнорировал его смех. — Просто скажи, что ты согласен исключить условие.

— Я определенно соглашусь на это, — сказал он, глядя на часы, — но нам необходимо рассмотреть все аспекты этого вопроса. Я хочу быть уверен, что мы не столкнемся с юридическими последствиями со стороны Пенелопы, и что Совет директоров не будет возражать.

— Звучит справедливо.

— Это более чем справедливо. — Он направился к двери. — Я позвоню тебе сегодня вечером.

Я сел за свой стол и написал в контракте Пенелопы цифру двадцать миллионов вместо шести. Затем принялся замазывать корректором пункт о сексуальных отношениях.

— Мистер Далтон? — голос Линды раздался из динамика интеркома. — Мисс Лоурен здесь. Впустить ее к вам?

— Да, пожалуйста.

Дверь открылась, и Пенелопа подошла ко мне с видом, словно не могла решиться, целовать меня или нет. Поцелуй при встрече уже стал неотъемлемым ритуалом для наших приватных встреч, когда мы ходили на свидания или встречались у кого-то из нас дома. Однако все равно, когда мы виделись на работе, всегда возникала неловкая пауза и рефлекторное желание отпрянуть.

— Вы можете присесть, мисс Лоурен, — сказал я.

— Мисс Лоурен? — Она присела, выглядя немного смущенной. — Я думала, мы встречаемся по личным вопросам.

— Да, это так. — Я толкнул контракт через стол. — Я хочу, чтобы ты рассмотрела возможность продления контракта с «Далтон Интернэшнл». Ты, несомненно, лучший пиар-агент, с которым я когда-либо работал, и Совет директоров не может перестать петь тебе дифирамбы. Я внес несколько поправок в контракт. Обрати внимание на сумму, которую мы предлагаем, и пункт о сексуальных отношениях.

Она взяла контракт и взглянула на него.

— Здесь значительное увеличение суммы, мистер Далтон.

— Я позабочусь о том, чтобы у нас было достаточно работы.

Она улыбнулась, но улыбка быстро исчезла.

— Ты изменил контракт, чтобы мы могли публично сказать, что трахаемся?

— Я уверен, что некоторые люди уже давно предполагают это. Но да, это способ подтвердить это. А также защитить нас обоих на законных основаниях.

— Это... — Она скрестила руки на груди, и я приготовился к эпической тираде. — Эта встреча, о которой ты мне рассказывал все выходные, была просто уловкой, чтобы попросить подписать продление?

— Это была уловка, чтобы попросить тебя стать моей девушкой.

Она притворилась расстроенной, но щеки выдавали ее.

— Ты мог бы спросить меня об этом в выходные.

— Ты сказала бы «нет».

— Нет, — она улыбнулась.— Я бы сказала, что единственная причина, по которой ты просишь меня стать твоей девушкой, это то, что ты думаешь, будто таким образом у нас может быть больше секса.

— У нас определенно будет больше секса, но если бы это было единственной причиной, я бы просто изменил пункт о сексуальных отношениях в контракте. Я прошу тебя быть моей девушкой, потому что мне кажется, что ты действительно мне нравишься.

— Тебе кажется? До чего трогательно. Если ты пишешь любовные письма в таком же стиле, не думаю, что когда-нибудь выйду за тебя замуж.

— Не думаю, что когда-либо попрошу тебя.

Она рассмеялась, и я не смог удержаться, чтобы не расхохотаться вместе с ней.

— Шутки в сторону, Райан, ты серьезно?

— О том, что прошу стать моей девушкой, абсолютно. Что касается брака, это зависит от того, будем ли мы все еще вместе через несколько лет.

— Я понимаю. — Она встала и обошла стол, усевшись ко мне на колени. — Ну, я принимаю предложение стать твоей девушкой, но мне бы хотелось, чтобы мы обсудили условия.

— Что вообще тут можно обсуждать?

— Ты обещаешь быть лучшим клиентом. И мы наконец-то занимаемся сексом в твоем офисе.

Я могу посвятить себя первой части. Я накрыл ее губы своими и расстегнул молнию на платье.

— Нет никакой необходимости обсуждать последнюю часть. Это будет происходить каждый день...

*** КОНЕЦ ***