Ну и дура ж она была!

Ребята, если к другому уходит невеста – так им и надо! Обоим! И с женихом та же калька! Факт!

Женя появился на кухне примерно через полчаса. Ирина уже успела поджарить яичницу с колбасой, нарезать ломтями черный хлеб и достать кетчуп.

В обычной жизни Женя был сторонником здорового питания, то есть ничего острого, жирного… сейчас наворачивал так, что за ушами трещало и пищало.

Ирина не отставала.

Потом вымыла сковороду и отправилась к себе в комнату.

– За нами заедут в двенадцать. До одиннадцати есть время поспать. Можешь лечь на кровать к Люсе.

Ага, если б все были с ней согласны. У Жени явно были другие планы.

– Ируся, нам надо поговорить.

– Нам? Мне – не надо.

– Разве нет? Я надеялся, что ты меня спасешь, и ты пришла, как…

– Как комета в ночи. Я поняла. Ближе к истине, – оборвала Ирина, которой дико хотелось спать.

Куда там!

Женя токовал, как глухарь в брачный период.

– Я в тебя верил, Вике я не нужен, твои родители…

– От меня ты чего хочешь?

– Ну…

Выдать нечто вроде: «любви и ласки, внимания и понимания» Женя не решился. И правильно. Ирина бы его со всей любовью лампой навернула. Да и не в любви тут было дело.

Рядом с ней Женя ощутил себя в безопасности, вот и все… Называется – синдром принцессы.

Спас от дракона?

Женись, гад! И не смей драпать! Стоять!!!

Ирина жениться не собиралась. И замуж выходить – тоже. Обойдетесь, господа хорошие, мне и так жить весело.

Облегчать Жене задачу девушка не стала бы. Но спать хотелось – зверски.

– Значит так. На тебя мне плевать три раза, приехали мы за другим человеком, ты случайно попался под руку. Не попался бы – так и сидел, пока мхом не порастешь. План действий у нас такой. Сейчас спать ложимся, в двенадцать за мной заезжает Кирюша, и мы доставляем тебя в объятия любимой и любящей жены. Вы еще не развелись?

– Н-нет.

– Вот и замечательно. Пусть теперь она с тобой, уродом, мучается.

Женя надулся, но Ирине было глубоко плевать на его тонкие чувства. Она молча направилась в комнату, как была, не переодеваясь, рухнула на свою кровать поверх покрывала, и уснула раньше, чем голова коснулась подушки. Почти на лету.

Если Женя и страдал, она этого уже не видела.

Ровно в двенадцать Ирина стояла на крыльце общаги. В пунктуальность оборотня она верила.

Легкое светлое платье подчеркивало фигуру, босоножки на шпильке и сумочка гармонировали друг с другом. Благо погода стояла теплая и солнечная.

Женя, в тех же трениках и майке, смотрелся рядом натуральным бомжом. Но тратить на него деньги Ирина не собиралась, вот еще не хватало. Пусть жена мучается.

Ровно в полдень рядом с общежитием затормозила машина.

Ирина пригляделась – и открыла рот.

Да, не «майбах». Но здоровущий «кадиллак эскалейд», которых на всю область ровно одна штука, или две…

Кирилл небрежно вылез из машины, щелкнул брелоком, и Ирина постаралась закрыть рот. Правда, глаза открывались все шире.

Оборотень явно постарался произвести впечатление. И ему это удалось. Выглядел он модно, дорого и стильно.

Снизу вверх – ботинки из какого-то неведомого науке, но явно дорогого животного, это даже Ирина поняла. Джинсы – потертые не от старости, а модным дизайнером, и как бы не лично. Ремень в этих джинсах тоже был не из дешевых.

Рубашка… со скромным таким значком на кармашке, светленькая, вроде бы неброская – если продашь, хватит год зарплату всему участку платить. В кармане такие же скромные неброские очки.

Волосы стянуты в хвост какой-то немыслимой заколкой, как бы не из золота.

На шее – цепочка, не вульгарно толстая, но дорогая, сложного плетения, старинная, это видно. Крестик – тоже антикварный. Браслет, перстень-печатка…

Все несло на себе неуловимый отпечаток больших денег. Не тех, которые хапаются одним махом, в кризисные и суровые годы.

Тех, которые прирастали поколениями.

