Но Катя о его мыслях могла только догадываться. Из‑за неразрешимых  сомнений появилось болезненное беспокойство, а потом недовольство собой. Она обратила внимание на девушку у витрины магазина одежды, которую пытался тянуть за руку нетерпеливый молодой человек. Та не спешила, демонстративно разглядывая то яркие короткие платья на манекенах, то ценники внизу. Катя улыбнулась, понимая задачи каждого из этой пары.

– А еще у красивой девушки есть метод, который всегда работает, – сказала она. – Стоит ей только слегка намекнуть, что возможен секс, у мужиков испаряются мозги, и они становятся как зомби. Только с повышенным слюноотделением. Видел зомби в кино? Голову набок. Глаза бессмысленные. Ручки скрючены. И гребут маленькими шажками куда их направят, – Катя очень убедительно изобразила медленно плетущегося зомби.

– Да… В умелых руках это смертельное оружие, – смеясь, согласился Родион. – Но это уже не законные приемы, это как удары ниже пояса.

– Если бы мужики не мечтали переспать с любой  симпатичной девушкой, то этот метод бы не работал. А так они готовы хоть на бойню пойти, если их правильно поманить. А если это еще и секс без всяких обязательств, то забудут и про жен, и про детей, и про друзей – хоть ноги о них вытирай. Тряпки, а не мужчины, – Катя подумала, что сейчас сказала много лишнего: «Вечно я не могу вовремя остановиться».

– Основной инстинкт – куда против него. У всех есть слабые места, – Родион сделал вид, что не заметил слова про друзей. «А она права, вот я уже почти и зомби», – подумал он.

– А какие у женщин слабые места? – с любопытством спросила Катя.

– У каждой свои. Вот, к примеру, возьмем провинциальную девушку, мечтающую выйти замуж и остаться в Москве.

– Ты про меня? – уточнила Катя.

Родион  улыбнулся, посмотрел на нее и, не уточняя, продолжил:

– Естественно, она хочет показать себя прекрасной хозяйкой. Но в тоже, она не хочет показаться слишком доступной и поэтому делает вид, что стесняется напроситься в гости к одинокому мужчине. Значит надо подыграть. Позвонить ей как‑нибудь вечером, рассказать как тебе грустно. При этом обязательно упомянуть, что так грустно, что не ел уже два дня, да и холодильник пустой. Для нее это приличный повод приехать спасти знакомого от голодной смерти, а заодно и показать себя хорошей хозяйкой. В результате через час у тебя дома великолепный обед и девушка, готовая показать, что умение готовить не единственное, что она умеет.

– Это сейчас разве не ниже пояса? – Катя прищурилась.

Родион понял, что тоже немного переборщил и решил все свести в шутку:

– А ты умеешь готовить?

– А у тебя есть что-нибудь в холодильнике? – Катя засмеялась. – Ты знаешь, а на первом курсе я бы повелась.

– Ну, соблазнить человека не совсем честными методами можно, а как потом?

– Знаешь, я сейчас тоже об этом подумала. Соблазнить, а потом терпеть всю жизнь чьи‑то недостатки? Ради чего?

– И что решила? Ради чего? – спросил Родион.

Катя резко остановилась, развернулась, встав перед ним и загородив дорогу, и задала вопрос:

– Может ради любви?

Родион взял козырек Катиной бейсболки, который мешал ему видеть ее глаза и повернул его назад. Этот жест можно было расценить и как желание поцеловать. Она не шелохнулась. Он увидел в ее глазах совершенно понятный призыв: «Ты мужик тебе и решать». И почему‑то вспомнил медведицу на Камчатке.

– Подожди. Так нельзя, – он сделал шаг в сторону.

«Как скажешь», – подумала Катя.

– Вон лавочка, давай присядем, – предложил Родион.

Они сели под красивыми ясенями напротив серо‑голубого здания с белыми колоннами, похожего на купеческий особняк за чугунным забором.

– Хочешь, расскажу тебе одну историю про любовь?

– А в твоей истории будет приезжая невеста?

– Главной героиней, – Родион повернулся так, чтобы смотреть на Катю и продолжил, – был такой неплохой поэт Афанасий Афанасьевич…

– Я знаю. Тот, который: «Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало?»

