<p>
Кроме сбора образцов грунта с поверхности Луны, я должен был постараться получить пробы с глубины примерно пятнадцать сантиметров. Для этого у меня имелись три пробозаборника, выполненные в виде длинных пустотелых «стаканчиков» с острыми краями. Эти заборники поочередно закреплялись на длинной ручке, опираясь на которую руками, я вводил «стаканчики» как можно более глубоко в лунный грунт.</p>
<p>
Я уже говорил, что грунт на Селене является очень рыхлой и довольно мягкой субстанцией. Но эта характеристика справедлива, видимо, только для его поверхностного слоя. Мне не удалось даже при значительных усилиях углубиться в лунную поверхность на глубину свыше примерно десяти – двенадцати сантиметров. Один из «стаканчиков» вообще вошел только на семь сантиметров, и какие усилия я не прикладывал, глубже уже не пошел. Видимо, под слоем из мелких фракций оказался большой камень.</p>
<p>
Когда все три «стаканчика» с полученным содержимым тоже перекочевали внутрь мешка с пробами, я приступил к установке на лунной поверхности научных приборов, которые должны были остаться здесь и после моего отлета. Контейнер с ними был закреплен в нижней части «Лунника» между посадочных опор. </p>
<p>
Научного оборудования оказалось очень немного: лазерный уголковый отражатель, сейсмометр для регистрации колебаний лунного грунта, термометр и установка для изучения космического излучения. Весь этот «багаж» я отнес на расстояние примерно двадцать пять – тридцать метров от «Лунника» и аккуратно расставил на лунной поверхности.</p>
<p>
Стоя на лунной поверхности, саму Луну воспринимаешь совершенно иначе, чем глядя на нее из иллюминатора космического корабля. Луна меньше Земли по своим размерам и на ней нет атмосферы. Поэтому горизонт здесь очень неровный и близкий. На Земле такого не чувствуешь, а здесь я на несколько секунд ощутил себя стоящим на вершине огромного, несущегося вокруг Солнца шара.</p>
<p>
Еще заметил, что цвет лунного грунта очень сильно зависит от угла, под которым на него смотришь. Если у меня под ногами грунт имел пепельно-серую окраску, то ближе к горизонту он начинал становиться коричневатым с темно-зелеными оттенками. </p>
<p>
Кстати, и под ногами лунный грунт далеко не монотонно серый. Да, в целом он по цвету напоминает сухой цемент, но недалеко от места установки флага я обнаружил широкую – до десятка метров – зону угольно-серого цвета. А в месте установки комплекта научных приборов видел на лунном песке большое пятно ржаво-рыжего окраса.</p>
<p>
Камни на Луне острые, но визуально сглаживаются осевшей на них пылью. Многие из них «занесены» грунтом и только частично находятся над поверхностью, отбрасывая густые темные, но не абсолютно черные тени. Честно говоря, вся эта картина солнечного лунного дня больше всего напомнила мне заброшенный пляж или усыпанный камнями песчаный карьер.</p>
<p>
Следующим этапом моей работы на Луне было опробование нескольких вариантов передвижения космонавта по лунной поверхности.</p>
<p>
Ходить по Луне очень легко. Грунт мягкий, и подошвы ботинок углубляются в него на один – три сантиметра, оставляя очень четкие и резкие отпечатки. Любое передвижение приводит к тому, что за ботинком тянется облачко лунной пыли. Особенно эта пыль хорошо видна, когда ставишь на грунт ногу не строго вертикально, а под некоторым углом. Очень заметными пылевые облачка становятся, если резко повернуться в движении или стоя на месте. А когда подпрыгиваешь, то пылевое облако с поверхности словно бы тянется вверх следом за тобой. Все эти эффекты связаны с высокой слипаемостью лунного грунта в условиях вакуума.</p>
<p>
Первые свои шаги по Луне я специально замедлял, чтобы определить, насколько прочен лунный грунт и удобно ли мне будет передвигаться в скафандре в условиях притяжения, которое в шесть раз меньше, чем на Земле. Чтобы сохранить равновесие, старался шагать, широко расставляя ноги.</p>
<p>
Сначала передвигался по Луне обычным шагом. Но это оказалось не слишком удобным. Нужно постоянно держать себя под контролем, чтобы при каждом шаге не отталкиваться от лунного грунта слишком сильно. Иначе это получается уже не ходьба, а подпрыгивание вверх на высоту двадцать – тридцать сантиметров.</p>
<p>
Пробежался по Луне трусцой – с той же скоростью и динамикой, с которыми каждое утро тренируюсь на беговой дорожке в Звездном городке. Но ничего из этого не получилось. Бег сразу же превратился в длинные прыжки. Это очень неудобно, приходится все время контролировать собственные ноги, чтобы не наступить на острый камень или не споткнуться при приземлении.</p>
<p>
Тогда попробовал передвигаться по Луне вприпрыжку, отталкиваясь от ее поверхности сразу обеими ногами. Это оказалось очень удобно: высота и длина скачка над поверхностью была небольшой, и риск падения значительно снизился. Со стороны, на экране в Центре управления полетом, мои упражнения выглядели, наверное, достаточно комично, поскольку Гагаров тут же прокомментировал их шуточной песенкой из фильма «Свадьба в Малиновке»:</p>
<p>
- Битте – дритте, фрау мадам,</p>
<p>
Я урок вам преподам.</p>
<p>
Надо к небу поднять глаза</p>
<p>
И запрыгать, как коза!</p>
<p>
В четверть третьего утра я выполнил все намеченные программой полета операции на Луне.</p>
<p>
С помощью лебедки поднял контейнер с образцами лунного грунта к входному люку в «Лунник». Потопал ногами, стараясь – впрочем, безуспешно! – стряхнуть налипшую лунную пыль с ботинок. Поднял руку и помахал на прощание застывшему метрах в десяти от «Лунника» четырехглазому «Луноходу». </p>
<p>
Последний раз окинув взглядом окружавшие мой кораблик лунные просторы, я повернулся и не спеша полез вверх по трапу.</p>
<p align="right">
(Опубликовано в субботнем приложении «Советская неделя»</p>
<p align="right">
к газете «Советские Известия» 30 ноября 1968 года).</p>
<p>
