Жизнь проходит, блин, впустую,

Щас бы рыбку золотую,

От безделья и тоски

Потрепать ей плавники!

Частушка из Интернета.

Желающего судьба ведет, нежелающего – тащит.

Пословица

Вечер синим пятном неторопливо опускался на город и охватывал районы чернильной тьмой. Ночь ещё не наступила, но потихоньку отвоёвывала у вяло сопротивлявшегося дня свои позиции. Люди спешили после работы отправиться по магазинам или посидеть в кафе или ресторанах, а затем закрыться в квартирах, чтобы хоть на несколько часов забыть о тоскливой однообразной действительности, постоянно окружавшей их днем.

Любовь, симпатичная худенькая блондинка двадцати лет, с грустью смотрела в окно. На душе было грустно и одиноко. Хотелось чего-то волшебного, яркого, чудесного. На лакированном письменном столе лежала и причина плохого настроения девушки – очередная книга-фэнтези. Родители Любы не одобряли её увлечения такого рода литературой и считали, что серьёзному человеку следует читать Пушкина, Сервантеса, Бальзака, Гюго и других классиков, но никак не Белянина, Громыко, Свержина и им подобных. Но девушку в книгах больше привлекали загадочные миры, чудесные происшествия и лёгкий юмор. В дверь позвонили, и буквально через несколько секунд мама Любы, Сорокова Лидия Викторовна, просунула голову в комнату дочери:

– Пришла Лиза. Спрашивает, не хочешь ли ты пойти пройтись.

Люба оторвалась от уже знакомого и изрядно надоевшего пейзажа за окном и пожала плечами:

– Наверное. Скажи ей, что я выйду через пару минут.

Быстро собравшись (благо летом хватает лёгкого платья), Люба выпорхнула из квартиры, бегом спустилась по лестнице с пятого этажа и чмокнула подружку в щёчку:

– Привет! Спасибо, что вытащила, а то сегодня как-то тоскливо было дома.

– А ты, как обычно, просиживала над очередным «Сыщиком для феи»1?– Поинтересовалась с иронией Лиза.

– Вот и не угадала, – улыбнулась Люба, – в это раз – над «Вестниками времён»2.

– И как ты их различаешь? По мне, так они все пишут, как под копирку.

– А я вот удивляюсь, как ты можешь читать Маринину с Донцовой и их самообновляющимися трупами…

Девушки прыснули со смеху, и «вечная» тема для спора была вновь закрыта.

Гуляли они недолго: у обеих было романтическое настроение, во время которого лучше проводить вечера со своими воздыхателями, постоянно стремящимися разгадать многочисленные женские секреты, а не с подругой, которая знает тебя как облупленную и на «прекрасного принца» или «храброго рыцаря» ну никак не тянет. Но парень Лизы проводил время в деревне у родственников, а у Любы парня не было вообще. Она считала, что принцев среди современной молодёжи ее круга найти невозможно, а ни на что другое она не была согласна. Лидия Викторовна вначале беспокоилась, слыша из уст дочери такие резкие заявления, но потом резонно решила, что это всего лишь юношеский максимализм, и после появления в жизни Любы любимого человека такие заявления благополучно забудутся.

– Ну ладно, Лизок, пойду я домой. А то поздно уже. Мама начнёт названивать, спрашивать, где я и когда приду.

– Лады. Созвонимся. Пока, подружка.

Вскоре Люба уже подходила к дому. Ей не терпелось вновь взять в руки книгу со знакомыми героями и погрузиться в очарование потусторонних миров, испробовать на себе стиль писателя и почувствовать лёгкий юмор, с которым зачастую говорится даже об очень серьёзных вещах. Люба сама не могла понять, что внезапно заставило её обернуться.

– Та-а-а-а-к… Говорила мне мама: «Не читай всякую ерунду на ночь». Вот теперь надо к психиатру на приём записываться, причём срочно…. – пробормотала Люба и ущипнула себя за руку. Боль от прикосновений своих же пальцев заставила её ойкнуть и ещё раз внимательно присмотреться к явлению за спиной.

