Ашер хмурится. — Настоящие воспоминания? Или те, что тебе говорили снова и снова?

Реальные. Должно быть, так оно и было. Но я не помню историю моих братьев в Серебряных садах. Я не помню ничего, кроме вспышек, образов, мест, которые я слышал описанными снова и снова. Иногда я изо всех сил пытался вспомнить другой мир, но я говорил себе, что это было тысячи лет назад, моя память угасала. Я видел, как тоже самое случилось с моими братьями. Неужели я никогда не был одним из них? Неужели все это было ложью?

Ашер смотрит мимо меня, его глаза устремлены вдаль.

— Я помню последнюю битву, в которой пали высшие Фейри, — тихо говорит он. — Мы нашли женщину, умирающую среди трупов, и у нее на руках был младенец. Она родила в разгар битвы ребенка, рожденного от войны. Но младенец был слаб и близок к смерти. Он не издал ни звука. Он едва дышал. И наша мать, наша мать сжалилась над ребенком. Она дала ему свою кровь и превратила его в одного из павших. Она сказала, что вырастит его как своего собственного. А потом младенец заплакал, и его волшебная мать улыбнулась, и ушла из этого мира. И тут что-то покинуло ее тело. Призрак на ветру. Белый волк. Он лизнул мальчика и исчез. Много лет спустя, когда ты нашел волчонка, я уже знал, что это такое на самом деле. Я знал, что дух принял форму. И я знал, что ты его хранитель. Ты был земным друидом.

Его глаза темнеют. Его голос звучит мягко.

— Как видишь, брат, ты никогда не был одним из нас. Ты всегда был одним из них.