Но откуда? И как?!

Ирина положила себе расспросить умника и солнечно улыбнулась.

– Поедем?

– Разумеется, солнце мое. – Кирилл поцеловал девушке руку, не обращая внимания на предупреждающие огонечки в глазах, и подвел ее к двери машины. Потом обернулся и кивнул Евгению – Лезь, быстро.

Скисший, словно молоко на солнышке Женечка послушно полез, куда сказали.

Ирина расплылась в едкой усмешке.

Так тебя, паразита! Сравнил? Оценил? И ни капельки тебя не жалко.

Дорога стелилась под колеса роскошной машины. Оборотень безбожно превышал скорость, ведя машину малым не двести – двести пятьдесят километров в час, но с его-то реакцией? Там и больше можно себе позволить! Ирина наслаждалась скоростью и музыкой, Кирилл тоже помалкивал. Не разговаривать же о том, что им интересно, при Евгении, который потом если и не растреплет, то уяснит для себя что-то ненужное.

Ни к чему им давать поганцу лишнюю информацию.

Ирина попробовала еще раз расспросить Евгения на тему чего-то непонятного, но получила в ответ недоумевающий – и вполне искренний взгляд. Повезло ее бывшему женишку.

При нем не бегали вурдалаки и не ходили ведьмы. При нем не показывали ничего сверхъестественного.

Повезло.

А то бы точно в живых не остался.

И Люсю он тоже не видел. К ним никого нового не привозили, он был последним из похищенных, Тамара – предпоследней.

Может, ее держали где-то в другом месте. Или… вообще не стали держать.

Ирина окончательно расстроилась и замолчала.

Женечка попробовал прощупать почву насчет дальнейших встреч, но получил такой «добрый» взгляд от оборотня, что сжался в комочек и больше не отсвечивал.

Не прошло и двух часов, когда машина затормозила у дома родителей Ирины, в ее родном городе.

Кирилл снова вышел первым, помог выйти Ирине, и та медленно пошла к подъезду.

Бабки на лавочке привычно зашептались. Но девушке было сейчас не до них, она прислушивалась к себе.

Тот же дом.

Те же люди.

А что у нее внутри?

Да ничего!

Холод и пустота, спокойствие и равнодушие. Она поставила этот спектакль, а нужен ли он? Да если б она приехала на электричке и в драных шортах, ей и то было бы все равно. Как посмотрят, что скажут…

Какая разница?

Эти люди хоть и дали ей жизнь, а все равно чужие. Пустые, посторонние… плевать на них, вот и все. Безразличие. У нее внутри все выгорело и угли затянулись пеплом. Ей просто не нужно никому ничего доказывать, она и так знает себе цену.

Она хороший специалист, она станет профессионалом, она, наконец, ведьма. А это – кто? Двое дурачков, которые сначала бросили одного ребенка, а потом, видимо для равновесия, избаловали второго (вторую) до потери всякой порядочности. И что с ними делить? Чем восхищаться?

Да вообще – стоит ли о них даже думать лишнюю минуту?

Не стоит. Сбыть с рук этот груз и забыть обо всем, как о страшном сне. И не приезжать больше никогда. И на звонки не отвечать, пусть живут сами, как умеют и как пожелают. Их проблемы.

Их семья.

Их жизнь.

Не ее. Даже краешком – не ее. Как коровья лепешка на дороге – не ковырять же? Обойти и забыть. Раз и навсегда. И даже внимания больше не обращать.

Ирина решительно нажала кнопку домофона.

Ждать пришлось недолго.

– Кто там? – отозвался голос отца.

– Ирина. Зятя своего забери.

Судя по кваканью, на том конце провода у кого-то изо рта выпрыгнула жаба. Дверь не открылась, но Ирина не стала звонить еще раз. Она примерно представляла дальнейшее развитие событий – и долго ждать не пришлось.

Через минуту из подъезда вылетел ее отец. За ним мать. И наконец – Вика.

Ирина оглядела сестричку. М-да, беременность ей не пошла на пользу. Есть те, кто во время беременности хорошеет, но есть и наоборот. Вот Вика относилась ко второй категории…

Потускнели волосы, появились пигментные пятна, расплылись и фигура и лицо. Некрасиво. Хотя красота любимой – в глазах любящего.