Как бы ни стремилась Фима поскорее разобраться с Дантэном, пришлось ждать. Возвращались атландийцы в особняк Хода в большем количестве, чем улетали. Обещанные гости прибыли, и ужин прошёл в оживлённой беседе. Фима познакомилась с Хранителями планет соседних планетных систем. Такие же кучерявые брюнеты, как и жители Тошана и Урнаса, возможно, более говорливые.

Фима с улыбкой слушала рассказы Мераи о планете Хотон. Он был влюблён в свою родину, в её знойные пустыни, ласковые белые пляжи. На полюсах он сам лично не бывал, так как не любил снег. Ученики Тманга поддерживали с ним дружескую беседу, и Фиме выпал шанс пообщаться с атландийцами в приватной беседе, пока Ход был занят разговорами о серьёзном.

Затем Аранс проводил девушку в свободную комнату, предложив отдохнуть. Секретарь обещал позвать её, когда Ход освободится. Комната не сильно и отличалась от гостиной, всё утопало в белом цвете, но девушке понравился простор и вид из окна. Сад с подсветкой казался очень таинственным и величественным в ночной тьме. А насекомые, порхающие возле ламп, оживляли волшебное видение.

Приняв душ, закутавшись в мягкий и тёплый белый халат, девушка не знала, чем заняться, поэтому, забравшись на кровать, решила потрещать с девчонками в сети.

Оказывается, Семён Яковлевич строго запретил любые гулянки, поэтому устроил всем комендантский час, а сам курсировал по коридору, время от времени заглядывая к парням в комнату, а к девочкам стучался.

— Деспот, — обиженно шепнула Анита. Её лицо подсвечивал экран комфона.

Сверившись с часами, Фима мысленно присвистнула. Десять часов. Слишком рано чтобы ложиться, но, видимо, так надо было. Это девчонки не выступали, а сама Серафима чувствовала усталость во всём теле, но больше всего гудела спина.

— А ты как? — тихо уточнила Юлиана. — Выяснила что хотела?

Фима мотнула головой.

— Он занят, но раз обещал, значит поговорю.

— А завтра нельзя было об этом поговорить?

— Завтра запал пропадёт, — решительно отозвалась Фима.

— И лучше чтобы пропал. Мне кажется, ты дуришь, — возмутилась Анита. — Саша прав, какая разница как выиграла. Победителей не судят.

Юлиана тяжело вздохнула.

— При чём здесь это. Он отдал ей победу, это и злит.

— Да, очень злит, — согласилась с ней Фима. Было удивительно, что Жаравина понимала её.

— Но Саша говорит…

— Фим, — прервала Аниту Юлиана, — я прекрасно тебя понимаю, но ты перегибаешь палку. Для всех ты победитель, неужели ты готова испортить всем праздник, выясняя отношения с атландийцем.

— Поэтому я и здесь, — заупрямилась Серафима, поджав обиженно губы. — Понимаю, что уже ничего не исправить. Но это нужно для меня.

— Уважь старика, Фим, — попросила вдруг Юлиана за Гаврилова, — не требуй пересмотра результатов. Семён Яковлевич был так счастлив, когда ты выиграла. Мы думали, его инфаркт хватит. Он так отплясывал.

Тяжко вздохнув, Фима кивнула. В чём-то она тоже была не права. Победа её, просто не так, как бы она хотела её заполучить. Поле разговора с подругами, Фима позвонила маме, чтобы та не беспокоилась. Отец уже вернулся, и родительская радость от известия о победе дочери подняла им испорченное выходкой бабули настроение. Отец выглядел уставшим, и когда Серафима спросила что с бабушкой, он неожиданно ответил:

— Скучает без тебя. Так-то ты с ней, а теперь она там совсем одна, вот и делает всё, чтобы привлечь наше внимание к ней.

— Старики как дети, — добавила Евгения Михайловна, которая, видимо, уже остыла и теперь могла спокойно говорить о свекрови. — Не переживай, вернёшься и она опять будет в норме.

