Я направилась в спальню и резко остановилась, заметив коротенькую прозрачную ночную рубашку, которую явно приготовили для меня. Он хотел, чтобы я это надела?! Рассмеялась про себя. Должно быть этот мужчина шутит. Я взглянула на клочок светло-розовой ткани и поежилась. Кто, будучи в здравом уме, наденет подобное? Отвратительная вещица, черт возьми. Это даже одеждой нельзя было назвать. Так называемая сорочка ничего не скрадывала и выглядела глупо с этими кружевами и бантиками, которые по идее должны были прикрыть мою грудь. Я бы предпочла прогуляться вокруг этого проклятого места с голым задом. Смех распирал меня все больше, а голоса только подзадоривали. И пусть я понимала, что моя затея приведет к еще большим неприятностям, но ни капли не сомневалась в ее гениальности. И только я собралась поддаться на подначки голосов, которые раз за разом толкали меня на необдуманные поступки, послышался тоненький голосок, тонущий в целом хоре других. «Не делай этого, Элени. Выполни его просьбу. Сыграй в его игру, Элени». Этот голос был новый и тихий. Но насколько мудрые советы он дает? Об этом я не имела ни малейшего понятия. Поэтому пока надевала дурацкую ночнушку, надеялась, что эта спокойная леди в моей голове и есть тот ангел хранитель, в котором я так отчаянно нуждалась большую часть своей жизни.

Глава 16

Габриэль

Босые ступни мягко ступали по полу, пока она проходила через коридор. В доме стояла такая дьявольская тишина, что, казалось, можно утонуть в забытье и исчезнуть. А потом я услышал приближающиеся шаги, и сердце в груди забилось сильнее. Наконец она присела, чтобы выслушать меня. Я заранее позаботился о легкой и нежной музыке, которая помогла бы окунуться в состояние транса. Спокойствие, мир, окутывающая тишина — это все, в чем она нуждалась сейчас. Маленький лучик света в темном мире, который я создал для нее. И если бы не вся эта обстановка, я пропустил бы ее появление. А, следовательно, не дождался бы момента, когда отношения между нами перешли на новый уровень. Я видел ее отражение в зеркале коридора. Наблюдал, как выражение ее лица менялось от удивления до сожаления, восхищения, трепета и принятия в итоге. Элени появилась из-за угла, и у меня перехватило дыхание. Я пожирал взглядом ее тело, изгибы которого подчеркивала чистая одежда. Блики света падали на нежную розовую ткань, а пирсинг сверкал и блестел на ее коже. Девушке шел розовый, и я со смехом отметил про себя, что никогда не видел ее в цветной одежде.

Сейчас мне удалось хорошо разглядеть ее лицо, ведь раньше я не заострял на нем внимание на бесчисленном количестве выложенных в интернете фотографий, которые скачал на жесткий диск компьютера для того, чтобы следить за Элени. Глаза моей пленницы изучали пол, стены, останавливаясь на сюрреалистичных картинах, изображающих кричащих или умирающих людей. Похожая борьба шла и внутри меня, и все ее оттенки передавались красками на холсте.

— Неплохое творчество, — прокомментировала она тихим голосом.

Было видно, что она растеряна и не знает, что ждет ее в будущем и что я намерен с ней делать. Сам удивляясь тому, насколько это непривычное ощущение, я искренне ей улыбнулся. Интересно, впервые ли она видела подобное. Однако я не ответил на ее реплику. Элени, явно взволнованная и чувствующая себя не в своей тарелке, уселась на свое место. Куда-то испарился весь ее боевой дух, и она застыла, сложив руки перед собой. Я довел молчание до такой степени, что, казалось, воздух между нами можно резать ножом.

— Мы собираемся и дальше так просто сидеть или?.. — поинтересовалась она, широко распахнув глаза.

— Спокойно, Элени. Я просто в очередной раз любуюсь твоей красотой. Тебе идет этот цвет. Он показывает твою невинность, а ведь никто бы не поверил, что она может в тебе быть.

Ее глаза расширялись все больше и блестели все ярче, сильно выделяясь на болезненном лице с бледной кожей и впалыми щеками. Девушка опустила плечи, а руки у нее дрожали. И пусть чувствовала себя нехорошо, но она была готова на все, лишь бы я не заметил ее состояния. Досконально изучив ее в течение последних месяцев, я наперед знал, чем руководствуется Элени, предпринимая какие-либо действия.

