Рот Петера был крепко зажат сильной рукой, а лед покоился на ладони непрошенного гостя.

  - Здравствуй, Петер! - жутким шепотом прозвучало приветствие и мужчина узнал голос Авроры Франклин.

Почему-то первой мыслью было, что его посетил призрак, но Вдрогис до последнего не верил, что его самый дорогой во всех смыслах клиент отправился на тот свет, вслед за стариками Булич. Значит, жива! Облегчение вызвало радость настолько внезапную, что в глазах заблестели слезы.

Выгнув брови, Петер расслабился и тут же почувствовал, как крепкая хватка ослабла.

  - Как я рад тебя видеть! Ох, извини, не время для радостей, такое горе. Прими мои соболезнования. Все улажено. Я подал в суд о выплате страховки за сгоревший дом. В мэрии твой остров давно лакомым куском считают, начали мне намекать на то, что тебя со временем тоже придется признать погибшей, если не объявишься. Хотят прибрать к рукам собственность. Ох, и Сузанну тоже раньше срока похоронили. Ничего святого! Она же в порядке? Все слишком быстро происходят. Правда, я мог упустить кое-какие детали. Связи не было, в морге торопили. Полиция выдала заключение, о том, что уголовное делово збуждать никто не собирается, а я и не знаю, нужно тебе это или нет. Там же деятельность разная предпринимательская и не очень...у тебя. Хоть разорвись. Меня на одних только допросах трое суток продержали. Ах, да еще Паво погиб. Свернутая шея, но и это объянили несчастным случаем. Я сразу понял, что дело не чистое и не стал лезть на рожон, все документы сжег, уж прости. Деньги перевел на Багамы, пришлось заплатить шестнадцать процентов за срочность.

Петер по привычке тараторил с дотошностью торговца на Фестиваль-базаре в Анталии.

Вдрогис смолк, наблюдая с каким спокойствием Аврора следит за тем, как кусочек льда медленно тает на ее ладони. От его внимания не скрылось, как плохо выглядит девушка, здоровье и энергия которой его всегда поражали.

Зачастую Петеру и вопросов задавать нужды не было. Он выкладывал все подробности, описывал поэтапно совершенные действия и мог, буквально из воздуха материалилизовать увесистый финансовый отчет. Он был слишком умен, чтобы обманывать таких людей, как Аврора Франклин.

Не смотря на то, что Франклин никогда не прибегала ни к угрозам, ни к запугиванию, Вдрогис по крупицам собирал слухи и факты о ней. В городе ходили разные пересуды, но большинство людей сходилось в том, что американка была насколько щедрым человеком, настолько и опасным.

Периодически находились люди, которые выражали свое недовольство от того, что в руки приезжей девчонки попали пусть и банкроты, но все же крупные фермерские предприятия. Тот факт, что Аврора возродила, будущие в упадке компании, тем самым создав сотни рабочих мест, служил слабым утешением для завистников.

Никаких доказательств не было, но все кто ставил препоны Авророй рано или поздно попадали мягко говоря в неприятности: то с работы уволят, то под пьяный глаз внезапно теряли равновесие и при падении ломали себе конечности; бывало и автомобили сами собой укатывались с пирса в море.

Но сейчас не нужно было обладать выдающими умственными способностями, чтобы понять, что Франклин влипла и по-крупному. Пусть Петер и вбивал в головы полисменов, страховщиков и простых обывателей, что на острове случился несчастный случай, но сам в это ни секунды не верил.

Его взгляд то и дело невольно замирал на груди девушки. Из-под тонкой ткани футболки выпирали края медицинской повязки.

  - Бери фонарик. Пойдем на кладбище, - безапелляционно прозвучал ломкий голос.

Вдрогис ни чуть не удивился. Крутанулся вокруг себя в поинсках шлепанцев и на секунду исчез в кладовке. Он вернулся с мощным фонариком, после чего торопливо и смешно просеменил к холодильнику, вытащил готовые сандвичи с рыбой, упакованные в пленку, а еще крохотную бутылочку сока. Протянув еду гостье, Вдрогис без лишних вопросов направился к выходу, не заметив кривой благодарной улыбки.

Оба вышли в полном молчании из дома.

