Школа вскоре опять перебралась на новое место – на Таганку, в Дурной переулок. Летное отделение при школе было сформировано в 1925 г. Начальником школы был А.Н. Львов, а начальником учебного отдела А.П. Сегеди. Я.И. Алкснис поставил задачу обратить внимание на летную подготовку слушателей, обучить их полетам по маршрутам, показать, как надо соблюдать ориентировку, восстанавливать ее в случае потери. Алкснис интересовался программами школы, подготовленностью специалистов, полетами постоянного и переменного состава школы. Работы у Рязанова было много.
Эскадрилья школы спецслужб базировалась на Центральном аэродроме, где проводились полеты со слушателями. Здесь же базировались и ЦАГИ, подразделения научно-исследовательского института ВВС, и другие. На аэродроме обычно собирался весь цвет тогдашней авиации. Здесь Рязанов встречался со многими знаменитыми авиаторами: В. Чкаловым, М. Громовым, А. Анисимовым, Г. Байдуковым, И. Михеевым, В. Коккинаки. С Громовым и Байдуковым он еще встретится в военные годы. Авиаторы, техники и навигаторы любили московский аэродром. Летом зеленела трава, неторопливо плыли по небу кучевые облака. В перерыве наскоро закусывали и, если оставалось свободное время, сражались в городки. Многим из городошников вскоре предстоит сражаться плечом к плечу: в Испании, на Халкин-Голе, в Финляндии, и на главной, большой войне. Дружеские связи тогда помогут – лучше прикрывать друга, чем абстрактного сослуживца. Да и знание привычек, характеров друг друга выручит.
Тогда он подружился с Чкаловым. Оказалось даже, что они в родстве. Они раньше встречались в Ленинграде. Встретились и на аэродроме в Москве, присели отдохнуть под деревом. Когда разговорились, выяснилось, что они не только учились в одних летных школах, но и земляки. – Родился я в Василеве, а отец у меня высоковский, и в детстве я часто жил там, – рассказывал Чкалов. Стали вспоминать родные места, искать общих знакомых и друзей, живущих в поселках Высоково и Большое Козино – это совсем рядом, километра четыре. Почти все родственники Чкалова похоронены на Большекозинском старом кладбище. Чкалов назвал фамилию Некоркина. – Степан Иванович Некоркин? – спросил Рязанов. – Его жена родная сестра моей матери, моя тетка. – И мой родич, – весело сказал Валерий. – Это же мой дядя. Значит, мы с тобой братья. Хотя братьями они были скорее небесными. Оказалось, дядя Чкалова был еще и крестным отцом Василия, так записано в метрической книге за 1901 год. С тех пор и стали их звать "братанами". Когда они выяснили это, Чкалов заявил: ну, братан, с тебя литр водки за установление родства, на что Рязанов ответил: я не пью. – Беда небольшая, больше нам достанется. В 2011 году на 110-летии Рязанова я вместе с ветеранами был на родине Чкалова, в его доме-музее.
Да и времени на питие не хватает. Впрочем, иногда в отпуске время находилось. Как вспоминал один большекозинец: захожу в чайную, а там Рязанов с Чкаловым водку пьют и капустой закусывают. Почти на том же месте, где была эта чайная, сейчас стоит памятник Рязанову, как дважды Герою (а не месту, где Рязанов пил водку с Чкаловым). За бывшим селом Высоково, вошедшим сейчас в Нижний Новгород, где напротив чкаловского дома стоит его бюст, в центре города, за Кремлем, над волжским откосом – величественный памятник Чкалову. С братаном Василию попрощаться не довелось. В конце 38-го года, когда погиб Чкалов, его названый брат Рязанов сидел в тюрьме.
