— Не дерусь со слабаками, — хмыкнул он.

— Не лечу джоунинов. Принципиально.

— Что за принцип?

— Принцип: не лечить Неджи Хьюгу, даже если он корчится от боли и как мантру повторяет мое имя! — он фыркнул на это, и Сора, поджав губы, мгновенно потянула руки к его бокам и начала щекотать. Неджи не шелохнулся. — Так, я не поняла, тебе не щекотно? — тот покачал головой. — А так? — она прошлась пальцами по ребрам, он остался без движения. — Неджи, с тобой неинтересно…

— А ты? — и, не дожидаясь ответа, джоунин быстро откинул свиток и начал свою пытку.

— А мне щекотно! — завизжала Кояма и попыталась отшатнуться, но Хьюга словно прилип к ней, не давая отступить. Сонливость как рукой сняло. Ее скорченное лицо забавляло его, а попытки отстранить его руки от своих боков с треском проваливались, отчего куноичи дергалась из стороны в сторону. — Неджи-и-и, —потянула она, заливаясь смехом, — прекрати! Это невыносимо!

Он решил дать ей минуту на передышку. Кажется, он никогда никого не щекотал — не было возможности. Поглядывая то на его руки, покоящиеся слишком близко к ее ребрам, то на него, Сора твердо схватила его за запястья, сказав:

— Неджи Хьюга, не смей делать никаких опасных движений, иначе мне придется что-то предпринять.

— Что ты можешь? — улыбнулся парень, сидя почти вплотную, позволяя ей касаться своей разгоряченной кожи.

— Ой, лучше не спрашивай, — парировала та, — такое сделаю, что ты с ума сойдешь.

— Мне кажется, просто общаясь с тобой я скорее сойду с ума.

— Не паясничай, — Сора медленно опустила его руки, но не переставала за ними наблюдать. Очередной щекотки ее сердце не выдержало бы.

Иногда он поражался, с какой легкостью она выводила его на эмоции: гнев, раздражение, радость и озорство, восхищение и растерянность. Сначала Неджи хотел игнорировать ее нескончаемый поток рассказов и шуток, но потом понял, что не может не реагировать — глубокий взгляд, адресованный одному ему, вырывал его из внутреннего мира, и он оказывался здесь и сейчас вместе с ней. При первой встрече Кояма показалась ему привлекательной, но вредной девчонкой; при второй – привлекательной, но надоедливой; при третьей он понял, что был прав по всем параметрам, но выкинуть из памяти ее уже не мог. Она просто прилипла как жвачка, бегая туда-сюда, размахивая длинным волосами, подшучивая над ним.

Когда его команду неожиданно вызвали на срочную миссию, Хьюга ни секунды не медлил. К работе шиноби он всегда относился основательно и серьезно, не терпя каких-то опозданий и промахов. Однако он бы соврал, если бы сказал, что его не гложила мысль об утренней пробежке, которая была запланирована заранее. Скорее его беспокоил факт не упущенной тренировки, — Ли постоянно зовет его побегать — а Сора. Впервые за долгое время Хьюга спешил закончить миссию и вернуться в Коноху, но также боялся, что просто не встретит ее больше. Ждать ее у академии было бы слишком странным даже для него.

Волей-неволей ему удалось встретить Сору по дороге из резиденции Хокаге, где его команда отчитывалась о выполненном задании. Уже издалека Неджи заметил пса Кибы, на спине которого сидела девушка и, смеясь, поглаживала Акамару. Нужно было только побегать с ней, выполнить данное им обещание и странный груз спал бы с его плеч. Но увидев свое лицо в отражении ее почти черных глаз, он понял, что этот груз на самом деле был якорем, тянущим в омут.

Новые ощущения, которые внезапно принесла девушка, захлестнули его подобно волнам; он не успевал расставлять все по полкам, все валилось с ног на голову. Порой его раздражала ее беспечность и легкомысленность, но в ту же минуту она проявляла свою решительность; ему нравился ее заливистый смех, но порой он хотел посидеть в тишине, и Сора оказывалась рядом —молчать вместе было приятнее; ему не нравился ее легкий загар, но тонкие ключицы, обтянутые бронзовой кожей, вызывали мурашки по телу.

Когда он увидел ее испуганное, растерянное лицо после слов Цунаде-сама, в его голове она мгновенно стала нерешительной и неуверенной в себе куноичи. Но также мгновенно это развеялось, когда Сора бросилась на одного из головорезов, всеми силами пытаясь помочь ему. Однако эту помощь он расценил как легкомысленность. Но в момент, когда она, с синяками на шее от рук того мерзавца, поспешила дрожащими руками снимать с него рубашку, Хьюга увидел и другую сторону: она просто не могла стоять без действия, смотря, как его пытаются убить, и ринуться навстречу с чуть ли не отрицательным шансом на победу — все, что у нее было.

