Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Вот дерьмо.

Как правило, третий день похода – самый неприятный. Именно на третий день ты начинаешь ощущать, как сильно пропотела и загрязнилась твоя одежда, именно на третий день подкрадывается первая усталость. Спустя какое-то время ты привыкаешь к этим неудобствам и возвращаешься в рабочий ритм, но во время следующего рейда тебя ждет все то же самое. Третий день, усталость, грязь…

– Нужно будет сделать сухой привал. В поселке.

– Ясно.

Мокрые ботинки – верный путь к мозолям. А потертости значительно уменьшают скорость перемещения, снижают концентрацию и внимательность. Ты начинаешь искать более удобный путь, думаешь о том, куда лучше поставить ногу – и умираешь из-за того, что пропускаешь угрозу, которую обязан был заметить.

К счастью, высушить обувь достаточно легко. Правда, делать это под дождем не рекомендуется.

– Идем.

Добраться до расположенных в километре от лесной опушки строений удалось без каких-либо происшествий. Впрочем, я все равно побоялся лезть в уцелевшие дома и выбрал для стоянки максимально разрушенное здание, способное лишь частично закрыть нас от непогоды.

Обосновавшийся рядом Генри кинул на мои ноги задумчивый взгляд, почесал шею и уточнил:

– Это важнее нашей задачи?

– Да.

– Но спасти товарищей было не важно?

Вместо ответа я достал из каблука спрятанную там палочку, сломал ее и кинул внутрь ботинка. А затем начал тщательно протирать ступню.

– Вы о них уже забыли, верно?

– Нет.

– Но вам все равно?

Мне пришлось отложить воняющий спиртом кусочек ткани и посмотреть собеседнику в глаза:

– Ты прав. Я за свою жизнь видел столько трупов, что мне уже все равно. Что дальше?

Скотт заметно растерялся от такой искренности, но быстро пришел в себя:

– Ничего. Просто уточнил.

– Хорошо.

Весь остаток ночи я ощущал идущую со стороны напарника враждебность – он явно примерил мои слова на себя и получившаяся картина оказалась слишком далека от тех идеалов дружбы и товарищества, которые были привиты ему в учебке. Однако никаких глупостей не последовало и переход завершился благополучно.

До вражеских позиций осталось всего-навсего двадцать километров. Или даже меньше.

– Завтра общаемся только жестами, – сообщил я мрачному и недовольному спутнику. – Плащ обязателен, изолирующий гель с маской – тоже. Передвигаемся только в дождь и только ночью. Если меня убьют, разворачиваешься и идешь назад. Ясно?

– Так точно.

Ждать соответствующей погоды пришлось долго – хотя выданная нам метеосводка обещала постоянные грозы, к вечеру дождь закончился, небо прояснилось и заключительный этап пути автоматически сдвинулся на целые сутки.

Смирившись с текущим положением дел, я почистил оружие, тщательно обтерся гигиеническими салфетками, а затем лег на гнилые доски и начал рассматривать звезды, виднеющиеся сквозь дырявую крышу приютившего нас барака.

Скотт последовал моему примеру.

– Говорят, Федерация до сих пор наблюдает за планетой.

– Вряд ли. Мы уже никому не нужны.

– Я слышал, что год назад над Лондоном видели космический корабль.

– Я тоже много чего слышал…

Гражданские люди склонны излишне драматизировать нашу работу. По их мнению, разведчики либо сутками напролет перестреливаются между собой, буквально зубами выгрызая друг у друга победу в кровопролитных сражениях, либо жуткими призраками гуляют по тылам неприятеля, взрывая там все, что только возможно и сея вокруг себя ужас. Но на практике мы лишь ходим через Полосу, размечаем цели для артиллерийских ударов и ставим минные заграждения для точно таких же солдат, приходящих с другой стороны.

Разумеется, неожиданные бои случаются. Но главные наши занятия – это монотонная ходьба под дождем и бесконечное ожидание. Такое, как сейчас.

– А когда…

– Генри, учись сохранять молчание. Пригодится.

Звезды начали едва заметно мерцать, сигнализируя о повысившейся облачности, но каких-либо еще изменений не случилось – все вокруг по-прежнему было наполнено тишиной и спокойствием.

