Федеральное государственное образовательное бюджетное учреждение высшего образования «ФИНАНСОВЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

Автор:

Омарова Лейла Бунияминовна — кандидат философских наук, доцент Департамента гуманитарных наук Финансового университета при Правительстве РФ.

Рецензенты:

Билалов Мустафа Исаевич — доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой онтологии и теории познании Дагестанского государственного университета

Королев Андрей Дмитриевич — кандидат философских наук, доцент, старший научный сотрудник Института философии РАН

© Омарова Л.Б., 2020

© Издательство «Прометей», 2020

Определенная часть студенчества, еще не приступившая к изучению философии, задается вопросом: «Зачем нужна философия?». Ответ на этот вопрос по существу можно получить только в процессе серьезного изучения курса философии при освоении проблем, получивших освещение не только в лекциях и учебнике, но и в широком круге философской, естественнонаучной и социологической литературы.

Философия – приятный помощник мышления. Изучение философии – это процесс, похожий на установку нового программного обеспечения в вашем сознании. Эти программы могут дать вам новый способ мыслить.

Изучение философии является одним из важнейших направлений гуманитарной подготовки современного специалиста.

Успешное усвоение курса философии требует систематической самостоятельной работы и активного участия студентов в работе семинара.

Данное учебное пособие призвано решить следующие задачи: закрепить основные понятия курса, выстроить последовательность философских школ и направлений в их историческом развитии, инициировать изучение студентами фрагментов из сочинений классиков философии с помощью проблемных вопросов к каждому из них и проверить результаты теоретической работы.

В конце пособия дан словарь основных терминов, который поможет студентам освоить знания об основных терминах, направлениях, школах философии. Также небезынтересен будет для читателей авторский указатель, где вкратце написано о представителях философской мысли разных эпох.

Ниже приводятся отрывки из работ известных мыслителей XX столетия Бертрана Рассела и Льва Шестова.

• Обратите внимание на то, как Б. Рассел трактует предмет философии. Согласны ли вы с подобного рода постановкой вопроса? Вчитайтесь в приводимую английским философом систему аргументов, подумайте, к какому выводу о будущем философии хотел бы подтолкнуть вас автор?

• А что говорит о том, что изучает философия, Л. Шестов? Есть ли, а если есть, то в чем точки соприкосновения в позициях английского и русского мыслителей?

«Философия» – слово, которое употребляется во многих смыслах, более или менее широких или узких. Я предлагаю употреблять это слово в самом широком смысле, который и попытаюсь теперь объяснить. Философия, как я буду понимать это слово, является чем-то промежуточным между теологией и наукой. Подобно теологии, она состоит в спекуляциях по поводу предметов, относительно которых точное знание оказывалось до сих пор недостижимым; но подобно науке, она взывает скорее к человеческому разуму, чем к авторитету, будь то авторитет традиции или откровения. Все точное знание, по моему мнению, принадлежит к науке; все догмы, поскольку они превышают точное знание, принадлежат к теологии. Но между теологией и наукой имеется Ничья Земля, подвергающаяся атакам с обеих сторон; эта Ничья Земля и есть философия.

Почти все вопросы, которые больше всего интересуют спекулятивные умы, таковы, что наука на них не может ответить, а самоуверенные ответы теологов более не кажутся столь уж убедительными, как в предшествующие столетия. Разделен ли мир на дух и материю, а если да, то что такое дух и что такое материя? Подчинен ли дух материи или он обладает независимыми способностями? Имеет ли вселенная какое-либо единство или цель? Развивается ли вселенная по направлению к некоторой цели? Действительно ли существуют законы природы или мы просто верим в них благодаря лишь присущей нам склонности к порядку? Является ли человек тем, чем он кажется астроному, – крошечным комочком смеси углерода и воды, бессильно копошащимся на маленькой второстепенной планете? Или же человек является тем, чем он представлялся Гамлету? А может быть, он является и тем и другим одновременно? Существует ли возвышенный и низменный образы жизни или же все образы жизни являются только тщетой? Если же существует образ жизни, который является возвышенным, то в чем он состоит и как мы его можем достичь? Нужно ли добру быть вечным, чтобы заслуживать высокой оценки, или же к добру нужно стремиться, даже если вселенная неотвратимо движется к гибели? Существует ли такая вещь, как мудрость, или же то, что представляется таковой, – просто максимально рафинированная глупость? На такие вопросы нельзя найти ответа в лаборатории. Теологи претендовали на то, чтобы дать на эти вопросы ответы и притом весьма определенные, но самая определенность их ответов заставляет современные умы относиться к ним с подозрением.

