Сижу, размышляю. Смысла бежать сейчас уже не вижу. Если я смогу отстоять свою честь на сегодняшнем экзамене, то моя работа уже не будет вызывать ужаса при одной только мысли о ней – напротив, я человек азартный, и мне уже сейчас интересно, как я справлюсь с должностью личного помощника сына гендиректора! Интересно, а должность-то у него какая?..

Теперь сижу, вспоминаю должность Глеба. По всему выходит, что я так и не узнала об этом, ведь на табличке на двери были только его фамилия и инициалы. Надо выяснить. И в порядок себя привести – а не то в зеркало смотреть страшно.

Хороший слой увлажняющего крема на лицо, затем слой тонального крема, сверху легкая пудра – сегодня я только так смогу замаскировать свои синяки под глазами. Корректором отродясь не пользовалась, но, чую, придётся… Глаза подвела черным, на веки нанесла тени, на ресницы – тушь. Чуть подкрасила брови – взгляд от этого мгновенно изменился, стал более уверенным, вызывающим. Смотрю на отражение и решаюсь… Красная помада использовалась мной только в крайнем случае – к примеру, во время похода в клуб, – но сегодня я ощутила потребность выглядеть не просто хорошо. Своим видом я хотела бросить вызов всему сороковому этажу с шефом во главе. И будь, что будет!

Убираю помаду обратно в косметичку и наношу питательный блеск. Покорять всех своей неземной красотой не решаюсь – тупо боюсь реакции шефа.

Волосы убираю в высокий хвост, надеваю черное, облегающее исхудавшую фигуру платье-футляр, на ноги – ботильоны на каблуке. Смс о прибытии машины уже пришло, так что накидываю сверху пальто и выбираюсь в заснеженный город.

Как только я добралась до нашей с Линой приёмной, девушка тут же вручила мне пачку листов с вопросами и файл с отчётами с других этажей, и заставила садиться за них без лишних приветствий… Время шло, а я усердно выполняла свою работу, не забывая сверяться с шаблонами, предоставленными личной помощницей шефа. Ровно в двенадцать дня Лина забрала все бумаги и согнала меня с кресла, чтобы проверить информацию на компьютере. Стою, жду.

Наконец, она поднимает на меня глаза и спрашивает очень странным голосом:

– Как сама думаешь, справилась идеально?

– Я – гуманитарий, – ответила честно, – Так что не жду от себя внезапно объявившихся талантов в этом деле.

Лина опустила взгляд на таблицы и постучала ручкой по столу.

– Я не смогу проверять всю твою работу, – сказала через небольшую паузу, – так что ты ДОЛЖНА проявить талант и справиться со всей нагрузкой.

Я молча стою, смотрю на неё.

Лина медленно выдохнула, затем махнула рукой, чтобы я приблизилась:

– Вот здесь, здесь и здесь. Сама видишь? Это недопустимые ошибки, потому что связаны с твоей невнимательностью. Ты же всё правильно ввела, но вот тут ошиблась, – она ткнула мне ещё в пару мест, а я стояла и тихо кивала.

Действительно, глупые ошибки.

На моих губах сама собой начала расползаться улыбка.

В одном месте случайно нажала капслок, во втором допустила пробел между числами, в третьем – фамилию написала с маленькой буквы.

Да я просто гений таблиц и отчётов!

На лице Лины тоже начинает появляться улыбка – её приз на этом соревновании оправдывал все усилия.

– Добро пожаловать в компанию, Мила Георгиевна, – брюнетка поднялась с уже МОЕГО места и протянула мне руку.

– С повышением, Лина… – я с вопросом смотрю на неё, ожидая, когда она назовёт своё отчество.

– Просто Лина, – усмехнулась та.

– Просто Мила, – кивнула я, пожимая руку в ответ.

Мы обменялись понимающими ухмылками. Затем её лицо резко переменилось, возвращая себе маску холодного равнодушия:

– По мелким вопросам меня не беспокой, только если дело касается совета директоров или личных встреч с партнёрами по бизнесу; Глеб тебя замучает с походами на различные пафосные мероприятия – отказаться не получится, так что советую в ближайшее время обзавестись парой тройкой платьев на выход. С завтрашнего дня можешь просить премию, потому что на необходимые брендовые шмотки твоей зарплаты стажёрки – а ты сейчас стажируешься, даже не надейся на большее – просто не хватит. Следующее: два раза в день ему названивает Татьяна, одна из его бывших, дочь одного из акционеров компании – с ней нужно разговаривать вежливо и каждый раз придумывать вескую причину отсутствия шефа на месте или отсутствия у него какой-либо возможности оторваться от дел. Всех остальных можешь посылать смело.