Петер, даже не подумал переодеться, как был в широкий легких шортах и майке-алкоголичке сел за руль.

 -  А семья Паво?

  - Получили более чем щедрую компенсацию и пожизненную пенсию в размере тысячи евро, для каждого родителя. Что и говорить, старики убиты горем. Чуть позже я отправлю их в Карловы Вары. Кстати, собак я при всем желании не мог оставить у себя. Аллергия. Отдал на передержку всех троих.

  - Троих?

 -  Да, знаю. Весь осторов облазил. Четвертого блохастика не нашел.

Аврора промолчала. Держа на коленях тарелку с едой, хлюпнула носом, схватила сэндвич и спешно сунула его в рот, отвернувшись к окну.

Еще через минуту, Петер услышал еще один мокрый всхлип.

Городское кладбище Трогира не могло никого напугать ночью. Широкие дорожки были посыпаны мелким белым камнем, который отражал лунный свет ясными ночами, разнося его среди аккуратных склепов и могил.

Вдрогис держался тихо и не посмел произнести ни слова, пока Аврора склонившись над двумя горами пышных букетов цветов в корзинах стояла около мраморного склепа, богато украшенного искуссной резьбой.

Мужчина почтительно отошел чуть подальше, чтобы не смущать мисс Франклин и не давать подода заподозрить, что он подслушивал, потому что обрывки тихих слов скупо оседали в ночном безмолвии обители покойников.

Горько было наблюдать за тем, как беззаботная на первый взгляд, сытая жизнь привела к трагедии. Аврора явно чувствовала за собой страшную вину, превратив невинных стариков в мишень.

Стенания смолкли.

Девушка, как обычно, бесшумно подошла к Петеру.

  - Спасибо, Петер! Боюсь на этом нам придется расстаться. Утряси формальности с правом собственности на остров.

  - То есть?

  - Пусть меня признают без вести пропавшей, когда сроки выйдут. Ты останешься распорядителем собственности. Остров выстави на торги. Могилу мамы перенеси сюда, на это кладбище. Вырученные деньги перечисли на счет приюта, в котором работала Кассандра. Чуть позже я свяжусь с тобой, продиктуешь мне номера счетов на Багамах.

Петер коротко кивнул в знак согласия.

Аврора развернулась и зашагала по широкой аллее прочь. Она свернула за угол и скрылась из вида.

Путь до пирса был не близким и снужно было успеть до рассвета, чтобы никто из рыбаков не увидел ее на острове. Разумеется, о том, чтобы втягивать в это Урбина не могло быть и речи. Значит, придется угнать собственный катер.

Так же как прижигают кровоточащие раны, Аврора знала, что ей нужно увидеть собственными глазами обугленные остатки особняка. И как только знакомый скалистый силуэт навис своей громадой над колыхающимся на волнах суденышком, девушка сжала челюсти до такой степени, что зубы заскприпели, грозя лопнуть. Воспоминания накрыли волной схожей по силе с цунами.

Каждый камень, дерево, звук, все вопило об утраченном и помимо матери, Добы и Кассандры, в мыслях то и дело мелькал образ Габриэля. Секундная слабость тут же сменилась раскаленной до бела злостью, которая разом перечеркнула переживания. И кажется, в этом было спасение.

Луна то и дело выглядывала из медленно ползущих по темному небу облаков. Привязав швартовочным канатом катер, Аврора замерла на пирсе, разглядывая ужасную картину.

Дом был сложен на славу. Каменные стены по большей части уцелели, но светлый песчаник почернел от копоти, а массивные балки, которые поддерживали кровлю обрушились, повредив кладку в нескольких местах. Не дожидаясь, когда сожаления снова начнут свой ядовитый хоровод, Аврора заставила себя развернуться и безошибочно нашла тропинку, которая вела на холм. Она шла медленно без опаски быть обнаруженной, точно зная, что была здесь одна, ведь за многие годы каждый шорох и вплеск, были подсказкой или предупреждением. Правда, пару раз Аврора резко останавливалась, когда слуха коснулось нечто напоминающее мокрое сопение, где-то за спиной.

  - Окуш! - призывно громко и резко разнесся голос.

Снова пришлось прислушаться и вот уже прозвучало нечто знакомое ворчливое, что оборвалось на жалкий скулеж.