Еще во время падения перед лицом мелькнула часть черного облака. Спустя мгновение я ощутил, что бровь рассечена, по ней течет кровь.

Переход оказался необычным во всех смыслах. Словно я провалился в эту самую жижу под ногами, заполненную безграничностью космоса.

У меня даже дыхание перехватило, а мозг на автомате попытался синтезировать воздушный фильтр, но споткнулся о лазурит. Хорошо хоть Атрибут не есть синтезом в прямом понимании, а потому сработал.

“Что-то не так!”, подумал я.

“Все так!”, ответил голос спирита. “Просто ты впервые видишь все, приблизительно так, как оно на самом деле. Следуй своим чувствам и ощущениям. Я помогу!”

Складывалось впечатление, что я попал под безудержный напор образов, словно мириады анимированных картин выстроились смерчем, чтобы поглотить меня.

Я очутился в самой настоящей воронке нескончаемых видений, ощущая как медленно тону в этом потоке.

“Сконцентрируйся! Иначе — смерть!” рык Грима болезненно ударил по висках, возвращая холод на макушку и вместе с тем — осознанность.

Стоп!

Покой!

Расслабиться. Отгородить мысли нерушимой стеной, четко сортируя их по полочкам-сотам, наводя безупречный порядок. Каждой эмоции, ощущению, чувству, мысли, образу, — свой ярлык. Свою категорию, угол и комнату.

Голова болит…

Виски ломит. Мышцы шеи сводит судорогой, больно отдавая от ключиц и под самые уши. Барабанные перепонки гудят и чешутся, будто о них кто-то царапается.

Стоп!

Штиль.

Я на островке покоя среди океана хаоса. Я — порядок, последовательность, само единство!

Воля…

Титанический щуп рисующий правила. Десница моего разума. Сила его намерения и указующий перст.

Пусть все это чертовски пафосно, но его задача — построить основу того медитативного экстатического вдохновения, что выводит сатори на новый уровень. У каждого свои уловки. Мои, увы, — банальны до неприличия.

Было тяжело.

Невыносимый груз лег на плечи, пытаясь подкосить колени, сломить.

Тишина. Покой. Штиль.

Порядок!

Я застыл в привычных объятиях тьмы, стоя на поверхности бесконечного океана образов. Они, словно телевизионные каналы, подчинялись указаниям, листая друг друга под ногами.

Было тяжело перебирать этот поток картинок, частично обрабатывая увиденное в подсознании. Я уцепился в последовательность, казалось, зубами, чтобы ни на миг не отпустить вожжи, что дались мне с таким трудом.

“Хорошо!” — одобрительно мурлыкнул Грим.

Я не обратил внимания, поскольку увидел один образ, от которого меня передернуло.

Фрея в темном помещении, а рядом с ней девочка-монстр, Фархат-клякса, бессознательный Трой Умбриель и еще кто-то, кого я не мог разглядеть из-за огромного полога тьмы вокруг ауры.

Какого черта?!

“Тебе туда нельзя! Убьют!” буквально заорал Грим в голове.

“Сам знаю!”.

Я до боли стиснул зубы, пытаясь расширить образ. Найти хоть какую-то зацепку. Кожей ощущал, что это все неспроста. Это связано с Ритуалистом и всем тем бардаком, что происходит вокруг последнее время.

Образ будто отдалил объектив, поднявшись на поверхность. Там были леса и горы, мощная река и огромный комплекс поместья вдалеке. Я сместил фокус изображения так, чтобы увидеть штандарты на поместье, от чего ощутил болезненный треск в висках, а мышцы челюсти свело.

Аура горела маной, циркулируя энергию с небывалым усердием.

На мгновенье образ стабилизировался, показав мне контуры штандарта. Затем исчез, оставив вокруг одну лишь тьму.

Я нахмурился, пытаясь прислушаться к ощущениям, понять что не так. Однако ничего будто не изменилось. Сознание все еще держало мощь Атрибута под контролем.

“УХОДИ!”

Вначале я не понял как тьма слегка мигнула и куда делся фон образов. Теперь осознал, — все слилось в один гигантский образ. Багровый контур мерцал далеко-далеко во тьме, по кругу, словно подсветка ограды стадиона.

Подозрения не успели толком проникнуть в мысли, как тут же были оправданы.

