– Да кто узнает. Нужно им больно, – небрежно заметил Мерлин. – Им был бы король – и ладно.

И что у них за шовинизм – трон только мужикам давать? Кто таких законов понавыдумывал? Не Мерлин ли сам? Я покосилась на старика.

– Ничего, – сказал он, поняв мой взгляд по-своему. – Гольштания – страна маленькая, управлять ею нетрудно. И я помогу.

Несмотря на то, что был теплый солнечный день, мне становилось холодно в мокрой одежде. Я стянула сырой пуловер через голову, выжала его как следует и бросила на корягу. Потом расшнуровала ботинки, сняла их и вылила из них воду.

– Тебе нужна сухая одежда, – сказал старик и строго и многозначительно добавил: – Мужская. Жди меня тут, я мигом… Потом пойдем во дворец. Держи-ка, согрейся, – он снял свою накидку и кинул мне.

Я закуталась в грубую шерстяную ткань, присела на корягу, сказала:

– Спасибо. – Надевая ботинки, кое-что вспомнила: – Знаете, меня из озера какие-то рыбы большие вытащили. Больше человека, мне показалось… Они… кто?

– Рыбы больше человека, – пробормотал Мерлин. – Вот чушь!

Он отошел на несколько шагов, взмахнул посохом и вдруг как завертится юлой – песок смерчем закрутился вокруг него, а когда осел, то старика не было.

Ничего себе! Волшебник, честное слово!

4

Вода озера чуть колыхалась, плескаясь о берег. Оно было небольшим, и со всех сторон окружено лесом. Деревья шумели от ветра, солнечные блики от озерной воды отражались на могучих стволах и на густой зеленой листве. Я побрела прочь от берега по сень деревьев, с удовольствием вдыхая аромат листвы и травы.

В лесу было чудесно. Как здорово было попасть из зимы в лето! Да в какое душистое, разноцветное лето! Здесь цвела розовая кашка, качались под ветерком ромашки, горделиво вздымали головы голубые ирисы… Тут я вдруг увидела, что из гущи веток на меня внимательно глядят желтые круглые глаза. Я остановилась, как вкопанная, на месте. Филин? Гигантская белка? Кто тут может водиться?

А глаза моргнули и исчезли. Потом ветки затрещали, будто по ним большой зверь убежал. Пожалуй, в лес лучше не углубляться.

Я хотела было вернуться к озеру, но ветер шевельнул листву, луч солнца пробился вниз – и отразился от чего-то блестящего на верху большого плоского замшелого камня в нескольких шагах. Я, стараясь ступать тихо, – но ветки и листья все равно предательски шуршали и трещали под ногами – пошла к валуну.

Но послышался резкий посвист ветра и громкий шорох, я обернулась. Палая листва взвилась столбом, потом, угомонясь, опустилась на землю – и вот передо мной стоит старик Мерлин. Еще не осели несколько кружащихся листков, он шагнул ко мне:

– Ну, смотри, что я для тебя нашел!

В руке его был мешок, и в мешке громыхало что-то тяжелое и угластое. Приблизившись, Мерлин бросил мешок на землю и достал оттуда здоровенный железный панцирь. Или как это называется – латы.

Я нахмурилась:

– Не буду я это надевать!

– Только для того, чтобы добраться до дворца! Надо же скрыть твои… э-э… формы. А там мы тебе камзол подберем, бархатный, толстый!

Доспех состоял из двух выпуклых пластин, на плечах и по бокам соединенных кожаными ремнями.

Я скинула плащ, старик помог мне надеть этот древний бронежилет, застегнул боковые ремни. Ощущение было, будто на плечи два тяжеленных рюкзака повесили – один спереди, другой сзади. Двигаться было жутко неудобно. Я чувствовала себя какой-то черепахой, или рекламным человеком-гамбургером, или… сардиной в консерве. В общем, не очень уютно.

И ремни на плечах ужасно жесткие. Надо было под эти доспехи надеть что-нибудь потолще, чем одна рубашка…

– Ой! – вспомнила я. – Я там кофту на берегу забыла…

Старик, опираясь на посох, пошел к коряге, на которой сушился мой пуловер.

А я вспомнила про таинственный блеск на камне и подошла к нему. Под горкой слежавшейся за годы листвы блестел металл. Я разгребла палкой листву. Из камня торчала рукоять меча. Похоже, меч был воткнут в камень. Ничего себе. Как они это сделали?

