<p>

     - Почему на балконе оказался неисправный кислотный прибор?</p>

<p>

     -  Вот  это  самое  странное,  Вадим  Алексеевич.  По  документам  капитана Пажитнова этот прибор проходит  как  списанный.  Более  того,  около недели назад он был вывезен на свалку.</p>

<p>

     - Чудеса да и только! - Контрразведчик развел руками.  -  Что  же  этот кислотный прибор своим ходом вернулся в испытательный корпус?</p>

<p>

     Он повернул голову к сидевшему за столом крепышу с густой  черной  шевелюрой:</p>

<p>

     - Капитан Никитенко, что дала дактилоскопическая экспертиза места  происшествия? Вы, Смородин, можете сесть. Пока...</p>

<p>

     Никитенко поднялся с места. Роста он был невысокого,  над  ремнем  под рубашкой уже угадывались очертания округлого живота.</p>

<p>

     -  Дактилоскопия,  Вадим  Алексеевич,  пока  не  дала  конкретных  результатов.  На   кабеле,   розетке   и   кислотном   приборе  поверх  многочисленных отпечатков пальцев  нами  обнаружены  свежие  смазанные  следы. Такое впечатление, что со всеми тремя предметами не далее,  как  сегодня  утром  работал  кто-то  в  легких  матерчатых   перчатках.  С  поверхности  прибора  мы  даже  сняли  микроворсинки   материала  этих  перчаток...</p>

<p>

     - О, а вот это уже интересно! - на лице  Контрразведчика  впервые  за все время разговора мелькнуло подобие легкой улыбки. - Если  я  вас  правильно понял, товарищ капитан, нынче утром чьи-то руки в  перчатках  касались и электрокабеля, и розетки, и списанного прибора  на  балконе  второго этажа? Так?</p>

<p>

     - Так, Вадим Алексеевич, - кивком головы подтвердил Никитенко. - ­­­Более того, я не могу утверждать со стопроцентной уверенностью,  но  у  меня есть основания полагать, что оплетка кабеля, перед тем как на нее  была пролита кислота, всетаки была механически повреждена.  Я  считаю,  что  разрез  на  оплетке  был  просто  замаскирован  разлитой  позднее  кислотой.</p>

<p>

     - Вот даже как...  -  Контрразведчик  задумался.  -  Гм,  а  ведь  любопытная вырисовывается  картина...  Некто  в  матерчатых  перчатках  берет со свалки кислотный прибор и заносит его на второй этаж  балкона  в зале  испытаний.  Вскрывает  прибор...  Так   вскрывает,   чтобы  из  раскуроченного  корпуса  натекла  лужица  кислоты.  Потом  в  какую-то  емкость сливает остатки кислотного раствора и спускается вниз, в  зал.  Здесь ножом  разрезает  пластиковую  оплетку  электрокабеля,  а  потом  поливает  разрез  сверху  кислотой.  И  готовы  все   предпосылки  для  несчастного случая!</p>

<p>

     -  Именно  так,  Вадим  Алексеевич,  -  поддакнул   Никитенко.  - ­­­Экспертиза в Москве, конечно, скажет последнее  слово,  но,  по-моему,  имитация несчастного случая очевидна.</p>

<p>

     - Хорошо, Николай, присаживайся,  -  взгляд  Контрразведчика  еще  более потеплел.</p>

<p>

     "Ну, если шеф начинает обращаться по имени,  значит,  буря  точно  уже миновала", - с облегчением подумал Чекмаев.</p>

<p>

     - Если лейтенанта Макарьева с помощью имитации несчастного случая пытались вывести из игры, - Контрразведчик ухмыльнулся, -  значит,  он  где-то наступил на мозоль человеку, которого мы с вами ищем.</p>

<p>

     Он повернул голову к капитану Чекмаеву:</p>

<p>

     - Костя, а что это за девушка  была  около  Макарьева  сегодня  в  зале? Такая черноволосая, худенькая...</p>

<p>

     - Телефонистка  узла  связи  командного  пункта  ефрейтор  Ульяна  Сорокина. В ночь перед стартом  она,  кстати,  дежурила  на  смотровой  площадке, откуда  на  КПП  стартовой  позиции  якобы  и  звонил  майор  Рахманинов.</p>

<p>

     - Гм, смотровая площадка, говоришь? Вот,  значит,  куда  уже  наш  Макарьев добрался. Я так понимаю, Константин, что с этой  девицей  они  раньше знакомы не были?</p>

<p>

     - Не  были,  Вадим  Алексеевич.  Скорее  всего,  поводом  для  их  знакомства и послужило присутствие Сорокиной на смотровой площадке. Но  в последние двое суток Макарьев с Сорокиной почти все свободное  время  проводят вместе. По-моему, у них роман...</p>

<p>

     - Павел Викторович, - взор  Контрразведчика  обратился  к  майору  Казинцеву, - ты сопровождал Макарьева в госпиталь? Что говорят врачи?</p>

<p>

     -  Да  в  общем-то   ничего   страшного,   -   с   едва  заметным  пренебрежением махнул рукой Казинцев. - У  нашего  героя  легкий  ушиб  головы и большая ссадина  на  затылке.  После  осмотра  его  сразу  же  отпустили из госпиталя. Рекомендовали пару дней побыть дома, полежать,  отдохнуть.</p>

<p>

     - Так... И чем он сейчас занимается?</p>

<p>

     - Отдыхает, - Чекмаев ухмыльнулся. - С утра  вместе  с  Сорокиной  гуляет по городу...</p>

<p>

     - Глаз с Макарьева не спускать, - распорядился Контрразведчик. - ­­­Ни днем, ни ночью.  Возможно,  вражеский  агент  попытается  повторить  покушение. И вот что... Подготовьте мне сводку обо всех происшествиях,  которые произошли в течение двадцать девятого августа.</p>

<p>

     Некоторое время Контрразведчик  молчал,  потом  поднял  глаза  на  сидевших за столом перед ним офицеров:</p>

<p>

     - Подведем некоторые  итоги.  Конечно,  подготовку  покушения  на  Макарьева мы с вами проворонили. Но... Но нет худа без  добра.  Где-то  наш  лейтенант  зацепил  какую-то  важную  ниточку  и  затаившийся  на  площадке враг занервничал. Наша с  вами  задача,  чтобы  он  продолжал  нервничать. Чем больше он будет терять над собой контроль, тем  скорее  начнет ошибаться по крупному и тем скорее окончательно обнаружит себя.  Что нам сейчас и нужно!</p>

<p>

 </p>