Конечно, космонавты были в курсе всех описанных выше «доработок», понимали, что предстоящие полеты будут очень опасны. Но не один из них не дрогнул. Все хотели лететь, конкуренция между кандидатами в экипаж многоместного корабля была не шуточная.
У Георгия Берегового появился шанс стать командиром космического корабля «Восход-2», с борта которого планировалось осуществить выход человека в открытое космическое пространство. Это предложение поддерживали маршал Руденко, генерал Холодков и некоторые другие руководители ВВС – уж очень велико было желание «разбавить» относительно молодых космонавтов во главе с Юрием Гагариным фронтовиком и заслуженным испытателем Береговым. Но генерал Каманин резко воспротивился этим планам.
Из книги Н.П.Каманина «Скрытый космос»:
«18 января 1965 года
Сегодня ко мне заходил генерал Холодков, он в беседе с Главкомом необдуманно высказал пожелание послать в полет командиром корабля «Выход» полковника Берегового. Береговой — неплохой кандидат, но выдвигать его в командиры «Выхода» сейчас, когда после шести месяцев обучения и тренировок экипажи заканчивают подготовку к полету, до которого остался один месяц, едва ли разумно. Кроме того, рост и вес Берегового идут вразрез с требованиями, которые предъявили нам конструкторы в начале подготовки. Для Берегового еще не начинали шить скафандр, а на это требуется 1,5-2 месяца. Короче говоря, я против этого предложения, даже если Главком поддержит его.
19 января 1965 года.
Доложил Вершинину о нецелесообразности подготовки полковника Берегового к полету на корабле «Выход». Главком полностью согласился со мной, но приказал готовить его к полету в 1965 году. Для полета на корабле «Выход» мы подбирали космонавтов поменьше ростом и с небольшим весом. Береговой имеет рост 180 сантиметров и весит 84,5 килограмма. Рост Берегового на 10 сантиметров больше среднего роста космонавтов, проходящих подготовку по программе «Выход», а вес больше среднего на 15 килограммов. Учитывая это, неразумно было ставить вопрос о замене Заикина Береговым, хотя Береговой как командир и испытатель на голову выше любого из группы. Берегового мы подготовим к длительному полету».
Оценивая готовность к космическому полету Георгия Тимофеевича Берегового, Н.П.Каманин нисколько не грешил против истины. Через несколько дней, 22 января 1965 года, закончились государственные экзамены в Центре подготовки космонавтов. Отряд космонавтов увеличился на четырнадцать человек. Лучше других экзамены сдали полковник Георгий Береговой, подполковник Владимир Шаталов, майор Алексей Губарев и инженер-подполковник Лев Демин.
23 января 1965 года после окончания ОКП Георгий Тимофеевич Береговой был официально назначен на должность космонавта второго отряда советских космонавтов. Теперь ему предстояла непосредственная подготовка к космическому полету по одной из программ – «Восход» или «Союз».
Более того, 25 января генерал Н.П.Каманин сформировал организационную структуру второго отряда советских космонавтов. Командиром отряда он назначил полковника Георгия Тимофеевича Берегового, а его заместителем - подполковника Владимира Александровича Шаталова. За минувший со дня зачисления Георгия Берегового в отряд космонавтов год Каманин присмотрелся к Береговому и объективно оценил его усердие и деловые качества во время общекосмической подготовки. Теперь у Николая Петровича больше не было сомнений, что Георгий Тимофеевич справится с возложенной на него задачей – не только лично готовиться к космическому полету, но и возглавлять коллектив своих коллег-космонавтов. Под командованием Берегового оказалось тринадцать вчерашних слушателей-космонавтов.
Кроме того, с марта 1965 года Георгий Тимофеевич по поручению генерала Каманина начинает предметно заниматься вопросами боевого применением космических летательных аппаратов и подготовкой военных космонавтов. В США были планы запуска на орбиту военно-космического самолета «Дайна-Сор» и малой орбитальной станции МОЛ. СССР готовился противопоставить планам американцев космический самолет «Спираль», космический корабль-разведчик «Союз-Р», космический корабль-перехватчик «Союз-П» и корабль для военных исследований «Союз – ВИ»-«Звезда». Был и проект своей военной орбитальной станции «Алмаз». Курировать все эти вопросы от Центра подготовки космонавтов должен был Георгий Тимофеевич Береговой.
