<p>
"Жаль, что я в тот день не был на испытательных работах, - с легкой завистью отметил про себя Антон. - Глядишь - и получил бы на память такую же фотографию".</p>
<p>
Он раздосадовано вздохнул, отложил в сторону фотоснимки и снова раскрыл журнал. Но сосредоточиться на чтении не смог. Что-то такое было на фотографиях, что сейчас прошло мимо восприятия Макарьева, но оставило свою отметину в подсознании. Что-то почти неуловимое. Что-то почти на грани ощущения.</p>
<p>
"Да ну, чепуха какая! - Антон раздраженно тряхнул головой, стараясь отогнать тревожившие его мысли. - Наверное, это просто сказываются напряжение и усталость двух последних суток. Поэтому и лезет в голову всякая дурь".</p>
<p>
Он заставил себя читать и некоторое время добросовестно водил глазами по строкам, пока не понял, что совершенно не воспринимает прочитанный текст. Перед его внутренним взором стояли запечатленные на фотографии люди. Космонавты и рабочая смена. Обычная фотография, но что-то на ней было такое, что отпечаталось где-то в глубине подсознания и теперь напоминало о себе легким и почти незаметным беспокойством. Лица... Нет, только одно лицо. Чье-то лицо, с которым связано какое-то тревожащее душу воспоминание.</p>
<p>
- Ерунда какая! - в голос произнес Макарьев, захлопнул журнал и вновь пододвинул к себе фотографии.</p>
<p>
"Ну, что тут особенного? Полинов, Моманд, Лахов... Гм, космонавты как космонавты, лица как лица. Так, рабочая смена... У Паршинова усталое лицо и круги под глазами. Не удивительно - все испытания полковник провел фактически без смены, дневал и ночевал в испытательном зале. А вот подполковник Доцинов, напротив, доволен жизнью и улыбчив. Михаил Васильевич явно не перетрудился на подготовке нынешнего полета, но свою долю поощрений и благодарностей отхватил, как всегда, сполна. Валера Павлов, мастер с завода. Тоже лицо как лицо. Правда, немного хмурое. Моманд при посадке в корабль зацепился за штырь антенны и немного его погнул. С афганского космонавта - как с гуся вода, стоит себе и как ни в чем не бывало лыбится широкой белозубой улыбкой прямо в объектив фотоаппарата. А Валерку ждут внеплановые работы в ночь с распроклятой антенной. Н-да, поулыбаешься тут... Зато стажер Олег Ушаков тоже доволен, как слон после кормежки. Стажировка удалась. Начальник цеха объявил ему благодарность и от барских щедрот даже выписал небольшую денежную премию. И поэтому у вчерашнего студента и бессменного капитана команды КВН авиационного института есть маленький повод, чтобы порадоваться жизни. Типичная улыбка в американском стиле: растянутые губы и тридцать два зуба напоказ. Чи-из, дамы и господа! Или может быть, кавээнщиков специально так учат улыбаться?"</p>
<p>
"Стоп! - Макарьева словно током ударило. - Вот же оно! Кавээнщик"...</p>
<p>
Он вспомнил! То, что мельком отметило подсознание, вырвалось, наконец, из тьмы полузабытья и сфокусировалось в ясное и точное воспоминание.</p>
<p>
Почти три месяца назад, в июне, сразу после запуска космического корабля с советско-болгарским экипажем, в кабинете капитана Лопатина, который в шутку называли "каптеркой", на традиционный "мальчишник" собрался расчет систем жизнеобеспечения - Доцинов, Петровин, Беланов, гражданские инженеры. Потом подошли Глуховцев и Рахманинов, а с ними и Олег Ушаков. Ушаков тогда был явно в ударе и блистал своими талантами весь вечер. Он пел под гитару, хохмил и как из рога изобилия сыпал анекдотами. Но вершиной веселья стала его достаточно злая политическая пародия, когда он поочередно вдруг заговорил голосами Брежнева, Черненко и Горбачева. Ну, а потом...</p>
<p>
Антон вскочил со стула, на ходу выдернул из розетки шнур уже начавшего пускать пар чайника и выскочил в коридор.</p>
<p>
</p>
<p>
2 сентября 1988 года. Космодром Байконур, вторая площадка.</p>
<p>
</p>
<p>
Командира отделения термостатирования капитана Тараса Якушина Макарьев нашел около испытательного стенда корабля "Союз". Якушин расстелил на рабочем столе похожую на грязно-розовую простынь схему испытаний одного из агрегатов и сосредоточенно водил пальцем по запутанным пересечениям линий и кривых.</p>
<p>
- Добрый день, Тарас Алексеевич! - поздоровался Антон.</p>
<p>
Якушин оторвался от изучения документации и поднял глаза на Макарьева:</p>
<p>
- Привет, Антон. Что нового в братском отделении систем жизнеобеспечения?</p>
<p>
- Все по-старому. Доцинов работает на стартовом комплексе, Петровин - на заправке, Беланов вообще куда-то смылся...</p>
<p>
- Ага, а ты шатаешься по испытательному залу вместо того, чтобы заниматься общественно - полезным трудом, - шутливо съязвил Якушин.</p>
<p>
- Я сегодня уже внес свой большой вклад в светлое дело освоения космического пространства, - парировал Макарьев и, весело фыркнув, добавил:</p>
<p>
- В точном соответствии с инструкциями по эксплуатации и утвержденной программой испытаний, между прочим.</p>
<p>
- Информацию принял, - капитан хитро улыбнулся уголком рта. Во второй испытательной группе именно капитан Якушин отвечал за соблюдение всеми расчетами правил техники безопасности. - Ну, а сейчас ты явился, чтобы подставить свое крепкое мужское плечо коллегам из отделения термостатирования, которые совершенно зашиваются от чрезмерного объема работы? Антоша, я всегда верил в пробуждение твоей комсомольской совести!</p>
<p>
- Хочу тебя огорчить, Тарас Алексеевич, - хохотнул в ответ Макарьев. - Моя комсомольская совесть по-прежнему беспробудно дрыхнет.</p>