Исследовать эти вопросы, если не отвечать на них, – дело философии.

К чему тогда, можете вы спросить, тратить время на подобные неразрешимые вопросы? На это можно ответить и с точки зрения историка и с точки зрения личности, стоящей перед ужасом космического одиночества…

С того времени, как люди стали способны к свободному размышлению, их действия в бесчисленных важных аспектах оказались в зависимости от их теорий относительно природы мира и человеческой жизни и от их теорий о том, что такое добро и что такое зло. Это так же верно относительно настоящего времени, как и относительно прошлого. Чтобы понять эпоху или нацию, мы должны понять ее философию, а чтобы понять ее философию, мы должны сами в некоторой степени быть философами. Здесь налицо взаимная обусловленность: обстоятельства жизни людей во многом определяют их философию, но и, наоборот, их философия во многом определяет эти обстоятельства. Это взаимодействие, имевшее место в течение веков, будет предметом последующего изложения.

Однако возможен и ответ, который является ответом скорее с точки зрения личности. Наука учит нас, что мы способны познавать, но то, что мы способны познавать, ограничено, и если мы забудем, как много лежит за этими границами, то утратим восприимчивость ко многим очень важным вещам. Теология, с другой стороны, вводит догматическую веру в то, что мы обладаем знаниями там, где фактически мы невежественны, и тем самым порождает некоторого рода дерзкое неуважение к Вселенной. Неуверенность перед лицом живых надежд и страхов мучительна, но она должна сохраняться, если мы хотим жить без поддержки утешающих басен. Нехорошо и то и другое: забывать задаваемые философией вопросы и убеждать себя, что нашли мы бесспорные ответы на них. Учить тому, как жить без уверенности и в то же время не быть парализованным нерешительностью, – это, пожалуй, главное, что может сделать философия в наш век для тех, кто занимается ею».

Рассел Б. История западной философии.

М: АСТ, 2016. С. 5.

«В философии много раз ставились и разрешались так называемые последние вопросы: существует ли Бог, существует ли душа, и если существует, то смертна она или бессмертна, свободна ли воля и т. д. Как будто бы вопросы законные и как будто предлагаемые на них ответы, положительные или отрицательные, вполне приемлемы. И как будто бы уклониться от такой постановки вопросов – если не невозможно, то, по крайней мере, бессмысленно. Так ли это? Мне представляется, что достаточно спросить человека: есть ли Бог? – для того, чтобы совершенно лишить его возможности дать какой бы то ни было ответ на этот вопрос… Есть такие истины, которые можно увидеть, но которые нельзя показывать. И это не только истины о Боге или бессмертии души. Есть еще много истин такого же порядка. Я не хочу сказать, что о них нельзя говорить. Можно говорить и очень хорошо говорить. Но именно тогда, когда о них не спрашивают. Как это ни странно – они боятся вопросов. Поэтому их нельзя показывать, демонстрировать, т. е. делать такими, чтобы они были очевидными и по первому требованию являлись на зов. По своей природе они не могут или не хотят быть очевидными. При них всегда есть шапка-невидимка: как только к ним подкрадываются, чтобы изловить их, они тотчас покрываются шапкой и пропадают из виду».