Он терялся в себе, когда задумывался, на какое развитие их отношений рассчитывает. Привыкший всегда думать на два шага вперед, Неджи впадал в тупик, но знал точно: она ему не друг, не враг и не просто так. Оставались романтические отношения, которые он намеренно откидывал в сторону. Тем не менее теплое чувство вспыхнуло в груди, когда он этого совсем не ждал. «В жизни нет финала, к которому ты обязан прийти». Ладонь, оставляющая теплый отпечаток на лопатках, щека, покоящаяся на его плече, вызвали моментальный отклик: Неджи сам притянул ее, обхватив руками, словно боясь, что ее сдует проносящимся ветром. И в этот момент появился финал, к которому он обязан был прийти. Она сама безмолвно дала разрешение на то, о чем он думал всякий раз, видя ее губы, но упорно не поддавался своим желаниям. Но его несуществующий план последующих действий рухнул, стоило только начаться суете на судне и медленно тянущейся дороге до скрытой деревни.

Оставшись наедине с самим собой, Хьюга понял, что сейчас не может похвастаться усидчивостью: его буквально дергало из стороны в сторону. Приняв душ, он активировал бьякуган и почти мгновенно увидел Сору, укутывающуюся в банное полотенце. На пол летели капли воды с ее волос, зеркало запотело, и девушка ладонью провела по его поверхности. Он свел брови. Если бы он был кем угодно, но не Неджи Хьюгой, то с радостью бы воспользовался ситуацией, наблюдая за ничего не подозревающей куноичи. Он подумал, что если и видеть ее совсем раздетую, то не при таких обстоятельствах, и прикрыл глаза. Сколько ей нужно времени, чтобы собраться? Пять минут, десять? Или добрый час? Ему нужно было выяснить, что скрывалось за ее молчанием по дороге до деревни. Он не строил никакие догадки и ничего не загадывал, только ждал, что она будет честна с ним. Это все, чего он хотел.

Услышав из коридора звук открывающейся двери, Неджи поспешил выйти. Она стояла напротив, но так далеко. Сделав пару уверенных шагов, он оказался в десятке сантиметров от ее взволнованного лица. В нос ударил запах шампуня. Заметила ли она, как часто и громко стучит его сердце?

Если произошедшее было ошибкой, то что тогда было бы правильным? Было бы верным водить ее за нос, откликаясь, когда та кричала ему: «Доброе утро, дружище!», но самому смотреть на вздымающуюся от бега грудь? Было бы верным отбрасывать мысли о ней, когда он засыпал? Она хочет, чтобы он врал сам себе? Если Кояма действительного этого желает, то он будет лгать, лукавить, обманывать, но не самого себя, а ее. Неджи понял, что финал, к которому он обязан был прийти, отталкивает его, пятясь назад.

Ее запястья были слишком тонкими, слишком слабыми, чтобы отпускать. Казалось, освободи их, и она упадет без сил. Наряду с желанием крепко держать ее он чувствовал желание сломать каждую кость на ее пальцах, чтобы больше ей никогда не удалось сжимать его грудь так же, как делала сейчас.

Игнорирование всегда давалось ему просто: он не считал, что на все нужно реагировать, а многие вопросы вовсе не требовали от него ответов. По крайней мере, он так думал. Если бы Сора сама не вела себя отстраненно, то его решение избегать ее так бы и не исполнилось. На самом деле он слишком боялся — хоть и не признавал этого! — правильно понять ее, боялся узнать, что она не чувствует того же самого. Хьюга, который, казалось, не страшился ничего, не мог унять панику.

Каждый день ее отчужденности подпитывал в нем мысли, что Сора считает их поцелуй лишь ошибкой, вызванной его эмоциональностью, и хочет возобновить их дружеские отношения, которые заставляли его корчиться от нелепости. Поэтому в день, когда она догнала его и вновь сделала попытку поговорить, Неджи отпихнул ее и на секунду был доволен собой, пока не увидел сжатую от накатившихся слез челюсть. Хьюга хотел вернуться, сказать, что она глупая, глупая девчонка, верящая, что он видит в ней только друга. Друга, который целует влажно и жарко. Но он не обернулся, не активировал бьякуган, чтобы остаться незамеченным, потому что знал: один лишь взгляд и он приползет к ней как пес. От этой мысли Неджи пошатнулся, сжав ладони в кулак.