– Вот‑вот. Так он в какое‑то время жил в этой усадьбе. У него в юности проблемы были и с дворянством: то его признавали дворянином, то отнимали дворянство… Еще больше было проблем с деньгами…

– И из-за этого он стал поэтом?

– Может быть, но я не об этом. Он влюбляется в приезжую прекрасную юную девушку Марию Лизич, дочку бедного сербского офицера, служившего в Российской армии. С первого дня знакомства с Машей они на одной волне: вместе сочиняют стихи, читают романы, понимают друг друга с полуслова. Но денег на жизнь нет. И поэт говорит своей возлюбленной, что им надо расстаться. А на следующий день произошла трагедия. То ли случайно на ней платье загорелось от лампадки, то ли она сама…

– Какой ужас! Она сгорела заживо?

– Да.

– То есть он ходил‑ходил в дом, обнадеживал, а потом, когда пришло время жениться, убежал, потому что она была бедная? А что потом?

– А потом он женился на уже немолодой, не очень красивой, но очень богатой купчихе. Купил на ее деньги имение, в котором катался на коляске запряженной осликом. Ему очень нравилось быть помещиком. А потом и дворянство получил. Говорят, хотел на старости покончить жизнь, но не успел – умер от инфаркта сам.

– Он умер еще тогда, когда поменял любовь на деньги. А за свое предательство мучился всю свою жизнь, – Катя встала со скамейки. – Пойдем отсюда. Мне не нравится этот дом.

– А может и не мучился, писал стихи про любовь, жил в довольстве и в богатстве, – встал Родион, – а так бы сгинул в нищете. И куча детей орала бы от голода. В таких условиях любовь быстро бы кончилась, а нищие дети остались бы.

Они пошли дальше. Катя взяла его под руку.

– А так что делали его дети? – спросила она.

– У него не было детей.

– Так ему и надо. Не заслужил.

– А вот у Пушкина было пять детей, и женился он по любви. А погиб в 37 лет на дуэли, спровоцированной женой и весь в долгах.

– Зато он солнце русской поэзии.

– А ему что от этого после смерти? Счастливым надо быть пока жив.

– Хорошая история. А зачем ты мне ее рассказал?

– Это история не про любовь, а про выбор. Может возможность выбора лишь иллюзия. Ты веришь в судьбу?

– Есть судьба или нет, я не знаю, – после небольшого раздумья ответила Катя. – Но я думаю, что в нас с детства заложено все, что определяет наши поступки на протяжении всей жизни.

– То есть у Фета с детства было где‑то заложено, что он выйдет за богатую купчиху?

– Ну да, его комплексы. Ты же сам сказал: проблемы с дворянством, жажда денег, – Катя остановилась и отвечала, глядя прямо в глаза Родиона.

– То есть выбора нет и все решено? – спросил он .

– Выбор есть всегда, – очень тихо ответила Катя. – Мне часто снится, что я стою перед двумя дверями, и пытаюсь угадать, какую мне открыть. За одной сырой темный подвал, а за другой светлая солнечная комната…

– Вот бы знать, за какой дверью счастье, – добавил Родион и взял Катю за талию.

– Наверное, как всегда. За той, которая за нарисованным очагом. А еще нужно найти ключик от этой двери. «Полночный ключик от чужой квартиры, да гривенник серебряный в кармане», – продекламировала Катя и, чтобы освободиться, сделала шаг назад.

Родион отвлекся от своих мыслей и увидел, что они дошли до памятника Осипу Мандельштаму. Именно сейчас он отчетливо понял, что хочет прожить с Катей всю оставшуюся жизнь. Но в его квартире на спинке стула висели Лизины вещи, о которой он совсем забыл. А главное, что девушка, которую он любит, подруга его лучшего друга. Он посмотрел на неё и увидел в ее глазах, что она знает все его мысли.

И в этот момент Родиону позвонил Томас. Они оба долго смотрели на звенящий в руке телефон, а за мгновение до того, как Родион ответил, Катя сказала: «Передай ему, что у меня важные дела и я ему позвоню позже». Быстро повернувшись, она пошла к метро.

Глава 10

Через десять минут Томас рассказывал Родиону о своих приключениях. Они сидели у большого, от потолка до пола, окна, недавно открывшейся пиццерии. На светлом деревянном столе без скатерти на круглых зеленых картонных подставках стояли два запотевших бокала с пивом. На улице было очень жарко, а здесь кондиционеры работали так сильно, что на руках появились мурашки.