Рукоять была роскошной: красные и синие камни, металлическая вязь. Я взялась за рукоять двумя руками и потянула. Не знаю зачем. Ведь понятно же, что если вогнать металл в камень представляется невозможным, то уж вытащить…

Ух ты! Меч вытаскивался! Со скрежетом металла о камень я вытащила его и победоносно подняла: он засиял на солнце светлой сталью.

Мерлин подошел с пуловером, и я потрясла в воздухе мечом, расплываясь в гордой улыбке.

– У вас случайно нет легенды про меч и короля? – Я не стала говорить, что короля Артура – потому что уже выяснилось, что он такого не знает.

– Есть одна сказка, – сказал Мерлин.

Ну вот. Мужчины, мужчины. А выходит, и женщины могут быть избранными, легендарными королями! Впрочем, если легенда все знает, то там должно об этом говориться…

– Может, в этой вашей сказке про женщину говорится? – спросила я.

– Нет, – сказал Мерлин. – Про мужчину.

Значит, не все легенда знает. Меч-то достала я, а не какой-то мужчина. Что же получается, я тут вроде ожидаемого всеми короля Артура? Ух ты!

– Значит, легенда ошиблась, – сказала я. – Достала-то его я.

– Разумеется, достала, – скривился Мерлин. – Раз уж я его туда пристроил.

– Как это вы его пристроили? – не поняла я. – В камень воткнули?

Магией, наверное.

– Да уж, повозиться пришлось. Дыру сверлить, воском заливать. Листвой маскировать. Давай, суну его обратно, чтобы ты при народе доказала, что ты обещанный король, напророченный, избранный.

– Это же мошенничество будет! – Я была расстроена. Только что вообразила, что я король из легенды, а тут…

– Они тебе хоть немного повиноваться станут…

Потом он достал из кармана плаща коробочку, открыл ее и вытащил нечто вроде мышиного хвоста. Достал флакончик с какой-то мутной жидкостью, макнул туда мизинец и намазал жидкость на хвост. А потом…

– Ну-ка, подставь-ка лицо, – скомандовал. – Усы тебе наклеим.

– Зачем это? – отшатнулась я.

– Личико у тебя слишком… милое, да.

Я вздохнула. Приятный был бы комплимент, если б из-за него не пришлось наклеивать хвост грызуна под нос.

– А вдруг отклеятся? – спросила я.

– Под воду не попадай, и не отклеятся, – сказал Мерлин, прикладывая полоску над моими губами и придавливая ее.

– А если дождь?

– Велишь подать зонт… – Он поглядел на усы критически: – Так и думал. Хлипковаты. Ничего, мы тебе другие соорудим, повнушительнее, попышнее!

Я представила обувную щетку у себя под носом. Какой ужас.

– Так что лучше надень-ка пока что… – Он наклонился, достал из брошенного на траву мешка железное ведро и подал мне.

– Что за…

У ведра были прорези для глаз.

– Шлем? – спросила я.

– Ну. Не может же король менять фасон усов каждый день. Так что пусть пока что твое лицо не видят.

Я вздохнула:

– Ладно.

Выгнутый тусклый металл отразил мое лицо – смешное, растянутое и усатое. Усы были и правда невнушительными, тоненькими, будто нарисованными маркером.

Я послушно надела ведро на голову. Да в эти щелки не видно толком ничего!

– Ну, давай меч, – сказал Мерлин, приставляя посох к дереву.

Я подала ему меч.

И тут что-то просвистело в воздухе, и Мерлин вдруг упал, будто подрубленная березка, а из лесу донесся крик:

– А-о!

Я отпрыгнула за дерево. Из лесу выскочили два маленьких, не выше полуметра, толстых человечка с рыжими бородами и в красных колпаках. Гномы, что ли?

Гномы подбежали к Мерлину.

– Ы-ы! – проворчал тот, что был потолще, поднял с земли оплетенный веревкой камень – которым, видимо, и сбили с ног Мерлина, и сунул в руки товарищу.

Добить, что ли, собираются? Ах вы мелкотня пакостная! Да я вам головы королевским мечом снесу. Ну ладно, сносить не буду, но распугаю вас вмиг! Я вам не Белоснежка!

Я подняла меч и вышла вперед:

– Эй, вы! А ну-ка, прочь от него!

Тот, что сбил Мерлина, увидев меня, поудобнее взял камень с веревкой и начал раскручивать его. В один прыжок я подскочила к нему и мечом отбросила камень прочь.