Прямо во дворе перед её домом в воздухе были явно видны очертания средневекового замка. И чем больше Люба смотрела на них, тем чётче они становились. Появились прорисованные смотровые башенки и железные ворота. Ещё несколько секунд, и воздух вокруг замка уплотнился настолько, что, казалось, можно было почувствовать под рукой шершавые камни крепостных стен.

Медленно, словно зачарованная, ещё не понимая, что она делает, Люба приблизилась к замку, провела рукой по стене и отшатнулась, почувствовав холод камня.

– Я схожу с ума… Какая досада… – бормоча это, она подошла к обитой железом деревянной двери возле ворот, неуверенно подняла и опустила тяжелое железное кольцо в виде головы собаки. Раздался глухой звук, и дверь медленно открылась, словно приглашая шагнуть в недра загадочного замка.

Люба сделала пару неуверенных шагов и услышала, как резко захлопнулась массивная дверь за спиной. Вздрогнув, она подавила в себе растущую панику и попыталась осмотреться.

Вопреки законам жанра, коридор, в котором она стояла, был ярко освещён многочисленными факелами. На стенах висели картины. Что на них было изображено, Люба сразу не поняла, а внимательно рассматривать не захотела. Уж очень мрачными казались все рисунки.

– Эй, есть кто?

Молчание. Даже эхо не отлетает от стен.

Не растет здесь ананас,

Как и авокадо!

Жизнь – не сахар… Без прикрас

Выживать нам надо!

Частушка из Интернета

Судьба всюду встретится, ее конем не объедешь.

Пословица

Люба обернулась, подошла к входной двери, подёргала за кольцо. Так и есть, заперто. Мысленно отругав себя за неуместное любопытство, сгубившее не одну кошку, Люба неспешно двинулась вперёд по широкому коридору.

Одна дверь, вторая, третья. Может, хоть какая-нибудь из них откроется? Нет, все заперты. Да что же это такое?! Должен же тут кто-то жить! Уже не веря, что ей повезёт, Люба дёрнула за железную ручку очередную дверь. Та подалась на удивление легко, и дальняя родственница любопытной Варвары увидела перед собой комнату, уставленную шкафами с книгами.

– Библиотека, что ли? – задумчиво пробормотала Люба, осторожно входя в помещение и бесшумно закрывая дверь.

Двигаясь вдоль шкафов, набитых разнообразными свитками, книгами в толстых переплетах и тоненькими брошюрами, она заметила в глубине комнаты, у узкого, но высокого окна, стол, чуть ли не до верху заваленный бумагами.

«Ну раз уж я здесь, посижу, почитаю», – решила Люба и с опаской подошла к столу. А подойдя, вздрогнула: за столом сидел и, склонившись, что-то писал неизвестный мужчина. От двери его не было видно как раз из-за горы бумаг, загораживавшей обзор. Высокий, широкоплечий, с черными, как вороновое крыло, волосами, он сосредоточенно заполнял пустое пространство на листе ровными четкими словами, понять которые Люба не могла, так как не знала язык, на котором писалось письмо.

С трудом сдерживая страх, девушка слегка кашлянула, привлекая к себе внимание. Мужчина резко поднял голову и внимательно уставился на неё:

– Кто вы, и что вам нужно в моём доме? – нахмурился он.

«Ну вот, уже и с хозяином познакомилась», – нервно хмыкнула про себя Люба, а вслух ответила:

– Извините, я просто увидела ваш замок, зашла, а вот выйти не могу – дверь заперта.

Мужчина посмотрел на неё долгим внимательным взглядом, потом покачал головой, вздохнул и обреченно пробормотал:

– Ну вот, опять всё с начала. О Небеса, как же мне это надоело!

– Простите? – не поняла Люба.

– Я не вам, – мужчина поднялся. – Позвольте представиться: Владислав Цепеш, владелец этого своевольного замка.

– Любовь Сорокова. Вы поможете мне выйти?