Зрителям могло показаться, что я спала. Большинство людей так и считают. Вряд ли кто-то догадался, насколько глубоко я ушла в себя, и ничего не смогло бы вывести меня из этого транса. И только когда утихла боль, реальность снова ворвалась в мое сознание. Я отметила для себя, что нужно чаще делать тату, потому что уже давно не чувствовала себя настолько свободной. Даже выпивка не приносила мне такого душевного спокойствия.

— Твою ж мать, Эль, — услышала я Молли, пока та пропихивалась сквозь толпу.

Подруга остановила взгляд на моем бедре, где теперь красовался большой темный ангел. Его большие и детально прорисованные крылья были расправлены, покрывая переднюю часть моего бедра, а в руках он держал манускрипт и щит, чтобы отгонять демонов. Моих демонов. Демонов, которыми меня наделили родители, когда приняли слишком большую дозу и позволили наркотикам убить себя.

Меня всегда забавлял тот факт, что они назвали меня Элени, что означает «свет». Смешно, учитывая, что с самого момента появления в этом дерьмовом мире в моей жизни не было ничего светлого. Кроме задницы.

Снова натянув штаны, я потянулась в сумочку за флягой и влила в себя немного виски. Отводя ее от губ, пробежала глазами по еще не разошедшейся толпе и снова заметила его. Но не целиком, а только пронзительные зеленые глаза, которые сверкали из-под капюшона черной толстовки. Создавалось ощущение, будто меня преследуют; что, несмотря на сотни окружающих нас людей, в поле его зрения попадала только я. С другой стороны, за последние несколько часов я не выпила нужное количество алкоголя, поэтому убедила себя, что это всего лишь гребаный разум снова играет со мной в свои игры.

Таким образом надо мной прикалываются демоны. Провоцируют меня.

К черту их.

Глава 4

Габриэль

Меня удивило, что татуировка ангела на ее бедре лишь слегка кровоточила. Девушка встала с кушетки после того, как пять часов выставляла напоказ свой голый зад.

К счастью, задница у нее красивая.

Я не все время наблюдал за ней. А только время от времени проходил мимо, каждый раз останавливаясь лишь на несколько минут, чтобы посмотреть из толпы. Игла гудела над ее кожей, и девушка выглядела умиротворенной. Пока Крис, склонившись над ее телом, вводил чернила, вытирая при этом лишнее и снова продолжая, ее глаза были закрыты, дыхание медленным и ритмичным, а тело совершенно неподвижным и расслабленным. Я был впечатлен. Изображение оказалось невероятно детализированным, а такая работа требовала более глубоких линий. Имея массу подобных татуировок по всему телу, я понимал, что через некоторое время будет такое ощущение, словно этот рисунок на вашей коже вырезали скальпелем.

Пока я разгуливал по центру, на меня несколько раз натыкалась чудаковатая подруга Элени. Она отшучивалась, кладя руку мне на предплечье. Каждый раз я отстранялся, вежливо стряхивая конечность. Будь это кто-то другой, я бы ясно дал понять, что мне это не интересно, но эта девушка могла как помочь, так и помешать мне поговорить с Элени. Позже выяснилось, что она все же оказалась полезной. Наткнувшись на меня в толпе перед палаткой Криса, девушка все никак не затыкалась. Я слушал, и спустя полчаса разглагольствований она пригласила меня в бар, куда они с Элени собирались отправиться после фестиваля.

Я улыбнулся, когда девушка поделилась со мной этой информацией, и сказал, что на этот вечер у меня есть планы. Конечно, я соврал, но невозможно за кем-то следить, когда объекту известно о твоем присутствии. Если я не в силах заставить себя заговорить с девушкой, то мог хотя бы наблюдать за ней, сидя в баре за одним из укрытых в тени столиков.

Узнав, где позже будет Элени, я покинул фестиваль. Прогуливаясь по улице быстрым шагом, попытался отогнать тревогу, которая возникала всякий раз, когда я находился рядом с Элени.

