— Люблю твою ненасытную киску, Рыжая.

Я повернула голову и, коснувшись губами вьющихся волос вокруг его шеи, прошептала в ответ:

— Хорошо.

— И твои волосы, — продолжил он, и я улыбнулась ему в шею.

— Хорошо.

— И задницу, — его рука на моей заднице сжалась, — и твои длинные ноги в этих каблуках.

— А мне нравится твой член, — поделилась я.

— Это я понял.

— И твои татуировки.

— Хорошо, буду знать.

— И, гм, много других вещей.

Он молчал в течение долгих секунд, прежде чем тихо ответил:

— Хорошо.

Потом, к сожалению, вышел из меня, но прижал меня к себе, выдергивая одеяло из-под колен. Он положил меня на кровать на спину, но не вошел. Оседлав, наклонился и поцеловал меня в грудь. Затем наклонился и поцеловал между грудей. Ниже и я получила еще один поцелуй в живот. Затем, один за другим, он снял мои шпильки, целуя подъем каждой ноги, прежде чем положить ногу на кровать.

И пока он это проделывал, я наблюдала за ним, глубоко дыша, потому что происходило что-то другое. Я была слишком насытившейся сексом и слишком пьяна, чтобы понять, что это такое. Я просто знала, что это было что-то другое.

Нечто большее.

Огромное.

Грандиозное.

— Милый? — Воскликнула я, и он снова поднялся, оседлав мои бедра, замерев на них, протянул руку, его рука обвилась вокруг моего горла, как он два раза проделывал это после моего похищения.

Он молчал, глядя на меня. Я видела его глаза в темноте и ощущала его присутствие.

— Кейн? — Прошептала я, поскольку он продолжал молчать и не двигался.

Его рука исчезла с моего горла вниз по груди, между грудей к животу, и проделывал он это, не сказав ни слова. Затем он двинулся, переместился рядом на кровать. Потянулся, накрывая нас одеялом, потом крепко прижал меня к себе, его рука обхватила меня чуть выше талии, другая — обхватили за затылок и прижали мою голову щекой к его плечу.

— Все хорошо? — Спросила я в его грудь.

— О, да.

— Ты уверен?

— Абсо-бл*дь-лютно.

Что ж, это был твердый ответ.

Я уставилась на его грудь.

Неуверенно прошептала:

— Хорошо.

— Насколько ты пьяна, детка? — спросил он.

— Напилась.

— Так пьян, что забудешь завтра про сегодняшний вечер?

— Нет. Я пьяна не до такой степени.

— Подумаю, как можно изменить, — пробормотал он.

— Что? — Спросила я.

— Чтобы ты наслаждалась полной жизнью, Рыжая. Я научу тебя высасывать жизнь досуха.

Я сделала глубокий вдох, думая, что он уже меня учил.

Потом снова прошептала:

— Хорошо.

— Спи.

— Ладно.

— И ты забыла сегодня вечером, что я могу терять терпение.

— Не забыла, Тэк.

— Уверена?

— Не забуду.

— Хорошо, — пробормотал он.

— Может ты заткнешься и дашь мне поспать?

Его рука соскользнула с моего затылка, обхватив за талию, притягивая меня ближе.

Потом прошептал:

— Ага.

Я прижалась еще ближе к нему.

Что-то произошло. Я не понимала, что именно, уставившись на его грудь, пытаясь понять, что именно.

Я пялилась на его грудь около двух секунд, потом вырубилась.

* * *

Я открыла глаза и почувствовала запах мускуса и мужчины. Поправка, моего мужчины. Мне понравилось, но я также почувствовала что-то еще, что было далеко не так потрясающе, и мгновенно застонала.

Похмелье.

Черт.

Тэк тут же перекатился на меня, и я снова застонала.

Он устроился на мне, частично прижавшись грудью к моей груди, и его сонные глаза встретились с моими.

— Тошнит? — он точно угадал, что со мной происходит, отчего я тут же задумалась, как выгляжу, зная, что мои волосы в полном беспорядке. Также зная, что макияж размазался, а это никогда не было привлекательным, но я пришла к выводу, что я была бледной и меня тошнило, что было еще менее привлекательным.

— Да, — ответила я.

— Сегодня у тебя выходной, — заявил Тэк.

— Что? — Спросила я.

