– Что-что? – ничего не понимая, переспрашивает Семирамид Петрович, глядя на обращённое к нему лицо Мафусаила Андреевича.
– А разве непонятно, – с долей удивления говорит Мафусаил Андреевич, глядя на Семирамида Петровича с какой-то странной и где-то уже ранее виденной Семирамидом Петровичем усмешкой, – тот человек, кто видит кролика в шляпе, когда ему демонстрируют фокус с шляпой, а не как-то иначе.
– Вы это о чём? – побледнев в лице, всё ещё не понимая, что ему сейчас говорят, вопрошает Семирамид Петрович, со всей силы облокотившись об подлокотники кресла.
– Я о научно-техническом прогрессе, заставшим вас врасплох своим появлением, – да, кстати, подумай, каким образом эта мысль родилась в твоей голове, или же она была кем-то вложена туда в мотосалоне, посредством робота на входе и затем девушки в моторизированном костюме будущего, – сделал оговорку Мафусаил Андреевич, вогнав в ступор потрясённой мысли Семирамида Петровича, вдруг осознавшего, что он стал жертвой чьей-то сознательной манипуляции, – вы его видите в своей незамысловатости, в виде робота, тогда как он без стука уже вломился в твой дом в виде того же домашнего психолога. И так во всех сферах твоей и всякой другой жизни. – Монотонным голосом проговорил всё это Мафусаил Андреевич. А вот еле пришедший в себя Семирамид Петрович, не так спокоен, и он, приподнявшись с кресла, с искажённым в нервности лицом, полез с вопросами к Мафусаилу Андреевичу. – Да кто ты такой?
А тот в ответ всё также хладнокровен, бесчувственен и вежлив. – А вы разве меня не узнали? – Прищурив свой взгляд на Семирамида Петровича, задался вопросом Мафусаил Андреевич. Семирамид Петрович приближается к своему визави ещё ближе и начинает всматриваться в него. И Семирамид Петрович узнаёт в этом Мафусаиле Андреевиче другого человека – это тот новичок, которого совсем недавно ввёл в клуб Ной, и он ещё находился на испытательном сроке. А это значит, что Мафусаил Андреевич совсем не Мафусаил Андреевич, а … А вот как его представила Марта он не запоминал, а что насчёт самого клуба, то ситуация там ещё более сложная – пока ты в него входишь на правах наблюдательного лица, твоё имя неизвестно, кроме порядкового номера.
– Так вас прислал Ной? – шепотом спрашивает Семирамид Петрович.
– Может и так. – Пожав плечами, сказал …теперь Семирамид Петрович и не знает, как его величать. А как в клубе, Пятым, то он …Куда уж деваться, придётся так звать, пока у Марты не прояснится, как она его ему представила.
– А, я понял, – Семирамида Петровича вдруг осенила догадка, – это ваш вступительный тест.
– Даже если это так, то, что с того. – С прежней невозмутимостью сказал Пятый. Семирамид Петрович садится обратно в кресло и уже более рассудительно и с видом человека, обретшего уверенность, обращается к Пятому. – И что же вы хотите от меня? А вы непременно имеете какую-то цель, раз вышли на меня. – Пятый на совсем чуть-чуть пододвигается в сторону Семирамида Петровича и говорит. – Скажу так, меня не устраивает роль рядового члена клуба. И как я понял, то и вы не в восторге от установленных в нём порядков. – Пятый замолчал, продолжая внимательно смотреть глаза в глаза Семирамиду Петровичу, а тот в свою очередь смотрел в ответ.
– Не боитесь, что я окажусь болтлив? – проговорил свой ответ Семирамид Петрович.
– А какой смысл и выгода? – вопросом ответил Пятый.
– Пожалуй, есть смысл рассмотреть ваше предложение. – После небольшой вдумчивой паузы, сказал Семирамид Петрович. – И какие у вас планы? – вслед спросил Семирамид Петрович.
– Следовать к своей цели. – Сказал Пятый. – А что насчёт ваших? – спросил Пятый. Семирамид Петрович засовывает в карман пиджака руку и после недолгих поисков вынимает оттуда разместившееся на ладони зёрнышко. На этом моменте каждый из собеседников фиксирует своим взглядом это горчичное зерно и Семирамид Петрович озвучивает поставленную перед ним задачу. – Я должен отыскать, кто он. – Пятый берёт это зёрнышко, приподымает его на свет и, глядя на него, спрашивает. – И как думаете, кто он?
– Кролик, кто ж ещё. – Усмехается в ответ Семирамид Петрович.