Она огорчала меня, превратившись из жизнерадостной девушки в жалкое существо под воздействием несметного количества алкоголя, которым постоянно накачивала свой организм. Ощущая злость, боль, и будучи напуганной жизнью, она скрывала это за ослепительной улыбкой и пьяным взглядом. Исходя из прочитанных твитов и увиденных фотографий становилось ясно, что девушка чувствует себя потерянной, оттого пьет и кажется неуправляемой. Прожигает свою жизнь, как будто это не более чем пустая бутылка, которую можно легко заменить другой.

Я ощущал острую потребность пообщаться с Элени и выяснить, почему меня так к ней влечет, несмотря на то, ЧТО она олицетворяет в моей жизни. Эта девушка была не в моем вкусе: крикливая и несносная, но меня, блядь, сводило с ума, что нельзя быть рядом с ней. На протяжении многих ночей я сидел в баре и наблюдал за ней, изучая каждое ее движение. Я был очарован тем, как двигаются ее губы, когда она говорит, той маленькой ямочкой, которая появляется на ее щеке, когда она улыбается. У меня никогда и в мыслях не возникало становиться сталкером (фактически я им и не был), но хотелось познакомиться с ней лично, услышать похожий на пение птички голос, которым она щебетала с каким-нибудь случайным парнем. Грубая, злая, язвительная, в то же время Элени была чертовски красивой. Наверное, меня привлекала ее храбрость, способность показываться миру вместо того, чтобы прятаться за чернилами или за стенами своего дома.

Я хотел быть рядом с Элени по той же причине, по которой и презирал ее. Эта девушка казалась живой, а я чувствовал себя мертвецом.

Но алкоголь погубит ее, и за это я тоже ее ненавидел.

После более чем часовой прогулки я снова оказался на фестивале. Даже удачно попал, потому что как раз поднимался по тротуару, когда она со своей чудаковатой подругой вывалилась из здания. Частично скрывшись за деревом, я наблюдал, как она, спотыкаясь, шагала вниз по ступенькам. Держась за подругу, она смеялась так громко, что по всей улице расходилось эхо. Я улыбнулся. Когда Элени была счастлива, ее лицо буквально сияло, но ее искреннюю улыбку можно было увидеть нечасто.

Сейчас на ее губах играла искренняя улыбка, и мне хотелось узнать, что именно заставило девушку настолько забыться.

Остаток дня Элени и ее подруга шатались по многочисленным барам, расположенным в радиусе полумили от места, где проходил фестиваль. К тому времени, как зашло солнце, ни одна из девушек уже не держалась на ногах. В конце концов они оказались в «Green Room», местном баре, где выступали местные группы и поэтому приходили толпы поклонниц, которые надеялись на пьяную ночь со своим любимым музыкантом. Я зашел внутрь, держась в тени, и тут же заметил, что Элени и ее подруга возле главной стойки заказывают выпивку. Я удивился, как им до сих пор удается стоять на ногах и наблюдал за девушками еще час, пока подруга не вытащила Элени на танцпол.

Девушка соблазнительно покачивала бедрами, как будто они были отдельной частью ее тела. Даже если бы я уже не следил за ней, то подобными движениями Элени привлекла бы мое внимание. Она танцевала, словно занималась сексом. Вздернула руки в воздух, и немного алкоголя, который еще оставался в стакане, выплеснулось, скатываясь каплями по ее коже. Когда Элени смеясь, откинула голову назад, я представил, что именно так она бы выглядела, сидя на моем члене с широко открытым ртом. Она бы кричала, потому что я заставил ее это делать.

И как бы сильно ни ненавидел Элени из-за образа ее жизни, в тот момент я остро желал сделать ее своей.

Невозможно было устоять и не подойти к ней. Я ступил на танцпол, расталкивая пьяных танцоров и освобождая себе путь, чтобы добраться до Элени. Стоило оказаться на расстоянии вытянутой руки и почти коснуться ее, подошли какие-то два парня. Они сказали пару слов ее подруге, которая тут же улыбнулась и начала танцевать с одним, при этом толкая другого к Элени.

Когда я увидел, как она обнимает парня, кожу начало покалывать. Возникло желание оторвать ему голову и выставить его пьяное и окровавленное тело на всеобщее обозрение. Элени принадлежала мне, и я не испытывал восторга, наблюдая, как он трогает ее спину или задницу. Парень спустился губами вниз по подбородку, чтобы поцеловать ее шею, и каждая мышца на моей спине напряглась от закипающего внутри гнева.