Холд все несся сквозь пространство и только когда первые лучи рассвета появились на горизонте, мы резко затормозили, и я едва не вылетела из седла, если бы не вампир с отличной реакцией.
— Вот мы и дома. Замок Хейсенваль собственной персоной, — явно с гордостью заявил вампир, позволяя мне увидеть черные стены замка старшего дома одного из вампирских родов.
Если верить истории, конкретно Хейсенваль существует уже четыре тысячи лет, и за все время в нем сменилось от силы пять кругов старших кровей, что позволяло прикинуть приблизительную продолжительность жизни вампиров в целом. Чуть меньше тысячи лет.
Не мало.
Но глядя на молодые и здоровых, хоть и несколько бледные лица, на вид всем Де-Норд что я знала, было чуть больше тридцати.
— Так и будешь молчать?
«С тобой разговаривать я не намерена».
Вампир хмыкнул и спрыгнул с коня, аккуратно вытягивая меня из седла и ставя на ноги.
«Я все равно слышу твои мысли, Кэтрин. Ты никогда не сможешь со мной молчать».
«В таком случае, мои мысли будут адресованы кому угодно, только не тебе» — задрав нос, я фыркнула и отвернулась, слыша, как Андор приготовился что-то сказать, видимо в очередной раз называя меня букашкой, но из сумерек появился Крах, везя на своей спине Стефана.
— Я мчался за вами во весь опор, какого демона вы ехали так быстро?
— Андор показывал мне возможности своего фестрала. Стефан, я немного устала, не подскажешь какую комнату я могу занять? — игнорируя играющего желваками блондина, я подошла к Стефану и улыбнулась.
«Не играй со мной»
— Да, я покажу тебе нашу спальню. Пойдем, познакомлю тебя с Тиез.
— Тиез?
— Наш домоправитель. Или домоправительница. Мы так и не поняли. Прошу, — галантно улыбаясь, мужчина предложил мне свой локоть, который я с радостью приняла.
— Расскажи побольше о вашем замке.
— Замок Хейсенваль был возложен первыми вампирами. Его основали четверо братьев Де-Норд, еще четыре тысячи лет назад. Многие думают, что их было всего двое, но это ошибка — замок приемлет исключительно четырех старших вампиров.
— Как интересно! Что еще ты можешь рассказать? — вдохновленно спросила я, проходя мимо трясущегося от гнева Андора, который распиливал взглядом радостного от моего внимания брюнета.
— Первых братьев знали Луис, Дерек, Свентон и Даниэль. Они приняли на себя обязательства, как и остальные старшие других домов, и с честью выполнили свое обещание, оставив после себя сыновей и передав им кров по праву рода.
— А как вампиры размножаются? Я ни разу не видела среди вас женщин, и даже не слышала об их существовании.
— У нас нет женщин, ты права. Мы обращаем рожденных от нас детей, от таали.
— Что-о-о?
— Можешь не переживать по этому поводу, Кэтрин, — грустно добавил Стефан. — Как бы то ни было шансы таали забеременеть крайне малы. И знаешь, ни одна женщина, что была в замке не желала оставить себе дитя, рожденное от носферату.
— Почему?!
— Мы же чудовища, Кэти. Вампиры.
Он провел меня по широкой лестнице к дверям, и они любезно распахнулись, приглашая войти. С улыбкой Стефан завел меня внутрь, и спросил:
— А теперь расскажи мне, что произошло в дороге, и почему ты целенаправленно бесишь Андора?
Глава 20. Мужские слабости
— Он сам виноват.
— Не сомневаюсь, и все же — что произошло? Кэтрин, не мучай его лишний раз, ему и так чертовски плохо.
— Тем не менее это не мешает ему оскорблять меня и издеваться.
— Он просто немного… нервный.
— Почему ты его защищаешь? Ты же знаешь, что твое «нервный» не совсем правильный термин в отношении Андора.
— Он мой брат, сладкая. В нашем случае это куда сильнее каких-либо уз, это как одна из сторон собственного характера, — сказал Стеф заводя меня в огромный холл.
— Если вы и привыкли к такому поведению, то даже не смотря на свои обязанности я не собираюсь терпеть к себе такое отношение. И прости меня за эти слова, Стефан, но это исключительно ваша проблема. Решайте ее сами, без меня.
