Каждый его шаг гулким эхом разносился по тёмному подземному коридору.

Совет. Когда-то это слово навевало на него скуку и отвращение, но те времена остались в далёком прошлом. Ныне же он с радостью ходит на собрания… хотя, может и не с такой уж и радостью, но без отвращения точно. Во всяком случае, теперь он точно знал, что эти совещания не бутафория и принятые ими решения могут реально что-то изменить.

Многое изменилось за последние десять лет. Многое.

Избранный десять лет назад, в качестве нового главаря повстанцев, Чёрный Харен попросил Африка и Гумбера помогать ему с новой и непосильной для него одного ношей. Естественно, бывший император и друг-гном не смогли отказать Харену, тут же дав своё согласие. Постепенно, из помощников, они превратились в полноправных управленцев. Так появилась Триада, которая ныне правит сопротивлением по всему миру. Правда, последние пару лет заправлять всем приходится самому Гумберу. Африк всё реже приходит на совещания, предаваясь только ему известным делам, а Харен и шагу ступить не может, не посовещавшись перед этим с императором. Такие дела. Нет, не подумайте, он ни в чём их не винил. Он прекрасно понимал, что ребята, не привыкшие к политике, рвутся к сражениям, к тому, к чему привыкли, к тому, что ближе. На самом деле, где-то в глубине своей грустной души, Гумбер знал, что так оно и будет, что он в итоге станет главой сопротивления. А может оно и к лучшему, ведь кому, как не ему, знать, что делать и как бороться с угрозой, называвшей себя генералами.

Гумбер открыл одну из многочисленных неприметных дверей и, пройдя по очередному длинному тёмному коридору, усеянному какими-то полуржавыми трубами, над которыми, нанизанные на подобие подсвечников, горели кристаллы, вышел к небольшой площадке, посредине которой стоял массивный деревянный стол с девятью стульями вокруг. Это и был так называемый «зал совета».

Император занял центральное кресло, поприветствовав всех собравшихся. Пустовало лишь кресло Африка, все остальные уже были в сборе, так что можно было начинать.

– Харен, начинай, – негромко предложил Гумбер здоровенному чернобородому дворфу. Тот кивнул, прочистил горло и начал читать с заранее заготовленного листа:

– Нам удалось открыть ещё две ячейки в срединных землях в этом месяце, – гулко обронил здоровяк. – Сейчас они получили свои первые задания, а наши агенты следят за их исполнением, а также за возможными вражескими агентами. Командир разведки – Бракен, – Харен кивнул в сторону маленького тёмненького гнома в капюшоне, – говорит, что пока всё идёт по плану.

– У нас есть некоторые подозрения, но всё схвачено, – поддакнул гном, сцепляя пальцы рук между собой.

Император кивнул разведчику, давая понять, что оставляет это на него. Бракен был хорошим другом Африка и Виртона, и после Виртона слыл лучшим из разведчиков. Также гном хорошо показал себя, как стратег и тактик, что не осталось незамеченным со стороны Гумбера в далёкие времена перестройки повстанческого движения и сыграло немалую роль в назначении гнома на должность главы разведки.

– Гимел, Руж, у вас есть что сказать? – решил разбавить монотонность Харена император.

Гимел и Руж раньше были в банде Африка, чем-то вроде телохранителей, но, как оказалось, они хорошо обращались с иноземным оборудованием, а также умели вести переговоры, если вы понимаете о чём я. Ныне же оба дворфа занимали посты в совете, Гимел, как главный конструктор, а Руж, как специалист по переговорам. Правда, на деле, они всегда всё делали вместе. Впрочем, Гумбер был не против. Главное –результат.

Сейчас от двух, некогда, амбалов-вышибал мало что осталось. Оба дворфа слегка располнели, оба стали больше работать головой, нежели кулаками. Рыжебородый Руж, недавно начавший лысеть, отчего его лоб стал казаться и вовсе бесконечным, пару лет назад начал обучать молодых «искусству переговоров», всё больше превращаясь в этакого «наставника-учителя» и постепенно уходя в тень. А его друг Гимел пять лет назад умудрился жениться и сейчас воспитывал маленькую дочь. За коричневобородым голубоглазым дворфом-красавцем всегда толпами бегали девушки, так что никто особо не удивился его решению наконец остепениться, но теперь Гимел всё больше времени проводил в мастерских, и всё меньше в поле. Может это и хорошо, но такими темпами скоро они придут к тому, что совет заполнят старики, давно запамятовшие, что такое настоящий бой.