Я вспомнил недавние слова напарника и едва заметно усмехнулся. За последние годы в нашем обществе родилось множество самых разных мифов, однако связанные с Земной Федерацией являлись наиболее живучими – люди упорно верили в то, что отрекшееся от нашей планеты государство внезапно образумится, придет на помощь и положит конец войне. Глупые мечты наивных обывателей…

Ближе к рассвету дождь все-таки начался. К сожалению, выходить на маршрут было уже поздно, так что мы перебрались в более-менее сухой угол и снова закутались в плащи, уподобившись двум лежащим в морге покойникам. Неприятное сравнение, но весьма точное.

Шелест капель убаюкивал. Спустя какое-то время я погрузился в дремоту, а затем и вовсе окунулся в тяжелый сон, переполненный странными образами и звуками.

– Сержант.

Пробуждение оказалось неприятным – ноги замерзли, подвернутая рука затекла, а в горле чувствовалось едва заметное першение. Еще тревожнее выглядели действия Скотта – он прижимался к стене, держал в руках винтовку и напряженно смотрел куда-то вдаль.

– Только что засек группу, – тихо шепнул напарник. – Пять человек. Ушли к востоку.

Я осторожно встал на ноги, а затем выглянул в окно.

Серый и промозглый день близился к завершению. Рядом с соседними зданиями поблескивали широкие лужи. Из плотных темно-синих туч сыпался ленивый дождь. Вдалеке просматривались контуры наполовину разрушенного заводского комплекса. Одинокое чахлое дерево грустно раскачивалось в такт слабым порывам ветра.

И никаких признаков жизни.

– Мы пойдем за ними?

– У нас есть задача, – ответил я, возвращаясь на свое место. – Ждем.

– Мы ведь должны…

– Мы должны провести разведку. Не больше и не меньше.

– Так точно.

В голосе спутника прозвучало вполне понятное сожаление – после трехдневного перехода и томительного ожидания даже бой с превосходящими силами противника иногда выглядит достаточно заманчиво, чтобы наделать глупостей. Но перед нами действительно стояла задача, которую требовалось выполнить.

Наверное, расскажи кто-нибудь основателям колонии, что спустя всего двести лет их потомки скатятся чуть ли не до каменного века, они бы рассмеялись такому шутнику в лицо. Но случилось то, что случилось – в эпоху космических технологий, думающих роботов и многофункциональных спутников мы вынуждены сутками ползать по грязи ради того, чтобы командование получило хоть какую-нибудь оперативную информацию.

– Нам говорили, что в таких обстоятельствах следует двигаться по маршруту вражеской группы, – заметил Генри. – Шанс встретить кого-нибудь еще снижается.

– Про мины твои учителя явно забыли.

Собеседник задумался, потом тихо выругался и кивнул:

– Принял.

– Выйдем через час. Больше никаких разговоров.

– Ясно, сержант.

Вечером дождь заметно усилился, а ближе к ночи опять превратился в ливень. Пробираясь сквозь непогоду, мы одолели чуть больше пятнадцати километров, миновали развалины очередного городка и вышли к пологой, но скалистой гряде, расположенной совсем рядом с вражескими позициями.

Наши противники никогда не были дураками – следующие километры находились под плотным наблюдением, количество установленных там мин превышало все разумные пределы, а безопасные на первый взгляд скалы отлично простреливались. Тем не менее, именно в них и следовало искать убежище.

Двигаться по мокрым и скользким булыжникам – весьма сомнительное удовольствие. Каждый неосторожный шаг грозит падением, а любая травма резко уменьшает твои шансы на выживание. Приходится то и дело проверять дорогу, тратить много лишнего времени и нервов, терять концентрацию…

Где-то за нашими спинами вспыхнула молния, осветившая узкий проход между сходящимися каменными глыбами. Я остановился, глянул по сторонам, а затем развернулся и пошел в обход – если держать под контролем длинную и широкую возвышенность было довольно проблематично, то закрыть наиболее удобные перевалы противопехотными минами или детекторами движения не составляло никакого труда. Именно поэтому самый быстрый путь здесь являлся одновременно и самым опасным.

3
{"b":"707674","o":1}