Все вопросы, связанные с военным применением пилотируемой космонавтики, в то время относились к разряду высших государственных секретов. Конечно, все эти планы строились вынужденно - в ответ на открытые и секретные планы американцев милитаризовать космос. Такие уж тогда были времена - маховик ракетно-ядерной гонки вооружений с каждым годом все набирал и набирал обороты. И в США, и в СССР не исключали, что космическое пространство – и особенно, околоземная орбита, - может уже в ближайшей перспективе стать ареной боевых действий. Поэтому к выполнению поставленной задачи Георгий Тимофеевич Береговой отнесся очень серьезно. В течение 1965 года он разрабатывал планы перспективных пилотируемых военных космических программ Советского Союза. Но долго заниматься военным космосом ему не пришлось…
Уже весной 1965 года, почти сразу же после завершения полета «Восхода-2», встал вопрос о продолжении программы полетов космических кораблей этой серии. Прошел всего месяц после триумфального выхода Алексея Леонова из корабля в открытый космос, а генерал Николай Петрович Каманин уже обсудил с Сергеем Павловичем Королевым состав экипажей для новых стартов «Восхода» в 1965 году. Для двух длительных космических полетов предполагалось готовить три экипажа в следующем составе: Борис Волынов и Георгий Катыс, Георгий Береговой и Лев Демин, Владимир Шаталов и Юрий Артюхин. Из этой группы кандидатов на очередной полет только один – Борис Волынов – пришел в отряд космонавтов с первым, «гагаринским» набором в 1960 году. Все остальные кандидаты были из набора 1963 – 1964 годов. Тем не менее, они теперь получали шанс слетать в космос раньше, чем некоторые «старейшины» космического отряда – Шонин, Хрунов, Горбатко и другие.
Поэтому весной 1965 года конкуренция за участие в будущих космических полетах обострилась настолько, что в нее оказались втянуты даже уже летавшие космонавты. В дневнике генерала Каманина в апреле 1965 года имеется такая любопытная запись:
«Говорил с Гагариным и Николаевым о кандидатах для очередных космических полетов. Нам необходимо одновременно начинать подготовку экипажей для четырех «Восходов» (два длительных полета и два полета с выходом из корабля). Все летавшие космонавты во главе с Гагариным высказались против женского экипажа и против Берегового и Шаталова. …Чувствуется, что они решили упорно защищать интересы своих однокашников (Волынов, Хрунов, Заикин, Шонин), еще не побывавших в космосе».
И Каманин сделал совершенно правильный вывод: Борис Волынов и другие еще не летавшие в космос космонавты из первого отряда опасаются, что полковник Береговой может оказаться впереди их на пути к космическому старту. Оценив ситуацию, Николай Петрович пришел к выводу, что маршал Руденко, который очень серьезно поддерживал Георгия Берегового, просто недооценивает Волынова и несколько переоценивает Берегового. К весне 1965 года Борис Волынов четыре раза был дублером пилотов космических кораблей. Волынов уже пять лет готовился к космическим полетам по разным программам и был, пожалуй, на тот момент самым опытным советским космонавтом. По мнению Каманина, именно Волынов должен был рассматриваться в качестве первого пилота для будущего космического полета на 15-20 суток. И Николай Петрович принял решение поддержать Бориса Волынова, а Георгия Берегового рассматривать как дублирующего кандидата – ведь опыта дублирования у Георгия Тимофеевича еще не было. «Традиция дублеров - замечательная и полезная, - сделал вывод Каманин, - ее нужно укреплять, а не ломать. Пусть Георгий Береговой пока побудет в дублерах. Это только поможет ему набраться дополнительного опыта и знаний».