В начале же тридцатых все было подчинено небу. Служба, работа, полеты, подготовка к ним, теоретическая учеба, – всего не перечислишь. Рязанов изучает аэродинамику, технику авиации, видимость в атмосфере, аэронавигационное самолетовождение, действия наземных войск, тактику и технику воздушного противника, возможности и приемы завоевания господства в воздухе, взаимодействие с другими родам войск, воздушные операции, оперативно-стратегическое использование воздушных сил. Способность воздушных сил разрушать любые объекты неприятельской страны породила после 1-й мировой войны на Западе доктрину прямого воздействия: «Наступать с воздуха, обороняясь на поверхности» (Дуэ); «экономнее выиграть войну террором» (Фуллер). Атака с воздуха парализует крупные города, нервные узлы страны, парализуя ее жизнь. Завоевание воздушного господства затем решает все задачи. Дуэ писал: «…завоевать господство в воздухе – значит победить, а потерпеть поражение в воздухе – значит быть побежденным и вынужденным принять все те условия, какие неприятелю угодно будет поставить». В статье С. Переслегина «Основные понятия "аналитической стратегии"» с именем Дуэ и другого теоретика – Митчелла связывается создание "гипермодернистской стратегии", ставящей целью войны условия выживания мирного населения страны противника. Гитлер с самого начала строил свои действия на "гипермодернистской стратегии". Троцкий в 1924 г. в «Красной звезде» опубликовал статью «Военная авиация и химия» с упором на химию. У Булгакова в пьесе «Адам и Ева», написанной в 1931 году, описана такая ситуация. Пьесу потому и не поставили, что Алкснис сказал: «Ее нельзя ставить, там показано уничтожение Ленинграда». Среди героев пьесы три авиатора. Один из них, Дараган, говорит в финале пьесы гениальному изобретателю профессору Ефросимову, спасшему мир: «Эх, профессор, профессор!… Ты никогда не поймешь тех, кто организует человечество. Но что же… Пусть по крайней мере твой гений послужит нам! Иди, тебя хочет видеть генеральный секретарь».
А ведь этот сценарий разыгрывался в реальности. Почти то же произошло, но уже с ядерным взрывом в Хиросиме и Нагасаки. Но суть одна, – цепная реакция и там, и там, только в одном случае химическая, а в другом – ядерная. Как бы чувствовали себя летчики? Думал ли над этим Василий? Наверное, думал, образование у него было все-таки гуманитарно-общественное. Эта доктрина не осталась нереализованной Западом. Кроме Хиросимы, была массированная бомбардировка Дрездена и других городов. Начали немцы в Англии. Мама, проезжавшая тогда дважды через Дрезден, рассказывала, что дышать там было невозможно, хотя во второй раз уже команды в масках огнеметами уничтожали трупы. В рамках доктрины Дуэ лежит и сравнительно недавняя война в Персидском заливе, когда месяц работала только американская авиация, уничтожая военную машину Ирака, события в Ливии. Доктрина приносила плоды, верно предвиденные Булгаковым. Рязанов после бомбежки Дрездена был там и видел ее ужасающие последствия. Вел ли он себя как Дараган, пытавшийся расстрелять своего спасителя? Скорее всего, нет! И не потому, что он был гуманистом и не был бы верен присяге. Он умел смотреть в корень вещей, отделять зерна от плевел, не следовать штампам, рассуждать трезво и в то же время совестливо. Об этом ниже.
Рязанов буквально запоем проглатывает каждую новую книгу или статью по авиации, – отечественную или иностранную. Потом начинает читать снова, уже штудируя, делая заметки, записывая свои мысли, возникающие при чтении. А потом, уже в самолете, в небе, пытался проверить свои новые идеи. Кое-что отпадало, оказываясь пустышкой. Но многое было полезным, конечно, затем проверенное, продуманное и испытанное. Если он решался на какой-то эксперимент, то выполнял его со строгим расчетом.
На могильной плите А.И. Покрышкина выбиты его слова: «Подвиг требует мысли, мастерства и риска». А его друг дважды Герой Советского Союза А.Ф. Клубов говорил: «…Покрышкин по-другому рассуждает: искусство истребителя – наука и труд. Конечно, тут и вдохновение требуется, и интуиция, но это все-таки не стихи писать. Тут девять десятых учебы и труда и одна десятая вдохновения и интуиции – вот как «Золотые Звезды» зарабатываются…».
Была, конечно, и повседневная жизнь, быт, сходный, наверное, с повседневной жизнью миллионов советских людей. По свидетельствам очевидцев, он умел и любил танцевать. Научился он этому, видимо, не в Большом Козино и не в Балахне, а или в Борисоглебске, или позже. Но на эту жизнь, нехитрые развлечения, прогулки в парке, катания на лодках, кино и мороженое, часто не хватало времени.
