Появлялись в этот период обзорные записки по истории академий, не претендующие на полноту и фактическую доскональность, но ставящие иную задачу: усмотреть в ходе развития той или иной академии закономерности, отметить и проанализировать проблемы. Аналитический подход отличает сочинения, написанные в 1890—1900-х гг.: записки И.И. Малышевского о КДА, И.С. Бердникова о КазДА, Г.З. Елисеева о СПбДА и МДА, протоиерея С.А. Соллертинского о СПбДА и др.[37] Но авторы этих записок анализируют проблемы местные, академические, не углубляясь в процесс разработки новых образовательных концепций.
В четвертой группе отметим биографические очерки и статьи, посвященные исследованию духовно-учебной деятельности и научно-богословскому творчеству известных деятелей на ниве духовного просвещения второй половины XIX – начала XX в.: протоиерея А.В. Горского, протоиерея И.Л. Янышева, И.Е. Троицкого, В.В. Болотова, А.П. Лебедева, Н.Н. Глубоковского, Н.В. Покровского и др.[38] Преломление известных событий, решений, преобразований в жизни и деятельности конкретных преподавателей и студентов иллюстрирует, а часто и дополняет и проясняет, реальное значение этих событий и преобразований для академий[39].
II. Историография периода от 1917 г. до середины 1980-х гг. Общие исторические исследования, появлявшиеся в отечественной печати в данный период, не касались отдельно вопроса высшего духовного образования. Духовная школа в целом изучалась в свете определенной идеологической доктрины: реакционное отношение духовенства к просвещению, преследование церковными органами свободомыслия и научного критицизма[40]. Во второй половине этого периода, с конца 1950-х гг., стали появляться более взвешенные работы по истории Русской Церкви, затрагивающие и вопросы духовного образования, построенные на архивных документах, в том числе Синодального архива[41].
В этот период активная роль в церковно-исторических исследованиях принадлежит русской диаспоре. Из общих исследований по истории Русской Церкви, затрагивающих проблемы русской духовной школы и специфику ее исторического развития[42], следует выделить фундаментальный труд И.К. Смолича[43]. Автор обращает особое внимание на реформы духовной школы, в том числе высшей, и на проблемы развития богословской науки. Исследование построено на обширной источниковой базе, хотя автору были недоступны документы отечественных архивов, которые могли бы скорректировать некоторые выводы. Работа не свободна от определенной тенденциозности: консерватизму иерархии и ученого монашества противопоставляется прогрессивность белого духовенства, безусловной положительности и научной свободе реформ 1867–1869 гг. противопоставляется косность пришедшей ей на смену реформы 1884 г.
Ко второй же группе относятся две работы по истории богословской науки, созданные в русской диаспоре: Н.Н. Глубоковского и протоиерея Георгия Флоровского[44]. Труд Н.Н. Глубоковского – одного из лучших русских богословов-библеистов и историка духовного образования – представляет «палитру» богословской науки дореволюционного периода. Но, при несомненной ценности этой работы, очерки по истории каждого богословского направления фрагментарны, не всегда соблюдена историческая последовательность, поэтому трудно проследить развитие научных идей, методов, традиций. Исследование протоиерея Георгия Флоровского более целостно и последовательно, построено на обширной источниковой базе, с учетом всей доступной литературы. Многообразие затронутых вопросов, попытка проследить связь тех или иных явлений в богословской науке с изменениями в церковной жизни, в духовной школе, с одной стороны, и с предшествующими этапами развития богословия, с другой, сохраняют актуальность этой работы и в наши дни. Но автор не ставил перед собой задачи анализа духовно-учебных концепций и исследования процесса их разработки. К тому же, ему не были доступны архивные документы, которые могли бы скорректировать его позицию в оценке значения некоторых личностей в истории высшей духовной школы.
Вклад в историографию духовно-учебных проблем вносят в этот период сочинения выпускников возрожденных духовных школ, МДА и ЛДА. Исследования по истории духовного образования в целом представлены отчетом профессорского стипендиата священника Владимира Котлярова[45]: важность представляет само заявление темы, хотя списки источников и литературы недостаточно полны, а проблематика затронута фрагментарно. Среди работ по истории отдельных академий следует отметить кандидатские диссертации по истории МДА диаконов Александра Киселева и Сергия Голубцова. Авторами собран и систематизирован обширный фактический материал из опубликованных официальных документов МДА – отчетов, журналов Совета академии, «памятных книжек»[46]. Итог этому периоду подводят два сборника, посвященные юбилеям столичных духовных академий: они содержат и статьи по истории академий в целом, и по истории развития отдельных научных направлений и деятельности их представителей[47].
III. Историография периода с середины 1980-х гг. до настоящего времени. Начало этого периода ознаменовано попытками переосмысления исторической роли Русской Церкви, ее отношений с государством, влияния на жизнь русского общества. Исследуются и отдельные аспекты церковной жизни. Примером таких трудов служит сборник, посвященный 1000-летию христианства на Руси[48], авторы которого ставят перед собой задачу трезвой оценки прошлого. В разделе, посвященном XIX в. (автор Б.В. Литвак), уделено внимание духовно-учебным реформам 1860-х гг. В реформе духовных академий 1869 г. автор усматривает «регрессивные» изменения: исключение физико-математических наук, посвящение выпускного курса «практике преподавания в семинариях» и т. д. При этом внутренние проблемы духовно-учебного процесса, обусловившие реформу, не принимаются во внимание.
Из последних по времени трудов этой группы выделим учебный курс В.А. Федорова: в нем представлен всесторонний обзор духовно-учебных реформ 1860—1880-х гг., но рамки учебного курса не позволили уделить внимание анализу причин, вызвавших конкретные положения этих реформ[49].
Вопросы духовно-учебных реформ 1860-х гг. затрагиваются в работах С.В. Римского, М.В. Никулина, отчасти А.В. Наместникова, С.И. Алексеевой[50], а 1880-х гг. – в работе А.Ю. Полунова[51]. В исследовании С.В. Римского, построенном на использовании как опубликованных, так и неопубликованных документов, духовно-учебные реформы рассмотрены в контексте церковных преобразований эпохи Александра II. При этом автор, оценивая результаты духовно-учебной реформы в целом, приходит к выводу, что, несмотря на повышение уровня образованности в духовенстве, она «нанесла Церкви ничем не поправимый вред»[52]. Но конкретные результаты реформы 1869 г. для высшего духовного образования и развития богословской науки не анализируются.
В работе М.В. Никулина высшее богословское образование рассматривается преимущественно в его отношении к общественной жизни, воспитанию и образованию приходского духовенства. Автор считает духовно-учебные преобразования 1867–1869 гг. наиболее последовательными из всех реформ эпохи графа Д.А. Толстого, но при этом реформу 1869 г. считает менее удачной, чем реформа семинарий, ибо академии получили «менее всего самостоятельности»[53]. Проблемы богословской науки и результаты проведения реформы 1869 г. в этой работе не рассматриваются.
