– Обещаю тебе, что всё наладится… Не волнуйся, пожалуйста, – на мониторе появились какие-то таблицы, в которые Карецкий начал пристально вглядываться, сравнивая электронные цифры с бумажными показателями.

– Эрика отправят в безопасное место в самое ближайшее время, как только сформируют первую партию – уже отвлечённо, несколько механически добавил он, не отрывая взгляд от экрана, – мне было это твёрдо обещано. К тому же ты можешь в любой момент связаться с ним, чтобы удостовериться, что с сыном всё в порядке.

… Вечером того же дня, доктор биологических наук, заведующий лабораторией, руководитель исследовательской группы – Марк Карецкий собрал всю свою маленькую команду в небольшом учебном классе. Помимо самого Марка и его жены, присутствовал младший научный сотрудник и ассистент Карецкого – Алекс, а также новенькая – аспирантка Лиза.

– Друзья, – внимательно глядя на всех троих, начал Марк, – Постараюсь коротко изложить суть ситуации, заложниками которой, если называть вещи своими именами, мы оказались. Все вы знаете, какова сегодняшняя обстановка. Причём знаете лучше, чем кто бы то ни было. Сказать, что положение серьёзное, значит, ничего не сказать. С сегодняшнего дня, мы не имеем права выходить за пределы этой лаборатории без специального разрешения.

– Да мы уже пару дней, как не выходим, – вставил Алекс и многозначительно посмотрел на Лизу.

– Верно, Алекс, – кивнул Марк, – но только с этого дня, не ты принимаешь решение, когда тебе можно покинуть это помещение… Другими словами любое нарушение этого условия, будет иметь вполне предсказуемые последствия. Помните о том, что вы подписали соответствующий документ. Он кашлянул и продолжил:

– Мы будем обеспечены всем необходимым, но лишены живых контактов на неопределённый срок с любыми людьми. Все предметы, включая продукты, одежду и лекарства, поступающие к нам из внешнего мира, будут проходить строжайшую дезинфекцию, это понятно? Алекс и Лиза кивнули, Дина, отвернувшись, смотрела в сторону на ещё одно искусственное окно.

– Вопросы на этом этапе имеются? – ещё раз уточнил Марк.

– Почему именно мы? – спросил Алекс, вытягивая вперёд бесконечно длинные ноги в синих джинсах и белых кроссовках, – Я имею в виду не вас, док… И не Дину, – он поправил слишком нарочито сползающие очки с тонкого носа, – здесь, как раз, всё понятно, а себя и, – он снова внимательно посмотрел на Лизу так, будто не только впервые увидел её, но и вообще не может понять, что она здесь делает, – Элизабет… Прошу прощения, не имею чести знать вашу, вне всякого сомнения, наидостойнейшую фамилию, равно, как и титулы… Лиза, миниатюрная блондинка, с тонкой, розоватой, будто подсвеченной кожей, немедленно вспыхнула и залилась алой краской до самых корней волос. Марк, глядя на своего помощника, слегка поморщился:

– Алекс, перестань… Ты серьёзный учёный, а ведёшь себя, как третьеразрядный шалопай и неуч, – Марк глянул на Лизу, – Простите его… На самом деле он воспитан лучше, чем может показаться… Хотя для меня, признаюсь, ваше появление здесь тоже было некоторой, так скажем, неожиданностью… Мы работали несколько лет в одной команде, и обычно все кадровые перестановки, касающиеся лаборатории, как правило, согласовывались со мной.

– Меня попросили подменить Беату, на время её болезни, – быстро проговорила девушка и снова отчаянно покраснела. Она, часто моргая, смотрела на Карецкого, о котором ходили легенды далеко за пределами института, и одновременно проклинала эту свою природную склонность, краснеть по любому, более или менее, значительному поводу, – Идиотка, – на чём свет ругала она себя, боясь даже повернуться в сторону Алекса, – О чём я только думала? Да ему плевать на меня… Больше того, он откровенно издевается, – Лиза сидела, не шелохнувшись, чтобы даже краем периферийного зрения не видеть лица Алекса и не выдать себя с головой, – Стоило этот огород городить?! Разрабатывать тщательный и многоступенчатый план, чтобы попасть в эту знаменитую лабораторию? Договариваться, унижаться… Ведь ей даже тему исследования пришлось поменять, чтобы попасть сюда… И что в результате? Да ничего, всё напрасно… Броня была железобетонная. И потому пришлось идти на самые крайние меры: обращаться к отцу… А ведь она давала себе слово не просить его ни о чём…– Лиза кусала губы, чтобы не расплакаться, – И ради чего всё это? Если он и заметил её, наконец, то и то, только потому, что их в этой лаборатории всего четверо… Он даже не знал, что она уже год работает в институте… И что они уже несколько раз мельком виделись, наверняка тоже напрочь забыл… Надо было уйти, как велел ей отец, пока ещё была эта возможность… А сейчас, если её строгий родитель будет продолжать настаивать, чтобы она немедленно покинула лабораторию, всё выплывет наружу и все узнают чья она дочь… И вот тогда точно, всё будет кончено. И уже навсегда… Девушка почувствовала, как у неё темнеет в глазах.

