Когда мы уже немного отошли от феерического поздравления, все ходили, общались, танцевали, хотя народу та было не так много, я все же собрала всю силу в кулак и подняла взгляд на Пернатого. Он стоял возле стены и разговаривал с Демьяном. Саша был одет в классические черные джинсы, белую футболку. Черт, Соколов в любой одежде красив! Я не знаю как, толи это совпадение, толи интуиция, что мы оба одеты в одинаковой цветной гамме — черный низ, белый верх. Как в школе на уроке физкультуре, когда я была в восьмом, а он в десятом. И почему я тогда не видела и не чувствовала того же?

Отвлекло меня то, что к Пернатому снова подходит очередная барби. Я быстрым шагом направилась в ванную комнату, которая была в лабиринтах дома. Зайдя, я закрыла дверь изнутри на замок. Расставила руки по бокам раковины и смотрела в отражение зеркало. Щеки пылают, то ли от ревности, то ли от воспоминаний того поцелуя и его бархатной ладони на моей щеке. Открыла кран с холодной водой и, намочив ладони, прислонила их к щекам. Встряхнула головой, чтобы выбросить весь мусор воспоминаний с именем — Саша.

Привела себя в порядок, и только я открыла дверь, как кто-то схватил меня за правую сторону и притянул в комнату.

Я настолько боялась, что это может быть Антон, что зажмурила глаза начала брыкаться в чьих-то руках. Наверное, психическая травма.

— Антон, прошу не надо! Пожалуйста! — от страха у меня даже голос сел, поэтому я даже кричать не могла.

— Что? — сказал знакомый голос, от чего я резко распахнула глаза.

— Саша…,- очень тихо выдохнула я, — ты очень сильно черт тебя дери, напугал меня! — крикнула я и ударила его.

— Прости. Да успокойся ты! — Соколов взял меня за руки согнутые в локоть к груди и прижал к стене.

Несколько минут мы стояли, молча, не подвижно, смотря друг другу в глаза. Какой же он красивый. Да, собственной гордости сейчас у меня нет совсем. Я бы стояла и любовалась им вечность, пока он меня не ошарашил вопросом.

— Кто такой Антон? — от одного имени меня трясет. Я помрачнела, и Саша это заметил, — Ника!

— Закроем тему, — я попыталась уйти от темы этого человека, но серьезный и недовольный взгляд Пернатого, не давал мне шанса на отступление.

— Ника! Последний раз повторяю!

— А то что!?

— А то хуже будет! Говори! — все он окончательно сломал эту стену, что мне пришлось ему сказать, может даже легче станет, ведь об этом не знает никто.

— Помнишь тот поход в клуб? И парня, который попытался меня увести? — спросила я, он лишь кивнул в знак согласия, — Это была не первая моя встреча с ним… — от воспоминаний у меня навернулись слезы, и я отвела взгляд в сторону, но чувствовала взгляд Саши, который так и стоял, прижав меня к стене, — Пять месяцев назад он…

— Ещё чуть-чуть и я из-под земли его достану и, не зная причины, превращу его лицо в фарш! — рычит он.

— Антон пытался изнасиловать меня, — я сломалась и всхлипнула, — в тот день был дождь, и я осталась делать конспекты в библиотеке, потом засиделась и забыла про время. Выйдя, он поджидал меня, схватил…

— Он успел что-то сделать? — я повернула голову и встретилась с глазами Соколова, которые пылали не добрым огоньком и морем беспокойства.

— Нет. Я смогла вырваться, тогда остались пару синяков. Замазала тоналкой и ушла в этот же день забирать документы о переводе…. Только, пожалуйста, не говори никому, — и я больше не смогла терпеть и начала плакать во всю силу. Почему скрывать эмоции от Саши становится все сложнее и сложнее?

— Маленькая моя, — он просто притянул меня в самые теплые объятия. Я была ниже его даже на каблуках, но Саша шептал мне на ухо, успокаивая, — Девочка моя. Бедняжка…

Было так тепло, хорошо и уютно. Стояла бы так вечность. Меня пугало это «Маленькая моя, девочка моя», само слово «Моя» меня пугало, что в голове завертелся такой ком нитей, что я не могу их распутать самостоятельно.

— Саш?

— Что?

— Что вообще происходит? Между нами, что происходит?