— Я же ей и так каждый день звоню.

— Этого ей мало. Не хватает живого общения, — попыталась объяснить Фиме мама, и та кивнула, соглашаясь.

Да, живое общение, вот чего и самой Серафиме сейчас так не хватало. Поэтому она, выключив связь, переоделась и решила прогуляться по дому Хода, надеясь найти себе собеседника. Но, увы, надежды не оправдались, встретила она лишь Аранса, который заверил, что Ход и другие Сильнейшие пока заняты.

Побродив по этажам, Фима удивилась, не встретив никого из учеников Тманга, и замерла в одной из гостиной возле стеллажа с настоящими книгами. Девушка пребывала в священном ужасе, глядя на настоящие книги из бумаги! Даже руки затряслись и потянулись погладить корешки, прочитать на них названия. Здесь были хроники прошедших лет. Выискав нужную книгу пятидесятилетней давности, Фима долго не могла понять, как её прочесть. Гладила корешок, выискивая кнопки, или хоть что-то подобное.

За этим занятием её и застал Ход, которому Аранс доложил, что не может найти девушку, а её комната пуста.

— Что делаете, сиара? — вежливо спросил он у Фимы, напугав её чуть ли не до икоты. Мягко ступая, он обошёл привалившуюся спиной к книжному стеллажу землянку, любуясь её испугом.

Справившись с собой, Фима обиженно насупилась, хмыкнула переодевшемуся в темно-синюю свободного кроя тунику и брюки атландийцу. Сейчас он не казался таким величественным, как на стадионе, а по-домашнему простым.

— Хочу активировать книгу и не получается, — буркнула она себе под нос, вновь оборачиваясь к книгам.

Дантэн не поверил своим ушам и подошёл ближе. Сложив руки в карманы брюк, он привалился плечом к стеллажу и стал наблюдать, как осторожно и нежно тонкие пальчики землянки гладят потёртый корешок книги. Брови мужчины стали подниматься ещё выше, когда девушка достала комфон и включила сканер. Заглянув в экран гаджета, ничего кроме тех же корешков с названиями не увидела.

— Может тилингом? — неуверенно спросила как бы себя Фима, понимая, что, конечно же, хозяин лучше знает и всё ждала от него помощи, и когда тилинг тоже оказался бесполезен, тяжело вздохнула, оборачиваясь лицом к мужчине, прикрывающему рот ладонью. То, что он еле сдерживался, потешаясь над её попытками, было ей известно, но почитать книгу всё равно хотелось.

— И как это сделать? — спросила уже напрямую, а атландиец отлепился от стеллажа.

— Открою вам страшную тайну, уважаемая сиара с Земли, — его рука потянулась к книге, которую так жадно тёрла землянка, — что бы активировать эти книги, их надо взять…

Договорить Дантэн не успел, девушка схватила его за запястье и возмущённо зашипела, явно забываясь, кто перед ней.

— Вы что? Это же бумажная книга! Она же может рассыпаться.

Дантэн отвёл взгляд и зажмурился, чтобы не загоготать. Как же жаль, что сейчас не было рядом Аранса, вот бы он обрадовался такому отношению к раритетам. Ход вздохнул, открыл глаза и, мягко улыбаясь, настойчиво убрал руку землянки со своего запястья, успокаивая Фиму.

— Доверься мне, здесь нет оригиналов, тут только копии. Да и бумага обработанная, она не истлевает, не теряет влаги. Так что смело можешь взять её, — с этими словами книга была им взята с полки и вложена в подрагивающие руки землянки. Глаза у Серафимы распахнулись при этом так сильно, а сердце в груди заходилось в припадке, что, казалось, она сейчас умрёт, не выдержит такого напряжения. А Дантэн встал за спиной девушки, придерживая книгу одной рукой, понимая, что Сима сейчас была в неадекватном состоянии и надо её контролировать. Эмоции просто фонтанировали из Заречиной, пробиваясь через блоки, выставленные Ходом, заражая ими и его.