– Вы слышите меня? – она вздрогнула и встретилась взглядом с Карецким, который внимательно смотрел на неё своими каштановыми глазами, – Лиза Браун? Аспирантка… Работа ваша проходит на стыке биохимии и генетики, – он пробегал глазами записи, – Изучаете тонкую структуру вирусов… Всё верно? – поднял он на неё глаза. Лиза кивнула и опустила голову…

– Ладно, что ж, добро пожаловать…гм…– Марк помолчал и забарабанил пальцами по столу, – Итак, – словно спохватившись, продолжил он, – возвращаясь к твоему вопросу, Алекс… Почему именно мы, так сказать… Я думаю, никому из нас не стоит обольщаться на собственный счёт. Полагаю, что причина здесь гораздо прозаичнее. Достоверных сведений об этом нет, – он встретился глазами с женой, – но есть основания полагать, что выходы из института заблокированы неспроста… Причина для такого шага может быть только одна – имеются заражённые. Здесь, в этом здании…То есть мы наверняка тут не одни… И поскольку мы теперь не просто группа учёных, а группа учёных, работающих в экстремальных условиях, как руководитель категорически запрещаю выходы даже в общий коридор и на лестницу. За получением продуктов и остальных необходимых вещей, будем выходить строго регламентировано. В защитных костюмах, а также с использованием остальных необходимых мер безопасности, как до, так и после процедуры приёма. Наступила тишина. Дина повернулась к Лизе и Алексу и медленно произнесла:

– Марк пытается сказать о том, что решение оставить нас здесь, было принято заранее, так ведь, дорогой? А вся эта история с добровольным согласием и сбором подписей так, формальная дань вежливости и общепринятым нормам… И ничего более. Марк, тряхнул головой, будто решаясь на что-то, и тихо проговорил:

– В общих чертах, да… Но следует иметь в виду исключительное, чрезвычайное положение, имеющее место в настоящее время. И то, какая угроза нависла над нами всеми. Ничего не бывает случайного в этом мире… Возможно, то, что мы с вами оказались здесь – это не просто стечение обстоятельств, а предопределённость, закономерное, неумолимое хитросплетение причинно-следственных связей. И потом, давайте объективно: я – микробиолог, Дина – врач-инфекционист, иммунолог, Алекс- эпидемиолог, Лиза – он всего лишь на долю секунды замолчал, заглядывая в бумаги, а девушка снова покраснела, – биохимик и вирусолог. Он ободряюще улыбнулся, – По-моему, неплохо, а? Как считаете? Ну и кому, как не нам вставать на борьбу с инфекцией? Тем более, кое-что мы всё-таки уже знаем, я сообщу об этом позже. А сейчас, я обязан задать вопрос, – он внимательно посмотрел на всех, – Я спрошу только один раз: здесь есть тот, кто категорически не согласен оставаться на неопределённый срок в этой запертой лаборатории и работать, мягко говоря, сверхурочно? А если выражаться точнее, то далеко за пределами временных рамок, обозначенных в трудовом кодексе?

– И тогда, что? Можно будет выйти? – усмехнулся Алекс.

– Да… – он потёр подбородок и поправился, – Думаю, да, – оставить на карантине – это одно, а принудить к ненормированной работе – это другое… Вы не обязаны … Он поднял глаза на жену, – Я сам настоял на том, чтобы у каждого была такая возможность, поскольку от подневольного, насильственного труда прока не будет. Поэтому, если кто-то решит, скажите прямо сейчас, вас заменят… Наверное…