— Ты не теряешься, — хмыкнул мужчина, продолжая вести меня под руку в огромные распахнутые двери, судя по всему гостиной.
Нас встретила просторная, по-своему светлая комната с высокими окнами и впечатляющим камином, в котором потрескивали поленья. Два длинных дивана с зеленой бархатной обшивкой, стол с лакированной столешницей и множество книжных шкафов, забитых книгами от пола до самого верха.
— Это твоя любимая комната, верно?
— Как ты догадалась? — улыбаясь спросил вампир, давая мне время осмотреться.
— Книги. Камин. Дубовое крепленое, — указала я пальцем на стеклянные графины с янтарной жидкостью. — Здесь проводят много времени за неторопливым чтением, под свет камина и рассвет за окном. А насколько я поняла, в знаниях весь ты.
— Ты проницательна, Кэтрин, — сказал он, не скрывая уважительного тона. — Я всегда буду рад видеть тебя в своей обители, если захочешь провести ночь под женский роман.
— И такие найдутся?
— У меня разные степени интересов, — томная улыбка осветила его губы.
— И в чем степень интереса в женском чтиве?
— Романтика. Сколько бы я не читал, вижу, что написанные женской рукой истории показывают мир не таким какой он есть на самом деле. Вы рабыни чувств, которых у нас нет, но сколько бы я не думал об этом, меня поражает ваша эмоциональность, завораживает мимика, потрясает до глубины души ваша самоотверженность с которой вы готовы отстаивать то, к чему испытываете чувства. И чем дальше я заходил в изучении этого вопроса, тем сильнее убеждался в том, что воздать вам награду не так уж сложно.
— Что ты имеешь ввиду?
— Быть романтиком. Это не сложно, Кэтрин. Достаточно просто приглядеться и прочитать на ваших лицах о том, чего жаждет неспокойное женское сердце.
С каждым словом он поворачивался все сильнее, буквально придавливая меня к себе, и наклонялся все ближе, заглядывая в глаза своими черными проницательными омутами.
— И? Твои слова звучать как способ дрессировки.
— Неет, — он покачал головой. — Это звучит как признание в непонимании.
— В непонимании чего?
— Почему мужчины не могут делать то, что так просто, если за это могут видеть, как меняются ваши лица, освещенные искренней любовью.
— Я не знаю…
— И я не знаю. Но может когда-нибудь, у меня будет шанс понять, — прошептал мне в губы, продолжая прямо смотреть в мое лицо и позволяя ловить дрожание черных ресниц.
Он был так соблазнительно близко, так умопомрачительно рядом, что я даже не подумала о том, чтобы оттолкнуть его или ускользнуть от недвусмысленной близости.
Стефан был аккуратен.
Он прижался к моим губам поцелуем, пропитывая запахом мяты и дуба, касаясь нежно, вопросительно, ожидая моего разрешения.
Я никогда себе не врала, и стоя со Стефаном в гостиной прекрасно понимала, что не хочу его отталкивать, не вижу смысла прогонять от себя того, с кем все равно необходимо было сблизиться. И если я могу смягчить для себя собственное падение — я это сделаю не задумываясь.
Ответив ему, ощутила, как сладко вампир это принял, отдаваясь моей взаимности. И получив разрешение мужчина ладонями обхватил мое лицо, целуя так чувственно, что я не удержавшись простонала ему прямо в рот.
Он держал меня крепко, но осторожно, будто переживал, что может оступиться и испугать, продолжая томно и страстно изучать мой рот, затапливая сознание туманной пеленой взаимности.
Поцелуй Стефана был приятен. Он пах мятой и перцем, резко и остро, но всем своим видом он выражал только желание близости. Не физической, а моральной.
— Рад бы был еще посмотреть на ваше сближение, но у нас прорыв, Стефан.
Голос Андора буквально вырвал нас из сладкого кокона, и я испуганно оторвавшись от мужчины, прижала пальцы к губам, все еще чувствуя вкус поцелуя.
Пепельноволосый стоял у входа, облокотившись на дверь и скрестив руки на груди, разглядывал нас с привычных холодом в красноватых глазах.