— Сними покрывало, — попросил меня старший Сафаров, подтаскивая брата к кровати родителей и аккуратно укладывая так, чтоб этот придурок не стукнулся головой о стену. Коснувшись головой подушки, Макс тут же захрапел.

Постояв пару минут, мы вышли из комнаты.

— Что с ним творится? — гнев распирал Сафарова.

Я боялась ошибиться, но, мне кажется, я понимала, что творится с Максом. Душа болела за него. Хотелось расставить все точки над i, но имела ли я на это право? Было страшно от того, что я могу ещё больше запутать ситуацию, ещё больше накалить отношения между Даном, Максом и Владой.

Или попробовать на свой страх и риск?

— Дан, хочу кое-что обсудить с тобой, — уверенно произнесла я.

Дан

— Уль, не уверен, что смогу сейчас адекватно поддержать беседу. Это идиот… — махнул в сторону спальни, где спал брат.

— Это касается Макса. Я, мне кажется, знаю, из-за чего он напивается.

Ульяна выглядела довольно настороженной. Я тоже напрягся. Что ещё натворил этот придурок? Куда влез?

— Конечно. Присядем? — направился в гостиную. — Слушаю тебя, — сев на диван, весь обратился в слух.

Настороженность никуда не исчезла из глаз Ульяны. Возникло естественное желание притянуть её к себе, обнять, чтобы успокоить. Умело сдержал порыв, который одолевал по отношению к ней уже не первый раз. Ульяна выглядела иногда такой потерянной, что хотелось защитить её от чего-то. Или от кого-то? Знать бы, из-за чего именно она порой так напряжена.

— Сегодня вы поругались с Максом, — начала Ульяна. — Скажи, ты говорил ему какие-нибудь обидные слова? Обзывал как-то?

— Возможно, — я был удивлен. — Но не говори, что Макс будет напиваться из-за этого.

— Как знать, — она тяжело вздохнула.

— Уль, ты боишься говорить?

Быстрая улыбка коснулась её пухлых губ. Этот разговор был важен для меня, но даже из-за серьезности ситуации я не мог не замечать красоты этой девушки.

— Есть такой момент, — она невесело засмеялась. — Макс сказал, что если я расскажу тебе…

— Я не дам тебя в обиду, — желание обнять её стало почти бесконтрольным. — Слышишь?

Её взгляд, словно испуганная птица, заметался по моему лицу. Не верит?

— Не думаю, что Макс, даже если захочет, сможет обидеть меня. Он хороший. Мне больше неприятно то, что я не смогла сдержать данного ему слова.

— Я обещаю, что он не узнает о нашем разговоре. Веришь мне?

— Верю, — тихо произнесла после некоторого молчания. Затем, собравшись с духом, продолжила. — Дан, твоя Влада знает, что у Макса были серьезные проблемы с наркотиками и алкоголем.

— Не знает. Я ей не говорил об этом, — не совсем понимал, почему разговор свелся к Владе. — И что из того, даже если бы она об этом знала?

— Знает. Ей ваша мама рассказала. Это во-первых. А во-вторых…

— А во-вторых? — мозг напряженно пульсировал. Причем здесь Влада?

— Однажды Влада сказала Максу, что он — позор для всей семьи. Сказала, что лучше бы он умер где-нибудь в подворотне. И самое главное… — я видел, как тяжело говорить девочке. — Она сказала, что ты тоже так думаешь.

— Что? — неосознанно подался к Ульяне, цепко удерживая её взгляд своим. — Я так никогда не думал! Если бы я хоть на секунду подумал так, я бы не нянчился с ним тогда, не искал бы его по этим самым подворотням.

— Значит, это ты помог ему выбраться из ямы? Макс говорил, что ему помогли…. Только не уточнял, кто именно это был.

— Мы — семья. Я не мог поступить иначе. Но… Я не верю, что Влада так могла сделать.

— Кому верить, тебе виднее.

Показалось, или Ульяна обиделась? Заметив, что она хочет встать с дивана, я взял её руку в свою, не позволяя подняться. Она тут же замерла. Боится меня? Нет, глупости. За эти дни мы с ней стали друзьями, по крайней мере я на это надеялся. К тому же она отчаянная. Я помню, как она однажды собиралась убить Макса. Конечно, не боится. Тогда что с ней?

— Макс не стал портить ваши с Владой отношения. И знаешь, теперь, после разговора с тобой мне даже кажется, что он просто знал, что ты не захочешь верить ему и примешь сторону Влады. Но я верю Максу. Верю. Все слова Влады он принял близко к сердцу. И теперь, когда ты или твои родители обижаете Макса, он вспоминает, что он — позор семьи. Ему больно от этого. И единственный способ для него справиться с болью — это забыться с помощью алкоголя. Замкнутый круг получается.