Контур мигнул двумя створками тьмы, разнося отголоски ветра.

Чудовищных размеров зрачок отдалился под моими ногами, снова мигнул, обнажив пламенеющую алым радужку. Пронизанную черными извивающимися жилами-змеями. Затем загорелся еще один такой же. А потом еще, и еще, и еще.

Сотни и тысячи огромных глаз смотрели из непостижимых глубин, разглядывая, как бактерию под микроскопом.

Я ухватился руками за грудь, пытаясь втолкнуть туда морозный воздух. Холод в легких сковал дыхание, принося болезненное удушье.

Существо было чем-то инородным, жутким, хтоническим.

Я едва не выпал из сатори от испуга. Внутри все сжалось из-за первобытного животного ужаса. Волосы встали дыбом, а по спине и всему телу пошла предательская дрожь.

Как-то неосознанно я принял позу эмбриона, пытаясь отгородиться от происходящего. Сжимал грудь, куда никак не поступал воздух.

На глазах выступили слезы, что тут же пронзили болью глаза, замерзнув на веках.

По какому-то наитию я будто изогнул само пространство, бросая якорь Атрибута прочь из Бездны, жертвуя собственной кровью. Готовый иссушить себя досуха, лишь бы убраться отсюда.

Ощущая, как гнетущая, подавляющая мощь давит на меня, выворачивая жилы, заставляя застывать кровь.

Не крик, а вопль застрял в легких, так и не родившись из-за морозных объятий.

Я вцепился в Атрибут, как умирающий за соломинку, пытаясь выбраться наружу, карабкаясь по самому Потоку.

Лишь уйти прочь.

И Поток мне откликнулся, подхватил, вытащив наружу. К свету реальности и теплу в легких.

2

— Тэр Гай, биологический маркер и GPS-трекер Тэссагрима Найва вновь появились в сети! — послышалось в трубке.

— И?

— Производим вычисления, но уже примерно можно ориентироваться на северный полярный океан. Но…

— Ну?

— Есть высокая вероятность, что это на территории Ордена Мидрисфаль! Где-то в районе архипелага Кашимортэ, либо Лааканны. Плюс там сейчас штормовое предупреждение.

Сафарот тяжело вздохнул, подняв брови и положив лоб на ладони.

— Ясно, спасибо! Бей оповещение на срочную миссию. За полчаса выдвигаемся. Пусть подготовят соответствующее оборудование. Предупреди Мидрисфаль о срочной операции. О том, чтобы не расценивали его как вторженца.

— Так точно, тэр Гай! Но… — девушка замешкалась и аккуратно продолжила. — Предупреждение оформим идеально, однако Орден Мидрисфаль в своем праве. На землях Ордена, подозреваемый — их законная добыча.

— Знаю, Лиза! Знаю…

Выключив связь, хагрим медленно погладил черную поверхность левого рога, что вырастал немного выше скулы и был оплавлен наполовину. На манер козлиного, он тянулся бы почти до темени, утопая в кроваво-красных волосах, заплетенных в толстую косу.

Подобные косы являются признаком исключительных воинов среди ортодоксальной верующей части его народа. А, учитывая что большинство хагримов таковыми и являются, — то фактически среди всех. Недостойного могут спросить за подобную роскошь и, если он не докажет своей силы, то вполне способны обрить налысо.

Почему-то ему вспомнилось детство, когда маленький Саф пас дедушкиных коров. В тот день на мысе Орпидо планеты Ромул-1, мальчик впервые столкнулся с Бездной, что перемолола семейную ферму. Аномалия появилась вместе с грозой и вспучилась черной сферой над курятником, отворяя проход в недры мироздания.

До тошноты карикатурное зрелище, следует заметить.

Особенно если мальчик видел подобных чудищ лишь в книгах, где их непременно поражали могучие воины на полях брани.

Он не знал тогда, что подобными полигонами чаще всего выступают как раз таки фермы и мелкие поселки. Никак не крепостные бастионы, где орды чудовищ сражаются с могучими армиями.

Дедушка, с такой же длинной косой, спас остальных жителей небольшого острова ценой собственной жизни. Больше десятка мистралей третьей степени и один — второй, которого дед и затащил в небытие, вместе с собой.