— Ты чувствуешь себя дерьмово, значит выходной.

— Но… У меня похмелье.

— Ага. Значит ты берешь выходной.

— Тэк, — начала я, — ты мой босс. Ты должен быть недоволен сотрудницей, которая через день берет выходной.

— Тайра, я — твой босс, я — твой мужчина и я — байкер. Как твой босс, ты чувствуешь себя дерьмово, ты не будешь поступать по-своему, потому что можешь напортачить на работе в таком состоянии, а это значит, что лучше тебе не появляться на работе, потому что ты можешь все испортить.

Должна признать, что это имело смысл.

— Как твой мужчина, ты чувствуешь себя дерьмово, я хочу, чтобы ты пришла в себя.

Должна была признать, что это было очень сладко с его стороны.

Он продолжал:

— И как байкер, я живу неуправляемо, на полную катушку и хочу, чтобы ты тоже, так жила, и мне насрать, если такая жизнь будет иметь последствия отгула, чтобы ты справилась с похмельем. На самом деле, мне нравится. Ты сможешь наверстать упущенное время. Работа будет сделана. Работа не самое главное в жизни. Жить хорошо, дико и свободно — это хорошо.

Может это было похмелье, но я не могла понять, но его слова имели смысл, я была с ним согласна, в то же время думая, что он был таким милым, а всего две с половиной недели, если бы он мне сказал то же самое, я бы думала, что это неправильно.

— Мне сейчас не до разговоров, — поделилась я.

— Ты хочешь яичницу с беконом?

Я подавила рвотный рефлекс и простонала:

— Не говори о еде.

Тэк ухмыльнулся и посоветовал:

— Детка, поесть хорошо, станет лучше от похмелья.

Я подавила очередной приступ рвоты и приказала:

— Хватит о еде.

— Хорошо, — согласился он. — Хочешь кофе?

— Я сама приготовлю себе кофе. И аспирин.

— Тогда я принесу тебе кофе и аспирин, — пробормотал он.

— Спасибо, милый, — пробормотала я в ответ, и его глаза встретились с моими.

— Я разукрашиваю твой мир.

Я моргнула, и мое сердце остановилось.

Как он...?

Вот дерьмо! Я же сама ему сказала!

Пьяная, в разгар великолепного секса, сказала!

ОМойБог!

— Я…

— Я был прав. Ты не жила, будто спала. И спала в черно-белом сне, детка. Я принес тебе цвет. Теперь ты проснулась.

— Тэк…

— Ты сама призналась.

— Тэк, прошу тебя…

— Ты была пьяна, мокрая, возбужденная и чертовски сексуальная, но все равно призналась в этом.

Именно это я и сделала вчера, и я не могла отрицать этого, потому что его голубые глаза сверлили меня.

И кроме того, это было правдой.

Черт.

— Я не в том состоянии, так что давай не будем об этом говорить. — Попросила я.

— Да, мы не будем об этом говорить. Просто хочу, чтобы ты подтвердила свои слова.

— Помню, что сказала, — прошептала я, бессильная даже пошевелиться.

— Хорошо, детка, теперь ты должна понять, что это значит для меня.

Я молча смотрела на него.

Тэк продолжил:

— Я много повидал, многое сделал, со многими встречался. Большинство из них мне нравятся. Некоторые — нет. Некоторых я ненавижу. Но сделал так много и знал так много, что неожиданное встречается довольно редко. Я разукрашиваю твой мир, ты дала мне это неожиданное. Теперь мы полностью равны, Рыжая. Ты не догадывалась, но у тебя имелось преимущество. Сейчас я знаю, что, отдавая тебе, это значит так же много, как ты отдаешь мне, мы на одном уровне. И мне это нравится.

Он немного пугал меня своими словами.

И, как ни странно, он вроде, как и не пугал.

В любом случае с похмельем я плохо справлялась с его словами.

— Хватит болтать, Тэк.

— Я закончу, когда ты скажешь, что понимаешь, о чем я говорю.

— Я поняла, — тихо ответила я.

— Ты обдумаешь мои слова?

— У меня похмелье, Тэк.

— У тебя есть день, чтобы все обдумать. У тебя также есть день, чтобы избавиться от похмелья. Тэбби сегодня готовит, а это значит, что сегодня твоя задница будет сидеть позади меня на моем байке и ночевать у меня дома.