Я сидел, не в силах пошевелиться. Ульяна так всё разложила по полочкам, что версия стала вполне правдоподобной. Но всё равно не мог окончательно принять, что Влада хладнокровно могла такого наговорить брату. Или могла? Нужно сейчас же узнать, разобраться. Я неохотно отпустил маленькую ладошку, приняв решение, что прямо сейчас поеду к Владе.

— Нет, — бросилась за мной Ульяна, уже сама хватая за руку. — Ты останешься дома. Ты не будешь ничего делать сгоряча. Переспи с этим хотя бы одну ночь.

Я смотрел на неё и видел в её глазах непреклонность. Не отпустит. Привяжет к батарее, треснет по голове любимой маминой вазой, выбросит ключи из окна, но точно не отпустит.

— Пожалуйста, — жалобно попросила она.

— Хорошо, — произнес несколько оторопело. Затем, не в силах бороться с желанием, благодарно притянул Ульяну к себе и крепко обнял. Девушка тут же выскользнула из моих рук и направилась к себе.

— Это лишнее, — долетели до меня её слова.

— Уль, — позвал я. — Извини, — на самом деле мне нисколько не было стыдно за свое поведение. Если бы всё это повторилось, я бы снова её обнял. Только, наверное, крепче. Так, чтоб она не смогла так быстро выскользнуть из моих объятий. — Всё нормально?

— Да. Всё нормально, — задрав подборок едва ли не до потолка, произнесла она.

Черт… Что опять с ней творится? Что за резкий перепад настроения? Неужели на неё так подействовало то, что я её обнял? Ей неприятны мои прикосновения?

Оставшись один и немного усмирив пыл, вернулся мыслями к брату. Неужели он действительно вбил себе в голову, что он позор семьи? Черт… Здесь ведь смысл даже не в том, кто именно наговорил ему этот бред, главное то, что он в этот бред поверил. И только лишь избавившись от источника злых слов, изменить ничего не получится. Всегда ведь могут найтись и другие подобные твари. Выход в другом. Макс должен знать, что семья любит его, несмотря ни на что.

Оставалось решить что-то с Владой. В последнее время я четко понимал, что с этой стороной жизни нужно что-то менять. Интерес к Ульяне разрастался с каждым днем, Влада отходила на задний план. Я даже отменил несколько наших встреч только ради того, чтобы побыть наедине с Ульяной. Отрицать чувства к подруге брата становилось всё труднее. И всё бы хорошо, если бы не одно большое «но»…

Чувств со стороны самой Ульяны я не заметил ни разу! Да, мы стали много общаться, шутить, но чувств больших, чем просто дружба, с её стороны я не видел. Не говорю уже о своих прикосновениях. Обычно она просто избегала их. И сегодняшний её побег стал очередным доказательством.

Глава 17

Ульяна, 24 октября, суббота

Народа было много. Практически всех я видела впервые. Из знакомых были только Макс, ну, естественно, именинник, в честь которого все собрались, Карина и Дан. От последнего, кстати, я бегала словно от огня после того, как позавчера он обнял меня.

Вчера вечером Дан зашел ко мне, предложил продолжить обучение, но я, сославшись на то, что что у меня болит голова и першит в горле, едва ли не выгнала его из комнаты. Хотела, правда, спросить, что он решил с Владой, но затем подумала, что не стоит совать нос больше в это дело. Дан пребывал в прекрасном расположении духа, поэтому я сделала вывод, что он всё же простил Владу. Да и к Максу он стал относиться мягче, а это для меня было самым главным. Собственно, ради этого и затевался изначально разговор.

Хотя вру, конечно, когда говорю о том, что мне глубоко фиолетово то, что Дан не расстался с Владой. Мои бесы ведь никуда не делись, по-прежнему устраивали у меня внутри митинги. Они упорно требовали, чтобы Дан расстался с Владой. Как могла успокаивала бесов: кормила сладостями, взяла из библиотеки кучу книг, надеясь, что это всё поможет мне избавиться от гнетущих мыслей. Ничего не помогало. Бесы высасывали из меня все соки, не давали спать, аппетит ухудшился. Даже Макс заметил, сказал, что я стала паршиво выглядеть. Спихнула всё на то, что нервничаю перед сессией. Макс смотрел на меня, как на сумасшедшую, ведь до сессии было ещё как до Луны.