— Тебе нужно поесть…

— Я не голодна, — моментально перебила она, пытаясь поддержать боевой настрой.

Эта девушка покорится мне. Ради того, чтобы выбраться из неправильного образа жизни и череды заблуждений, которые, в конечном итоге, могли уничтожить ее, она вынуждена будет подчиниться. Ей следовало полюбить себя, но сначала требовалось понять, что вообще такое — любить. И я намеревался научить ее этому, даже если придется применить силу.

— Позволь повторить то, что я уже говорил. Ты БУДЕШЬ есть, Элени. Я вижу, что ты истощена, твой организм прилагает огромные усилия, чтобы хоть как-то поддерживать жизнедеятельность. Ты разбита, бледна и обезвожена. Как у тебя получится дать мне отпор в таком состоянии? Не кажется ли тебе, что собраться с духом было бы предпочтительнее, чем медленно умирать, не желая знать, кто ты есть на самом деле?

Я, опустив голову, сделал несколько спокойных, медленных шагов в ее сторону. Она с подозрением наблюдала за мной, но не двинулась с места, не смея поменять положение, в котором находилась. Несмотря на внешнюю покорность, она все еще упрямилась.

— Каким человеком ты хочешь стать, Элени? Тем, кто создает свою судьбу? Или тем, кто напивается до беспамятства? Тем, кто...

— Да кто ты такой, черт возьми, чтобы так говорить?! — Элени не закончила яростную фразу из-за брызнувших из глаз слез. Она сдавалась, притворная смелость окончательно покидала ее, и в безжизненном облике постепенно проявлялся слабый и уязвимый человек. — Я имела в виду, посмотри на себя! Ты стоишь весь в черном и в цепях. Живешь в каком-то идиотском месте, похожем на проклятый собор: свечи, картины, музыка. Дерьмо, даже если в таком образе выглядишь охуенно, в этой комнате ты остаешься самым больным человеком. На всю голову. И пусть я выгляжу как дерьмо, но очевидно же, что слишком хороша для твоей больной задницы!..

Не дав закончить речь, я в считанные секунды закрыл ей рот рукой и прижал ее голову к стене. Она отчаянно заскребла по полу ногами, а ее изумительные глаза сверкали страхом и ненавистью.

— Ты высказалась достаточно, и я до чертиков устал от сцен маленькой сучки, которая отказывается прекращать свои выходки. — Сделав паузу, я дал ей возможность перестать сопротивляться. Затем опустил девушку на пол. Не убирая руки, я продолжил: — Ты попалась, Элени. Что бы ты ни сказала или ни сделала, оно не поможет тебе покинуть это место. И все же единственный монстр, которого ты сейчас видишь — это твое отражение в зеркале.

Протащив несколько метров, я поставил девушку перед большим зеркалом, висящим на стене рядом с коридором. На ее лицо падал верхний свет и, наконец, открыв глаза, Элени пришлось смотреть на отражение той, кем она стала. Здесь не было пьяных обдолбаных мужиков, чтобы вешать лапшу на уши о том, какая она красивая. Не было и всяких дружков или поклонников с отвисшей от восхищения челюстью, лгущих для того, чтобы забраться между ее ног. Здесь находились только я, она и зеркало. Только похититель, пленница и голая правда.

— Ты слабачка. У тебя нет силы воли. У ТЕБЯ. НИКОГДА. ЧЕРТ ПОДЕРИ. ЕЕ. НЕ БЫЛО.

Едва девушка попыталась зажмуриться, я прижал ее лоб к зеркалу с такой силой, что оно разлетелось на мелкие осколки. Из ее глаз моментально брызнули слезы. Я крепко держал Элени, заставляя взглянуть на своих внутренних демонов. Тут присутствовали и мои демоны, но те явились к ней по совершенно другим причинам.

— По правде говоря, Элени, ты тряпка. Ты представляешь опасность для себя и окружающих людей. Одно твое присутствие делает твоих друзей и любимых слабее, так как им приходится нести не только свою ношу, но и твою вдобавок.