— Честно, сам не понимаю. Вроде нас ничего и не связывает, но почему-то так тянет к тебе…. Ты не представляешь, как влияешь на меня.

Знакомое чувство, когда с одной стороны, хочется, чтобы человек был рядом, но с другой, так охота послать его куда-нибудь в лес за мухоморами, блин! Стоп! О чем это я!? Мне тут в любви практически признались, а я о мухоморах!

— Да, я понимаю, что после стольких лет, когда я тебя унижал, ты, наверное, до сих пор помнишь и злишься. Но мне, правда, жаль. Прости меня…. Я все это понимаю, но все же спрошу: мои чувства к тебе взаимны? — низким голосом спрашивает парень, смотря мне прямо в глаза, но такое ощущение, что в душу. Я смотрю в ответ и не вижу там сомнений или какой-то лжи в его словах. Поэтому на свой страх и риск…

Отвечать я не стала. Как же хочется снова вкусить тот самый вкус… любви? Инстинктивно облизав губы и, уставившись на губы Соколова, я невольно ответила. Саша, как только увидел «зеленый свет» ещё сильнее впечатал меня в себя и напористо поцеловал. Да так, что я вовремя поцелуя потеряла связь с внешним миром. Я утонула в Саше….

Мамочки, я кажется, поехала….

Но к чему приведет меня Саша?

Глава 25

В универ собираюсь, как на каторгу. Сегодня все должны узнать, что мы с Соколовым вроде как встречаемся.

Да! Вроде как! Потому что я до сих пор не до конца верю в это!

Соколов! Саша! Пернатый! Мой парень! Уму непостижимо!

Еще немного — хотя ни черта не немного! — меня смущает то, что я ещё ни в чем не разобралась. До сих пор не узнала, каким тёмными делишками занимается Соколов старший.

Интересно, а Саша в курсе?

Мое сердце невольно сжимается…черт! Угораздило же меня так вляпаться!

— Систер, ты чего? — спрашивает Кристина, когда мы встречаемся в прихожей.

Взглянула в зеркало и поняла, почему сестра спрашивает. Внешний вид настолько странный, что я сама не знаю «чего я?».

— Всё в порядке, — пожимаю плечами и выхожу из квартиры.

На улице нас сейчас ждут парни — боюсь представить, что будет, когда мы выйдем к ним. На счет Дана и Власа я не уверена, но Кристи точно что-нибудь, да выкинет.

Раз…

Два…

Три…

И я уже выхожу из подъезда, после чего меня сразу заключают в объятия и, не давая возможности, что-либо сказать, затыкают напористым поцелуем.

Двоякое чувство. С одной стороны, безумно желаю этого, но с другой, неудобно, что ли… ребятам же нужно объяснить.

А Саша в свою очередь меня очень сильно удивляет. Под непонимающие взгляды друзей, едва не поднимая их челюсти с асфальта, парень молча тянет меня за руку к своей машине.

— Увидимся в институте! — скалится он товарищам.

Закрывает за мной дверь, после чего делает «кувырок» на своем капоте и усаживается на водительское сидение.

Объясните мне, почему я хочу накостылять этому идиоту?!

— Совсем сдурел?! — верещу я, наблюдая за тем, как он отъезжает от моего дома.

— А что я сделал? — не наигранно интересуется Саша.

Он издевается или как?!!

— Я думала, что мы объясним им всё, — не перестаю смотреть на парня так, будто он мои носки последние спёр.

— Что им объяснять? Думаю, они сами всё поняли, — пожимает плечами этот полоумный.

— После твоего-то спектакля, конечно, — бурчу себе под нос и отворачиваюсь к окну.

Терпеть не могу, когда не делают так, как я хочу! А Пернатый только, что поступил также!

— Кстати, — вдруг выдает он. — Привет, зай!

Закатываю глаза.

— Вот только давай без зоопарка!

На днях слышала, как он одну из своих овец так назвал.

— Хорошо, — хмыкает Саша. — Тогда как мне тебя называть?

— Княгиня! И обращаться «Ваше Высочество»!

Вроде ничего такого не сказала, тогда почему Пернатый ржет как никогда?

А-а-а! Я кажется, поняла! Это на него любовь ко мне так действует, что крышульку снесло, вот он и ржет, как резаная лошадь…

Только легче от этого почему-то не становится. А знаете почему? Мы подъезжаем к универу и, конечно же, всё внимание вмиг устремляется на пернатовскую тачку.