– Посылать смело? – переспрашиваю в шоке.

– Отказывать в просьбе связаться с Глебом Самойловичем, – пояснила Лина.

– Но тогда они возненавидят меня, а не босса, – нахмурилась я.

– Привыкай. Ненавидеть тебя будут все, с кем ты будешь разговаривать. Характер шефа быстро научит тебя закрывать глаза на этику и какие-либо моральные принципы – сюсюкаться со всеми просителями, которые будут пробиваться в его офис ты просто физически не сможешь. Так или иначе сорвёшься на каком-нибудь бедолаге. Мой тебе совет: если Глеб Самойлович сказал отказывать без объяснения причины – отказывай без объяснения причины. И не извиняйся – шеф этого просто не выносит.

– Но это же… – начала, было, я.

– Это стиль общения семьи Бондарёвых, – отрезала Лина, – Правда, старший чуть помягче – возраст сказывается.

– Что-нибудь ещё? – спрашиваю с лёгкой безнадёгой.

– Не позволяй Глебу Самойловичу много пить, – чётко проговорила брюнетка.

– В смысле? – я даже хмыкнула от изумления, – Как ты себе это представляешь?

– Просто забирай бокалы, – дернула плечом Лина, затем окинула меня придирчивым взглядом и выдала вердикт, – Поверь, с версией «шеф подшофе» ты не справишься.

– А что, он буйный? – я подняла брови.

– Просто. Не допускай, – медленно и с расстановкой произнесла Лина.

– Хорошо, – я кивнула, но про себя всё же удивилась: не могу представить себе, чтобы мы с Глебом воевали за бокал вина на каком-нибудь вечере… – последнее напутствие?

– Купи успокоительное, – глядя на меня с выражением повидавшей жизнь женщины, сказала Лина, – В первые месяцы оно особенно пригодится. И, когда пойдёшь закупаться косметикой – можешь позвать меня с собой.

– Зачем? – вновь искренне удивилась я.

Вроде как приятно, что она предлагает компанию, но всё-таки любопытно. Не от отсутствия же подруг она это делает!

– Лицо у тебя всегда должно выглядеть свежим, – уверенно произнесла та, – Придётся потратиться и купить хорошую косметику. Сегодня ты себя заштукатурила, шеф оценит, но, такие, как я, увидят, что ты мажешься дешёвкой. В твоей косметичке должно лежать всё самое лучшее, ты поняла? Ты – лицо шефа, его визитная карточка. Он будет тобой хвастаться, если ему того захочется, а ты будешь всем улыбаться и делать вид, что ты – недосягаема для простых смертных. Личико у тебя милое, так что оденься, накрасься – и будешь выглядеть, как человек. И, да! Смени духи. Эти слишком…

– Дешёвые? – подсказала я, уже даже не обижаясь на её прямоту.

Напротив, я уверена, что она действительно даёт дельные советы.

– Сладкие, – поморщилась Лина, – И резкие. Шеф не любит такие ароматы. Тебе повезло, что он сейчас на встрече и вернётся только после обеда – как раз запах успеет развеяться. Но вообще – лучше открой окно или включи кондиционер.

И с этими словами бывшая помощница монстра по имени Глеб Бондарёв вышла из приёмной.

Но тут же вернулась, как по мановению волшебной палочки:

– На всякий случай запиши мой телефон, – она продиктовала номер и удовлетворённо кивнула, когда я сделала дозвон, но тут же предупредила, – По всяким глупостям не звонить! Только если ситуация экстремальная.

– Хорошо, – кивнула прилежно, записывая её в контакты, как «Фея Лина»; затем подняла на неё глаза и спросила уже серьёзно, – Скажи, когда мне не нужно будет переживать об увольнении Лены?

– Лены-Лены-Лены… – Лина нахмурилась, словно вспоминая, о ком я, – Ах, твоей подружки с этажа? Стань незаменимой для Глеба Самойловича, и о сокращениях можешь не переживать. В данный момент твоё положение крайне шаткое – сама понимаешь.