- Клянусь честью, не богаче, нежели как я вам сказал.
- А вы сами ничего ему не оставите?
Все средства, какие майор мог наскрести, он вложил в ренту и, разумеется, не собирался завещать Пену ни гроша; но об этом он умолчал.
- Подумайте сами, много ли может скопить отставной майор? - сказал он. - Ежели эти люди воображают, что напали на золотую жилу, так они очень ошибаются... и... и вы меня совершенно осчастливили.
- Это вы меня осчастливили, сэр, - вежливо отвечал мистер Фокер, и, прощаясь на ночь, они обменялись сердечным рукопожатием, причем младший джентльмен пообещал старшему еще раз поговорить с ним утром до своего отъезда из Чаттериса. И в то время как майор поднимался к себе, а мистер Фокер, прислонясь к косяку входной двери "Джорджа", курил сигару, Пен в десяти милях от них, по всей вероятности, лежал в постели и целовал письмо от Эмили.
Наутро, до того как мистер Фокер отбыл в своей коляске, в кармане у политичного майора очутилось-таки письмо, писанное мисс Раунси. Да послужит это уроком тем женщинам, что выручают своих подруг. И майор в отличном расположении духа заглянул в дом настоятеля к пастору Портмену сообщить о полученных им приятных сведениях. Из обшитой дубом малой столовой настоятельского дома, где происходил их разговор, им видно было через лужайку окно капитана Костигана, в котором недели за три до того бедный Пен оказался слишком на виду. Пастор очень разгневался, узнав, что миссис Крид утаила от него постоянные визиты сэра Дерби Дубса к ее жильцам, и пригрозил, что отлучит ее от работы в соборе. Но лукавый майор считал, что все к лучшему; хорошенько все обдумав, он пришел к выводу, что теперь позиции его достаточно сильны для встречи с капитаном Костиганом.
- Выхожу на бой с драконом, - смеясь, объявил он пастору Портмену.
- А я отпускаю вам грехи, сэр, и да сопутствует вам удача, - отвечал тот. И возможно, что и сам он, и миссис Портмен, и мисс Майра, сидя с супругой настоятеля в ее гостиной, не раз поднимали глаза на вражеское окно, надеясь разглядеть какие-нибудь признаки сражения.
Майор, следуя полученным указаниям, вышел в переулок и вскоре увидел нужную ему дверь. Поднимаясь по лестнице, он услышал громкое топанье и возгласы: "Раз! Раз!"
- Это у сэра Дерби Дубса урок фехтования, - объяснил сын хозяйки. - Они у него бывают в понедельник, в среду и в пятницу.
Майор постучал, и дверь ему отворил высокого роста мужчина с маской и рапирой в одной руке и фехтовальной перчаткой в другой. Пенденнис отвесил ему церемонный поклон.
- Видимо, я имею честь говорить с капитаном Костиганом? Я - майор Пенденнис.
Капитан в знак приветствия поднял рапиру острием к потолку и ответствовал:
- Это вы мне оказываете честь, майор. Счастлив вас видеть.
Глава XI
Переговоры
Майор Пенденнис и капитан Костиган, оба закаленные в боях, привыкли смотреть в лицо неприятелю и сейчас, нужно полагать, не растерялись; зато остальных, кто был в комнате, появление майора, видимо, встревожило. Медлительное сердце мисс Фодерингэй, должно быть, забилось быстрее, ибо, когда сэр Дерби Дубе обратил на нее свирепый взгляд, щеки ее залил густой, здоровый румянец. Скрюченный старичок у окна, дотоле наблюдавший за фехтовальщиками (они так прыгали и топали, что ему пришлось отложить переписывание нот, которым он занимался для театра), живо обернулся к майору, когда тот в своих начищенных сапогах переступил порог, грациозно раскланиваясь перед всеми присутствующими.
- Моя дочь - мой друг мистер Бауз - мой доблестный молодой ученик и, осмелюсь добавить, друг сэр Дерби Дубс, - сказал Костиган, величественным жестом предлагая каждого из них по очереди вниманию Пенденниса. - Минуту, майор, и я к вашим услугам. - И в самом деле, Костиган еще сохранил столько прыти, что за одну минуту успел юркнуть в соседнюю каморку, служившую ему спальней, пригладить свои жидкие волосы щеткой (очень диковинной и древней), сорвать с шеи старый кожаный воротник и заменить его новым, работы Эмили, а также повязать чистый шейный платок и надеть сюртук, шитый к бенефису мисс Фодерингэй.
Следом за ним в каморку вошел сэр Дерби, чтобы облечь свою крепкую фигуру в тесно облегающий короткий офицерский колет - предмет восхищения и самого его владельца, и мисс Фодерингэй, а может быть, и бедного Пена.
Тем временем между актрисой и гостем завязался разговор, и они уже успели обменяться обычными замечаниями о погоде, но тут воротился преображенный капитан.
- Мне нет нужды просить у вас прощения, майор, - произнес он с чрезвычайной учтивостью, - за то, что принял вас без сюртука.
- Для старого солдата нет лучше занятия, нежели обучать молодого обращению с мечом, - любезно произнес майор. - Я помню рассказы о том, каким мастером вы были по этой части, капитан Костиган.
- Значит, имя Джека Костигана вам знакомо, майор, - гордо произнес капитан.
Да, оно было знакомо майору: он подробно расспрашивал племянника о его новом знакомом, офицере-ирландце; и теперь заявил, что отлично помнит, как встречался с мистером Костиганом в Вальхерепе и как тот пел за столом у сэра Ричарда Стропа.
При этих словах, произнесенных к тому же самым серьезным и сердечным тоном, Бауз удивленно поднял голову.
- Но об этом мы побеседуем в другой раз, - продолжал майор, быть может, опасаясь, как бы не выдать себя. - Сегодня я пришел засвидетельствовать свое почтение мисс Фодерингэй. - И он отвесил ей еще один поклон, столь изысканный и учтивый, что им осталась бы довольна и герцогиня.
- О вашей игре, сударыня, мне рассказывал племянник, он от вас без ума, как вам, я полагаю, известно. Но Артур еще мальчик, увлекающийся, наивный, его суждения не следует принимать au pied de la lettre; {Буквально, на веру (франц.).} и мне, признаюсь, захотелось составить собственное мнение. Позвольте сказать, что ваша игра поразила меня и привела в полный восторг. Я видел лучших наших актрис, по, честное слово, вы, по-моему, превзошли их всех. Вы величественны, как миссис Сиддонс.
- Что я тебе говорил, - вставил Костиган, подмигнув дочери. - Майор, прошу садиться.
Поняв этот намек, Милли убрала с единственного свободного стула распоротое шелковое платье, а стул пододвинула майору Пенденнису, сделав ему низкий реверанс.