– На севере всё хорошо, – довольно пробасил Руж. – Нам удалось перетянуть на нашу сторону ещё несколько гномов Силдонии и основать ещё один схрон в горах. Имперцы пока ничего не нашли.

– А ещё мы модернизировали кристальную пушку, какими сейчас оснащают солдат, – похвастался Гимел.

– Отличная новость, – улыбнулся император. – Харен?

– Я бы хотел добавить…

В этот момент дверь в зал совета распахнулась, громко ударившись о стену.

На пороге стоял запыхавшийся Африк.

Серая борода гнома спутана в колтунах; грязный походный плащ больше походил на рваную половую тряпку; на перепачканном, не пойми чем, лице застыло зверское выражение.

– Африк, что слу… – начал было Гумбер.

– Виртона убили, – выплюнул серобородый гном.

Император закрыл глаза. Это он дал задание Виртону, прекрасно понимая, насколько оно может быть опасно. Но он не чувствовал себя виноватым в смерти товарища. Гумбер был императором и прекрасно знал, что без жертв никогда не обойтись. Особенно в борьбе с таким врагом, как генерал Граин. Но другие могли считать иначе. Особенно друзья Виртона.

Гумбер открыл глаза, поймав на себе разъярённый взгляд Африка. Гном винил в смерти императора, тут к бабке не ходи. Гумбер стрельнул в сторону Харена – чернобородый дворф смотрел в стол. Харен не из тех, кто будет винить императора. Он понимает. Понимает и именно поэтому всегда советуется с Гумбером. Так он старается разделить груз ответственности с кем-то ещё. И император его за это не винил.

– Ты знаешь подробности? – как можно спокойнее спросил Гумбер.

– Знаю, что он точно проник туда, и что был за это казнён на месте, – начиная успокаиваться, сказал Африк.

Все взоры устремились к Гумберу.

– Виртон кое о чём попросил меня, когда уходил на разведку, – тихо обронил император.

– О чём же? – сузил глаза Африк.

– Чтобы никто не шёл по его стопам. Раз не справился он…

– Это и ежу понятно, – отмахнулся серобородый. – Нечего и думать. Раз старина Виртон погиб, значит охрана там наивысшего уровня. Но что-то же нужно делать? А? Он не просто так переживал на счёт этого хранилища. И вы тоже не зря переживаете, – он обвёл всех присутствующих долгим тяжёлым взглядом. – Они прячут там что-то мощное. Что-то важное. И крайне опасное.

– Согласен, – согласился с гномом Гумбер. – Мы обязаны узнать, что затевают генералы, но как? Пройти в хранилище мы не можем. Рваться туда с боем – глупость. Подкуп? Не сработает. Какие ещё варианты?

– Окольным путём, – подал голос седобородый гном, сидящий на самом краю стола. Это был казначей Рифли, присоединившийся к сопротивлению семь лет назад. Рифли всегда видел скрытое другим и выдавал такие идеи, до которых остальные члены совета никогда бы и не додумались. В общем и целом, во многом именно благодаря этому славному старичку финансы повстанцев, как и провизия, и поныне пребывали в здравии.

– В смысле? – не понял император.

– Если имперцы что-то строят прямо во дворце, значит есть и те, кто строит. Они не могут делать это без рабочей силы и без материалов. Они могут скрывать проект сколько угодно, но все следы замести невозможно. Всегда можно узнать, какие материалы завозились в столицу, какие рабочие приезжали недавно, а если получится кого-то из них допросить…

– Что именно ты предлагаешь? – решил уточнить Гумбер, хотя общий план уже начинал вырисовываться у него в голове.

– Я предлагаю связаться с теми, без кого не обходится ни один крупный проект на севере, – уверенно заявил Рифли.