– Кролик? – задумчиво посмотрев на Семирамида Петровича, переспросил Пятый.
– Всё верно. – Со всё той же уверенностью говорит Семирамид Петрович.
– И как будем ловить? – спрашивает Пятый.
– Как и прежде, за уши. Они у них вечно откуда-нибудь да торчат. – Переливается довольством Семирамид Петрович.
– Что ж, отыщем. – Соглашается Пятый.
– Тогда начнём с девушки в мотокостюме. – Теперь уже процедил сквозь зубы слова Семирамид Петрович. Пятый внимательно на него посмотрел и сказал:
– Если для тебя это так важно, то почему бы и нет.
На этом стороны этого разговора приходят к пониманию, что на сегодня достаточно сказано слов, и Мафусаил Андреевич вдруг вспоминает, что его ещё где-то очень ждут, и значит, он не имеет право задерживаться в гостях. Семирамид Петрович, как гостеприимный хозяин сожалеет очень о том, что Мафусаил Андреевич ещё не может задержаться у него в гостях, – хоть до утра, а я себе постелю в прихожей, буду так сказать, охранять ваш сон, – и раз так получилось и у Мафусаила Андреевича нет никакой возможности отменить эту ожидаемую его встречу, то он хотя бы проводит его до двери.
Когда же они оказываются в прихожей в том же один на один составе, – Марта где-то во внутренних помещениях квартиры под задержалась, – то Мафусаил Андреевич, используя этот момент с задержкой Марты, наклонился в сторону Семирамида Петровича и принялся ему чуть ли не нашептывать очень странную и удивившую Семирамида Петровича вещь.
– Знайте, Семирамид Петрович, человек уж очень падкое на выгоду существо, и как результат всего этого, его можно убедить в чём угодно. И если он посчитает, что ему выгодно быть другим человеком сегодня, то он непременно примет эту для себя реальность. И какая из жизней будет считаться иллюзорной, то ни смотря на наличие с каждой стороны достаточных оснований утверждать, что именно эта сторона есть настоящая реальность, это ещё совсем не ясно, так как всё это, по его мнению, ещё не является достаточным доказательством, чтобы делать такие выводы.
А вот что его к этому может подвинуть, то это мы и постараемся решить. А для этого нужно создать свои базовые условия, – две семьи, две жизни и всякое другое, – и исходя из них действовать. Ну а спросите, – обращается к Семирамиду Петровичу с удивившей его уверенностью и утверждением Мафусаил Андреевич, уставившись в него взглядом, – как перейти к данной данности, то отвечу. Через стрессовую ситуацию. – На этом месте Мафусаил Андреевич замолкает, не сводя своего пристального взгляда с Семирамида Петровича, огорошенного всем услышанным. После чего он говорит: «Передайте Марте, что я целую её ручки», и быстро на выход в дверь.
А Семирамид Петрович, ничего не понимая из сейчас случившегося, с упором на дверь смотрит на неё в полнейшем умственном ступоре и ничего не сообразит. – И к чему, и зачем он это мне сказал? – А тут ещё появляется Марта и чуть ли не расстроенно спрашивает его. – А что, Мафусаил Андреевич уже ушёл?
– Ушёл. – Бурчит в ответ Семирамид Петрович, насупившись.
– И ничего не передал мне перед уходом? – да как смеет Марта задаваться такими вопросами перед Семирамидом Петровичем, если она ещё не забыла, её мужем, и настаивать на их ответе.
– Я ему передам. – Злобно проскрежетал зубами Семирамид Петрович, всё же удержав в себе и не выпустив на волю эти слова, вспомнив, что просил передать этот ловкий Мафусаил Андреевич. – Ручки значит, Марте поцеловать посредством меня вознамерился. – Всё в Семирамиде Петровиче перекосилось от представлений осуществления в реальности пожеланий этого наглеца Мафусаила Андреевича, явно действующего в связке с Ноем.
– Хотят задурить мне голову, чтобы…Пока не знаю для чего, но узнаю. – К этому далеко идущему выводу пришёл в итоге рассмотрения ручек Марты Семирамид Петрович, не забыв при этом заметить, что он никогда ручек Марты не целовал, – и с какой это стати, чай не его высокопревосходительство, чтобы брать на себя такую ответственность, да и вирус так и напрашивается тебя заразить, – и если он даже на такой шаг к её рукам настроится, то вообще не будет понят Мартой, а если она и удосужится его понять хотя бы частично, то решит, что он сбрендил и сошёл с ума.
